Балтийский форпост (СИ) - Малыгин Владимир
В мою сторону косятся, да за равного не считают. Бедно выгляжу, по их мнению. Одет просто, без украшений одёжка и без вышивок. И даже сапоги на мне простые. Это я ещё про шапку ничего не сказал, потому что и шапки должной не приобрёл. У меня же она обыкновенная, без изысков. Я вообще по первому времени собирался без головного убора пойти, да не дали, сказали тут так не принято — голова должна быть покрыта.
Так что без шапки никуда. Как и без ножа на поясе. Воину можно с мечом ходить. Или с боевым ножом на поясе. Как я и ношу всегда. Что ещё? Девок много! И баб. Как бы не больше, чем мужчин. Почему? Да кто его знает? Куда не глянь, а они везде. То за прилавком стоят, наравне с мужиками, то по рядам с корзинами шастают, прицениваются и торгуются яро. Девки, дочки боярские, больше себя показывают, выступают павами, глазками по сторонам постреливают. Меня сразу приметили, осмотрели с ног до головы и оценили. И не посчитали достойной добычей. Обидно ли мне стало? Ничуть! Задело? Совру, если скажу, что нет. Но так, краем…
Что ещё интересного. Да всё то же, что и в Пскове. Скоморохи, песельники, шуты и кукольники, всего хватает. Воришки присутствуют, не без этого. Товаров больше и сам торг больше размерами.
По деревянному мосту перебрался на другую сторону реки, прошёл через резные ворота и вот он, Кремль! Всё бревенчатое, до каменных стен ещё не дожили. Где тут Ярослав Всеволодович обитает?
Но это я так, шутки ради о нём вспомнил. Не о чем мне с ним сейчас говорить. Да и вообще не о чем, своих забот невпроворот…
* * *В Новгороде пришлось задержаться по уважительным причинам. Товар, что привезли, разошёлся быстро, словно горячие пирожки. Мёд и лён, меха и воск Ганза у нас и забрала.
Мы даже выставить свой товар в лавках не успели, как пришёл от Ганзейского Новгородского представительства чиновник. Сначала ко мне кинулся, разрешение затребовал на торговлю, да только тут мой тестюшка объявился. И предъявил ганзейцу грамотку с печатью красной. Чиновник скуксился, проверил у тестя разрешение, печать долго рассматривал. Потом ещё немного помялся, помедлил, но деться ему было некуда, сами же и выдавали эту бумагу. Наверное, мзду намеревался с нас поиметь, но не нашёл за что зацепиться. А когда это у него не вышло, расстроился заметно.
Пришлось отблагодарить, подняв настроение чиновнику. Даже пообещал посодействовать в продаже нашего товара. На эти его слова внимания не обратил, думал, брешет, оказалось, нет. И впрямь поспособствовал. Буквально сразу же пришли и всё выкупили оптом. Цену, правда, пришлось немного снизить.
Зато без забот! Ну а как иначе, если купец знал, что именно сюда нужно везти! И так же быстро удалось прикупить то, что уже мне так было необходимо. А что не прикупили, так заказали. Новгород не Псков, здесь выход на Ганзу прямой.
В кузнечной слободе первым делом после приезда поспешили разместить все мои срочные заказы! Да, за срочность получится дороже, но оно того по любому стоит. Зато из-за задержки удалось все их самим забрать. Вот только вес этого заказа в итоге получился такой, что всё остальное пришлось купцу отправлять домой торговым караваном.
Что не влезло в лодки? Почти всё зерно семенное! Нет, какую-то его часть на всякий случай всё равно в лодки загрузил, поровну в каждую. Так мне спокойнее будет. А вот всё остальное пойдёт в обоз. Тесть лично его поведёт. Заодно и в свои Псковские лавки новый товар доставит.
Купец поначалу упирался, возражал против закупки такого количества зерна:
— Куда тебе его столько? Пустые траты! Ты бы мне эти деньги отдал, я бы им лучшее применение нашёл! Зерно вообще лучше понемногу закупать, по мере надобности. И цена на него постоянная что осенью, что весной. А то ведь тебе и хранить его в таких количествах негде! А ну как сгорит? Или мыши погрызут! И погода у нас сырая, зерно по такой погоде постоянно проветривать придётся, иначе оно не долежит. Сплесневеет!
Подумал, да и рассказал ему о своём предвидении наступающего лихолетья, о предстоящих нам голодных годах. Сначала мне не поверил, усмехался только. А вот через несколько дней, когда увидел, сколько я зерна прикупил, тогда и задумался.
