Полудержавный властелин - Николай Zampolit Соболев
И подходы наши избыточны. Можно натаскать десяток-другой учеников, но куда им научный метод применять? Некуда пока, даже о флогистоне или заразных миазмах подискутировать не с кем и весь наш метод — от силы на одно поколение. Слишком вязкая среда, слишком велико затухание. Поэтому действуем понемногу и аккуратно, не слишком опережая время.
Но писать все равно надо. Не нашему, так будущим поколениям пригодится, но только когда? Надо войну побыстрей заканчивать, слишком много сил и времени она съедает. Я вообще начинаю думать, что не по себе мы кусок откусили, отчего испытываем трудности с перевариванием. Казна вон, дно показала, хорошо хоть Крестовоздвиженское братство тянет, амортизирует финансовую нагрузку.
— Бойся!
Скала нервно переступил в сторону, рядом в сваю глухо и смачно ударила тяжеленная баба. Потные мужики с яростными рожами раз за разом вздымали и бросали ее вниз, вколачивая основу и трамбуя землю.
Это я в мыслях до Спас-Андроника доехал, здесь тоже стройка. И как бы не поглавнее. Псковские мастера, обойдя еще белокаменные стены Кремля, сильно поскучнели, долго шушукались в отведенных им палатах и, наконец, напросились под мои светлые очи.
— Не сдюжим, государь, — повинились они.
Та-ак, ну я понимаю, задача не из простых, три километра стен и два десятка башен, но чтобы вот так, сразу в отказ?
— Что Кром псковски, что Довмонтов город на камне стоят и строены из камня, а тут земля да плинфа, — разобъяснил их старший, Яшка Посник.
— А мне рекли, что вы городовому делу премудры и удобны.
— Нету такова опыту у нас, занеже за великое дело боязно браться.
— И где мне теперь мастеров искать, во фряжской земле, что ли?
Подавленные не только огромностью задачи, но и тем, что принимал их я в думной палате, при боярах и рындах, мастера угрюмо переглядывались и мяли в руках шапки, пока самый бойкий не вылез с идеей:
— Нам бы малу стенку где построить, для пробы… А то мож какие приемы наши и вовсе тут негодны, а большое дело неумением загубить — ввек позору не оберемся.
— Монастырь пусть оградят, — влез присутствовавший при разговоре Феофан.
Вот жучара, эка ловно одеяло на себя тянет! Но резон в его словах есть — там стена раз в пять короче, и всего четыре башни…
— На том и порешим, завтра ополдень быть всем у Спас-Андроника.
Вот и разделили задачу на две поменьше — в Кремле пока ров и фундаменты, уж вряд ли их надо делать иначе, чем под белый камень, а по-над Яузой встает передовой форт.
От него, с монастырского холма, увенчанного Спасским собором, весь городок и центр научно-технической мысли виден целиком. Сколково, блин, образца XV века.
Шутки шутками, а неслабый прорыв мне уже выдали, когда Вацлав Рогач привез образцы стекла Николо-Угрешского монастыря. Покрутив в руках зеленоватые шарики, Кассиодор задумался и через некоторое время сообщил, что их, наверное, можно шлифовать, как горный хрусталь.
Дальше дело техники и нескольких моих подсказок — литейщики выдали бронзовые чашки и грибки, Винтик со Шпунтиком под них придумали простенький шлифовальный станочек (помнили, как я их вздрючил, когда тупили над колесной прялкой)и вуаля, у нас есть линзы. Кассиодор полагал, что этим и закончится — ну там, книжки через увеличительное стекло читать, у кого зрение слабое или даже очки сделать, известные на арабском востоке уже тысячу лет, а в Италии лет двести.
Но я взял две линзочки, вроде как поиграться, приставил их одну к другой, стал отдалять и приближать их… Раздвижную бронзовую трубку придумал Збынек самостоятельно, а группа из трех «выпускников» Политекнио занималась сейчас исключительно доводкой линз и поиском различных абразивов. Чего только на шлифовальные порошки они не испробовали, каких камней или материалов не заказывали, но не столь давно персидские купцы предложили нам известные своей твердостью прозрачные камешки, именуемый алмастами.
Стоили они дешево, драгоценные камни еще никто не гранил, только полировали и никакого «алмазного блеска» эти невзрачные кусочки, разумеется, не давали. Но сколько было возни с превращением в алмазную пыль… Но ничего, справились, сделали литейщики да кузнецы тяжелые дробилки. Линзы уже вполне приличные выходят, шлифовщики опыту наберутся — подскажу про огранку камней. Коли выгорит, мы лет на пятьдесят ювелирный рынок забьем своей продукцией, дальше-то секрет сопрут или сами додумаются, но нам больше и не надо, к тому времени мы должны будем крепко встать на Урале.
А даже если и не выгорит, есть и план «Б» и он как бы не круче, чем первый. Всего-то за пять лет мучений создали механикусы широкий ткацкий станок. Собственно, увеличить ширину никакой проблемы и не было, но все уперлось в эргономику. Станок-то ручной, челнок с нитью влево-вправо ткач или ткачиха проводят, то есть все ограничено длиной конечностей. Поначалу Кассидор создал станок для расчета из двух человек, но я ему объяснил, что нафиг надо, ткани вдвое больше, но и работников вдвое, ничего не выигрываем.
Некоторый толк, конечно, был — и зубья берда наловчились делать из металла, и вообще конструкцию усилили, но вот челнок… Помогла случайность, показывал мне Кассиодор монету нового чекана, а я возьми да пошли ее щелчком обратно по столу. Гляжу — выпадает Мореец из разговора, о постороннем задумался, а потом он вообще замолк, встал и ушел, глядя в пространство, только «Эврика…» пробормотал.
Вольности такие без посторонних я моим инженерам позволял, но Збынек все-таки объяснил:
— Он нецо прдумал, докуд то не сдела, так и будит.
А через неделю Кассиодор примчался ко мне на двор, сжимая под мышкой кожаный сундучок. Вываленные из него палочки и веревочки он разметал по столу и принялся скакать вокруг, прилаживая одно к другому. Я только успевал придерживать некстати прибежавшего Юрку, решившего, что это новая игрушка.
Хотя это и было похоже на игрушку — на настольный хоккей. Слева молоточек, справа молоточек, к ним веревочки, дернул одну — челнок влево, дернул другую — вправо. По итогам моделька и досталась Юрке, играться, а Кассиодор на пару со Збынеком сделали-таки станок и обрели по куньей шубе, не считая ништяков помельче.
Дорогая штука вышла, ну да нам ее не в крестьянские избы ставить, там и места для такого нет, а вот на княжий Хамовный двор — самое то. Производительность у него раза в три, а
