Узник Гримуара - Михаил Сазонов (АТ)
И когда Горх вырос у него за спиной, он тоже не заметил. А дальше тихий удар обмотанной в кожу руки по шлему и ноги стража подкосились. Но он так и не упал. Его заботливо поймал Горх и положил к стеночке. Сразу обезоружив и воткнув кляп. А следом снял легкий кожаный нагрудник и шлем, связал руки и ноги. Аккуратно наколол шейную вену, чтобы тот умер, но не сразу и обернулся. Девчонка смотрела на него во все глаза, однако в её взгляде не было особо отвращения, просто страх и холод. Только вот вещи были не у него, а у молодого воина, и Горх оглянулся, ища его взглядом, но никак не мог найти. А ведь тот должен был уже спуститься. Наконец он заметил его на верхнем этаже. Тот скинул импровизированный мешок и книгу в нем. Вместе с оружием. И стал махать уходить, показывая на руку.
Горх тяжело вздохнул. Снова бросать и уходить? У него видимо что-то с рукой и он не может слезть. Нет. Горх дал слово охранять, и Горх его исполнит. Списать ли за это долг? Нет, это его решение и вообще так надо.
С этой мыслью Горх полез вверх по стене, взобравшись туда довольно быстро, а потом не слушая каких-либо объяснений, довольно грубо взялся на ворот поддоспешника и буквально поднял этого худого парнишку над землей, тут же перекидывая его себе на плечо. Тот, как ахуллу показалось, почти ничего не весил. И Горх стал спускаться. Он думал, что этот Ульрон начнет вырываться, что-то кричать, может просто возмущаться. Но пацан просто вцепился в него и молча висел на плече, обхватив ногами торс. А когда они спустились и Горх снял его с плеча как котенка, то не увидел в его глазах ни злости, ни негодования, ни даже возмущения. Они были простыми, спокойными и без гнили. Ульрон же просто обозначил поклон и тихо сказал. — Спасибо, я запомню, — и кивнув, побежал к девочке, по пути подхватив мешок и доставая оттуда вещи. Причем на одевание эти двое времени не теряли. Парень только накинул на Лиру большую мужскую рубашку, что они сняли с бандита, да подхватили кожаный доспех и шлем. Горху ничего не оставалось, как подхватить копье. А дальше они побежали по темным закоулкам, что очень редко освещались огнями верхнего города и редкими-редкими фонарями. А за их спиной горел дом, и умирало двое врагов, вставших у них на пути.
Глава 23
Лира
Лира сидела в теплом доме, что был хорошо обставлен мебелью. Этот дом был бывшим штабом одной из мелких банд, название которой Лира не запомнила. Девушка наслаждалась горячим шафом из сухих листьев сладкого дерева, и ее все еще немного потряхивало от пережитого. Все последние дни были ужасны и казались сплошным кошмаром. А еще она боялась себе признаться, что в этом было что-то интересное, романтическое. Прям как те сказки и истории, которые ей читала мама, когда она была маленькая. Нет, она и ее новые товарищи совсем не герои. Они не рыцари в сияющих доспехах, которые разят нелюдей и сектантов. Более того, один из ее новых… друзей. Да, скорее всего, друзей. Так вот, он нелюдь. Могла ли она это представить еще пару дней назад? Или что она будет убивать людей, ее трижды чуть не изнасилуют, один раз чуть не сожгут, дважды чуть не убьют… Да, столько всего она пережила за эти несколько дней, столько за всю свою спокойную жизнь не переживала. Не всегда сытую, иногда беспокойную, но далеко не настолько. Все-таки нравы и жизнь среднего города и дна сильно различаются.
Еще она приняла предложение службы страшного духа, которому сама лично приносила жертвы. Ужас! Она стала помощницей злодеев из тех самых книг. Казалось еще немного и их разоблачат, обнаружат священные рыцари и славные хранители людской расы. Клановые воины уничтожат их… Но прошел день… прошел второй и ничего не случилось. А еще это небывалое спокойствие, решительность и даже лихость, особенно в первое время. Она от себя этого не ожидала, но ей понравилось. Страшно представить, но ей стало это как-то даже нравиться. Как кровь бежит по венам, взбудораженная обстоятельствами, а она в компании друзей смелая воительница.
А еще она увидела другую сторону жизни, и клановые больше не казались ей великими и могучими защитниками от грязных нелюдей и приспешников страшных богов. Вот, она служит богу или как говорит полукровка — Великому Духу. И что? Она — это она. Даже лучше! Смелее и решительнее, не то, что та мямля и плакса. Словно переродилась. Да, вера ее переродила, и она стала иной. А еще ей дали обещание на месть! За отца, за мать, за ее разрушенную жизнь. За то, что ей пришлось бежать, голодать и скрываться в грязи. Ходить по этим вонючим улицам. Убивать. Ведь если бы не эти знатные *защитники*, то мама и папа были бы живы, а она, возможно, просто стала со временем сама чуть смелее и решительнее. Ей бы не пришлось все это делать. Она скучала по ним и прошлому спокойствию, которого так временами не хватает. Но думать было в последнее время некогда, а жалость к себе уходила вместе с тихими слезами. Зато оставалась горечь, обида и решительность.
После того случая, когда ей пришлось привлекать внимание мужчины своим телом… Да, она знала, что тот видел не ее, а какой-то идеал, но этот огонь в глазах мужчины ей даже понравился. Она поняла еще одну свою сильную сторону. Да-да! Она поняла, что это оружие, и что это попытался донести до нее Бог, которому