— Как же так? Подобное откровение обязательно князю рассказать нужно! — наседал на меня тестюшка.
А как мне объяснить моё знание? Ничего другого не придумал, как сослаться на божественное озарение. На удивление, прокатило сразу.
— Обязательно расскажу, когда он в очередной раз ко мне в гости заедет, — отвечал тестю.
— Почему не сейчас? Почему потом? — растерялся тесть.
Хорошо, что Ярослава на тот момент в Кремле не оказалось. Уехал князь, ушёл в поход.
— Так нет сейчас князя в Новгороде, — пояснил. — И когда вернётся, никто не знает. Так что потом буду рассказывать.
— Не забудешь?
— Если и забуду, так ты мне напомнишь…
Что ещё взяли? Железо! Инструмент! Всё! Больше бы закупили, да уже по весу не проходило, лодки нагрузили по максимуму!
Вдобавок весть разнесли по торгу о найме подмастерьев в строящуюся крепость. Надеюсь, народ клюнет. Наказали желающим переселиться обращаться в наши лавки.
Вот и всё, больше в Новгороде ничего не держало, можно и в обратную дорогу отправляться. Не ожидал я, что поездка пройдёт настолько спокойно. Никто не напал на нас в море, на торге никого из моих дружинников ушлые новгородцы не задирали, гребцы себя почти примерно вели, не буянили в кабаках, не загуляли. Расторговались очень удачно, всё, что наметил, выполнил и даже сверх того. И закупили необходимое мне без задержек и по весьма удачной цене. Тут знакомства тестя помогли. Всегда бы так…
Как это всегда бывает, стоило только заикнуться о возвращении домой, как тут же накатила тоска по любимой жёнушке, припомнилось наша жаркая бессонная ночь перед расставанием, да и вообще… Припомнилось…
И до ужаса захотелось поскорее оказаться дома. Как там дела идут, справляются ли с ними мои женщины?
Не зря я с купцами породнился.
Распрощались с тестем, и отошли от новгородского причала ранним солнечным утречком. Выгребли на стремнину, паруса ставить не стали, всё равно ветра нет, тишь да гладь. Так и махали вёслами посменно. После полудня перекусили на ходу, сменили гребцов на вёслах и продолжили путь.
А на меня тревога накатила, слишком всё хорошо получается. Как бы на обратном пути не вляпаться! Поэтому подстраховался, расчехлил пушку, да и зарядил её. Пусть будет. Ещё подумал-подумал, да и кликнул себе на помощь ближайших бездельников. Развернул с их помощью пушку стволом вперёд по ходу лодки! И канаты перевязали по новому. Так оно лучше будет. Даже гнетущее ощущение надвигающейся беды отступило. Чехлом сверху накрыл, на небо посмотрел — не ожидается ли дождя?
— Который день пекло стоит! — угадал мои думки стоящий у кормила Семён. — Хоть бы капля дождя какая с неба упала!
— Да, солнце от души припекает! — поддержал разговор. Перелез через скамью, пробрался к своей каюте, забрал оттуда своё железко. Вернулся назад, к пушке. Разморённые солнцем дружинники закопошились, воспрянули и потянулись за оружием, головами по сторонам закрутили.
— Опасаешься кого али так, на всякий случай зарядил? — кивнул на накрытую чехлом пушку кормчий.
— Тревожно как-то стало. Ты по сторонам посматривай, мало ли что подозрительное заметишь. А я дружину подниму. Пусть наготове будут.
— Зажарятся на таком-то солнце, — обронил Семён.
— Ничего, Служба у них такая, — ответил, а сам Первым делом Мокше условленный сигнал подал. Потом только десятнику на своей лодке приказал в броню облачиться и арбалеты к бою приготовить. И ещё приказал угли в жаровне разжечь. Для фитиля.
А ощущение опасности снова стремительно нарастало. Уже и усидеть на одном месте стало невозможно без дела. Тоже в кольчужку нырнул, шлем на макушку надвинул, саблю к поясу подвесил. Тул с болтами придвинул.
— Держись середины реки, — подсказал Семёну.
Вторая лодка следом за нами держится словно привязанная. Там тоже к бою приготовились. Оглянулся, хотел приказать развернуть пушку стволом вперёд и на второй лодке, да Мокша уже инициативу проявил, развернул орудие! Молодец! Заряжают сейчас…
