Этот мир не выдержит меня. Том 4 - Максим Майнер
Бывший «палец» посеменил ко мне на негнущихся ногах. Дру-уг следовал за ним невидимой тенью.
Три метра, два, один… «Мизинец», будто бы не веря своему счастью, протянул руку, но забрать заветную «хвою» не смог. В последний момент я аккуратно — так, чтобы не повредить комочек — прикрыл ладонь.
— Ты обещал! — дрожащим голосом произнёс «Мизинец».
— И сдержу обещание, — я перехватил его руку. — Но мне нужны гарантии.
— Какие ещё гарантии⁇ — «Мизинец» чуть не плакал от обиды.
— Что ты не передумаешь отвечать, когда получишь «хвою».
— Не передумаю! Честно!
«Мизинец» говорил горячо, почти страстно и очень убедительно, но я знал, что словам зависимого верить нельзя.
— Этого недостаточно, — я покачал головой.
— Ы-ы-ы-ы! — «Мизинец» завыл и начал дёргаться. Близость к столь желанной «хвое» превращала его в животное. — Что мне сделать??? Что??? Скажи!!!
Зрелище отвратительное, но так всегда бывает, когда приходится работать с человеческими слабостями.
— Заставь его поклясться растущими волосами Первородного отца Самума, — вдруг прохрипел Большой. Он так и лежал на боку, поджав ноги, но теперь его глаза были открыты.
Первородный отец Самум? Такого имени я не слышал, а вот «титул»… «Титул» был мне знаком.
О Первородных упоминал мой «сапфироглазый» друг. Во время нашей первой и единственной встречи он мимоходом сообщил, что их язык давно мёртв. Я тогда пришёл к закономерному выводу, что судьба его носителей, видимо, сложилась не самым лучшим образом…
И чуть позже получил подтверждение этой теории.
На мгновение в памяти всплыли недавние события. Тысячи горящих золотом глаз, молочная хмарь, красные полосы, рвущие белый «кисель» в лоскуты… И гигантское искрящееся дерево, падающее на всё это великолепие.
Тот бой вытянул из меня все силы. Я почти лишился сознания, но всё-таки слышал грохочущие вопли населявших туман айнуров.
«Истинный! Он поглотит нас! Так же, как поглотил Первородных отцов!», — вот что они верещали, перед тем как лишились своей «королевы».
Тогда меня это не заинтересовало. Не в том я был состоянии, чтобы анализировать крики убегающего врага — разум почти отключился, а остатки сил уходили на то, чтобы не провалиться раньше времени в темноту.
Однако теперь слова айнуров заиграли новыми красками. Особенно после того, как я познакомился с мыслями Фруас Суара о некой истинной магии.
И хотя сейчас было не лучшее время, чтобы рассуждать о столь «высоких» материях, но кое-какой вывод сделать всё-таки можно. Раз волосы непонятного Самума всё ещё растут, то некий «истинный», который по мнению айнуров поглотил Первородных отцов, явно выполнил свою «работу» не до конца.
— Ты всё слышал, — я чуть сильнее сжал руку «Мизинца».
Тот повернул голову, бросив на Большого полный ненависти взгляд, однако коротышка не обратил на это никакого внимания.
— Клянусь… — «Мизинец» прохрипел всего одно слово и замолчал.
— Нет, дружок, — я улыбнулся. — Давай-ка поконкретнее.
— Клянусь растущими волосами Первородного отца Самума, — «Мизинец» скривился, — что отвечу на твои вопросы после того, как получу «хвою»…
Он помолчал мгновение, а затем выкрикнул:
— Если ответы не навредят мне, нам и Отцу!
Бывшего «пальца» скрутил приступ кашля, и он рухнул на колени. Я смотрел на сотрясающееся спазмами субтильное тельце, а сам быстро прикидывал дальнейшие варианты. Стоит ли давить сильнее, или лучше остановиться на достигнутом?
— Клятва дана, — прохрипел коротышка со своего места. — Ничего другого ты не добьёшься…
— Он сможет её нарушить? — спросил я.
— Сможет, — тут же ответил коротышка. — Но вряд ли посмеет.
Что же, не на этот ответ я надеялся. Однако даже такие хлипкие гарантии лучше, чем совсем никаких.
Разжав ладонь, я бросил зелёный комочек на песок. «Мизинец» тут же схватил его дрожащими руками, сунул в рот и закрыл глаза. На бледном лице появилась гримаса наслаждения… Появилась, чтобы почти сразу пропасть.
Через мгновение «Мизинец» распахнул веки. Его взгляд снова стал серым и тусклым, но теперь в нём не осталось ни растерянности, ни страха.
«Мизинец» больше не боялся одиночества.
— Сними повязку, убийца и дикий маг Феликс, — уверенно произнёс «палец». — Она тебе больше не понадобится.
Глава 18
«Мизинец» легко поднялся на ноги. Ещё буквально несколько секунд назад он больше походил на животное, чем на человека, а теперь в нём чувствовался стержень. Прочный и несгибаемый.
«Мизинец» снова остался последним из своей пятерни. Большой не в счёт — он явно перестал играть за эту команду.
Мы стояли лицом к лицу — точно так же, как всего несколько дней назад. Правда, сейчас в глазах «пальца» не было отчаяния, боли и желания отомстить за павших товарищей. Теперь его взгляд блестел от плохо скрываемого торжества и… предвкушения?
«Мизинец» изменился с нашей последней встречи. Почти неуловимо, но при этом отчётливо. Былая прямолинейность никуда не делась, но отныне рука об руку с ней шла холодная расчётливость.
Не спеша размотав бинт, я бросил полосу серой ткани на песок. Скрывать лицо действительно не имело никакого смысла — мой собеседник знал обо мне всё.
«Мизинец» сделал шаг назад и спокойно наблюдал за моими действиями, скрестив руки на груди. Он всем своим видом показывал, что не собирается нападать.
Впрочем, если бы в голову «Мизинца» пришла шальная идея устроить небольшой «спарринг», то ничем хорошим для него это бы не кончилось. Остывающее тело «Безымянного» и огромная лужа алой крови на белоснежном песке служили тому прекрасным подтверждением.
— Не стоило его убивать, — «Мизинец» взглянул на мёртвого «пальца». — Он бы ничего тебе не сделал.
— У меня сложилось другое впечатление, — я слегка пожал плечами.
— Ты ошибся, — «Мизинец» покачал головой. — Те, кто были в одной пятерне, не могут навредить друг другу — это наш непреложный закон.
Интересная информация. Вот почему мне так сильно не хотелось убивать «пальцев». Правда, внутри меня зрела стойкая уверенность, что в случае необходимости я сумел бы справиться со своим нежеланием причинить им боль. А раз так, то и они наверняка были способны на это.
— Законы — это хорошо, — согласился я. — Но жизнь научила меня, что какие-то из них можно обойти, некоторые — проигнорировать, а остальные просто нарушить. Поэтому я предпочитаю не рисковать.
— Ты ещё не принял в
