Никита Баранов - Граф с Земли
Меньше чем за сутки до прибытия в Арвенх случилось непредвиденное событие. Виктор, разглядывая окрестный пейзаж, не сразу заметил у себя в груди странную, едва заметную, но до безумия навязчивую дрожь. Непонятная вибрация продолжалась не монотонно: она то угасала, то наоборот возгоралась с новой силой, и Виктор, беспокоясь о собственном здоровье, снял с себя верхнюю одежду. Увиденное заставило его схватиться за голову и практически впасть в истерику: на его шее до сих пор висел давным-давно позабытый медальон, подаренный иномирцу Грокотухом перед самым его предательством. Камень на цепочке мягко светился оранжевым светом и это именно он дрожал около сердца, привлекая к себе внимание.
Таинственное украшение внушало опасение: чем дальше продвигалась повозка, тем ярче светился камень. Виктор продемонстрировал эту странность Даше, но та лишь пожала плечами от непонимания, хотя сама, несомненно, тоже неслабо забеспокоилась.
И вскоре причина свечения камня стала ясна. Где-то впереди замаячили силуэты по меньшей мере дюжины обозов, и все они стояли так, чтобы полностью перегородить всем проезжающим дорогу. Виктор увидел также каких-то людей, и, прищурившись, попытался их разглядеть. А когда его взгляду удалось вычленить из этого бурана фигуру с размашистыми крыльями за спиной, иномирец дёрнул Мильха за плечо и прокричал:
— Быстро, разворачивай телегу! Возвращаемся!
— Но… почему? Что это впереди за люди? Если разбойники — то у нас нет ничего ценного.
— Это не разбойники, — покачал головой Виктор. — Это работорговцы.
Мильх испуганно охнул и резко натянул поводья. С трудом развернул свою повозку обратно и пустил лошадей в галоп. Но старые и уставшие скакуны оказались чересчур медлительны — вскоре повозку окружили шестеро всадников во главе с предводителем Йормлингом, с которым Виктор успел познакомиться уже очень давно.
— Куда-то собрался, приятель? — спросил лидер наёмников-Орлов. — А мы тут, знаешь ли, как раз тебя и ждём.
— Какая неожиданная и приятная встреча, — пробурчал Виктор, вооружаясь Пакембергом. — Не смей приближаться! Я живым тебе не дамся. Не для того проделал такой долгий путь, чтобы сдаваться тому, у кого в почёте лишь деньги…
— Но-но, осторожнее со словами, «граф». Ты-то, может, и готов расстаться с жизнью ради какой-то одному Свету понятной цели, а вот твои новые друзья-крестьяне и леди Лара Берк, или как там её там на самом деле, думаю, очень хотят жить. Правда, ребятишки?
— Прошу, не трогайте нас, — запричитал Мильх. — Мы ведь ничего вам не сделали…
— Это уже не мне решать, — пожал плечами Йормлинг. — Ведите свою дряхлую телегу к нашим обозам, и без глупостей, иначе убьём всех, начиная с маленькой девчонки.
Виктор понимал, что скорее всего слова Орла — чистый блеф, но рисковать жизнью ни в чём не повинных людей он не мог. Повинуясь, иномирец сложил оружие и похлопал Мильха по плечу:
— Давай, малыш, выполняй их требование.
И мальчик, повинуясь приказу, снова развернул коней. Прижавшиеся друг к другу от ужаса пассажиры повозки не издавали ни звука: они были так напуганы, что из них нельзя было вытащить хоть слово даже клещами. Кроме Даши, разумеется. Она, хоть и чувствовала себя абсолютным овощем, была готова потратить последние крохи сил на самоубийственный выпад в сторону превышающего численностью врага. Но она, как и Виктор, боялась, что крестьянам из-за этой бессмысленной атаки потом будет плохо.
Когда телега добралась до перегородивших дорогу обозов, пойманных путников встретил никто иной как сам глава каравана — хитрый и продажный пепельник Грокотух. Широко улыбнувшись и раскинув руки для объятия, он слащаво пролепетал:
— Вот это гости, м-м-м! Загляденье! Я уже устать ждать тебя, Век-тар Ев-ге-не-витч! Вот, даже имя твоё запоминать. А чего это ты так хмуриться? Бросить ты это дело, Вектар, давай лучше выпить за встречу.
С этими словами караванщик вытащил из-за пазухи бутылку магмагрога, и, не стесняясь окружающих, сделал пару глотков, никому больше напиток не предложив. Распробовав магматическое пойло и о чём-то задумавшись, он скомандовал:
— В кандалы их. Всех до единого.
Наёмники, не особо церемонясь, вмиг разоружили каждого пленника, даже перочинный ножик отобрали у Мильха, и заковали всех в наручники. Чарли же заблаговременно взмыл в серую затянутую тучами высь, но этой действие почти сразу же забылось на фоне других, более важных событий. Крестьян сразу же усадили в один из обозов, а Дашу и Виктора отвели к костру на другой стороне засады, где отдыхали остальные «Орлы» и другие пепельники.
Грокотух усадил пленников возле очага и снова громко их поприветствовал:
— Здравствовать, здравствовать, друзья из иного мира! Как же я рад вас видеть! Нет, вы только представить: вас искать герцогская армия, личная гвардия герцогской дочки, весь инквизиторский орден и остальные охотники за головами, которые услышать о награде за ваши головы! Каким же оказаться мой настрой, когда я вспоминать о том, что давать тебе перед нашим не самым приятным расставанием поисковый кулон! Вот, смотреть, у меня он тоже есть, — караванщик продемонстрировал Виктору точно такой же, как у него, камень на цепочке, который так же как и его копия источал оранжевый свет и слегка вибрировал. — Когда эти драгоценности теряться, то они снова находиться при помощи света и дрожи. Отличная вещь! Чем ближе они друг к другу, тем ярче свет. Гениально, согласись же, Вектар!
— Просто поклоняюсь гениальности этой подлянки, — сплюнул Виктор. — Можешь проглотить свой подарок и подавиться им, сволочь.
— О, зачем же ты быть так строг ко мне? Я ведь думать только о хорошем. Честно-честно, я же не знать, что ты не опасен. Нам говорить, что пришельцы из вашего мира — очень опасны и беспощадны, а, кроме того, они готовить какой-то государственный переворот. Я всего лишь выполнять свой гражданский долг, и ты не винить меня в этом!
— Если бы не твоя жажда лёгкой наживы и сущность работорговца, то ты бы не стал поступать со мной так низко. Да вы же продали меня за мешок серебра как какую-то вещь! Как я могу тебя после этого не винить, скажи-ка мне?!
Грокотух осуждающе покачал головой:
— Во-первых, не за мешок серебра, а за мешок золота, это большая разница. Во-вторых, не сметь повышать на меня голос, собака, иначе ты и твоя девчонка умирать раньше времени страшной и мучительной смертью!
— Тоже мне, запугал, — фыркнула Даша. — Мы столько раз пролетали на волосок от смерти, столько раз заглядывали в пасть самой вечности, что ни капельки не боимся умереть. По твоей, пепельная рожа, милости, Виктора пытали в темнице Ордена. И боли ему там доставили столько, сколько ты не испытывал за всю свою жизнь. Ты даже не сможешь себе представить, через что нам пришлось пройти ради того, чтобы достичь поставленной цели. Так что после всего, что мы вместе пережили, мы с гордостью встретим любое препятствие, пусть ей окажется даже сама старуха-смерть. И знаешь, почему нам плевать на твои угрозы, серокожий? Потому что есть вещи, за которые стоит бороться. Тебе, мелочному мерзавцу, этого никогда не понять.
Грокотух разъярённо зарычал и со всего размаху отвесил девушке пощёчину. Но та, лишь тихонько зашипев, восстановила на лице победную ухмылку и подмигнула Виктору, подбадривая его, не давая пасть духом.
— Не сметь мне язвить, иначе… иначе я убить крестьян. Не думать о себе — так позаботиться о них.
Виктор крепко сжал челюсти, чтобы ненароком не вымолвить какую-нибудь обидную для караванщика глупость. Даша, видимо, занялась тем же самым, потому что ни слова за всю последующую беседу она так и не вымолвила.
— Если тебе интересно, — смягчился Грокотух. — Весь Авельон стоять на ушах. Герцог аннулировать брак. Он просто в бешенстве, как и вся знать. Все бросаться на поиски поганца, и теперь уже каждый знать, что ты приходить сюда из другого мира. Настоящих Джеймса и Лару Берк давно отыскали, и теперь помещик из Марлонно тихонько сходить с ума от правды о том, что ты сделать под его именем на турнире и после него. Какой кошмар, какой позор! Тебе ещё повезти, что отыскать ваш дуэт именно я, а не леди Оливия. Да-да, она лично в составе своей гвардии прочёсывать места к северу от Авельона, и они, возможно, почти нагнать вашу глупую компанию. Ха-ха, Вектар, ваша песенка спеть!
— Столько лет живёшь среди людей, а говорить по-человечески так и не научился, — Виктор старался контролировать каждое своё слово, дабы ненароком не задеть не щадящего жизни простых людей пепельника. — Я тебя иногда совсем не понимаю. И, думаю, «Орлы» со мной в этом солидарны.
— Мне плевать, — отрезал Грокотух. — В общем, так: за ваши головы давать маленькую награду. За вас живых и ещё дышащих золота выплатить гораздо, гораздо больше. Так что повезти мы вас в закрытом обозе под усиленной охраной, и если кому-то из конвоиров вдруг казаться, что вы собираетесь творить свою мерзкую магию, он мочь пристрелить вас на месте, а потом и всех ваших друзей-простолюдинов. Лучше уж привозить вас хотя бы мёртвыми, чем вовсе упускать награду из рук.
