Сергей Симонов - Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ)
К этому обвинению Серов и Хрущёв подготовились заранее. Серов сдал всё привезённое имущество в казну по описи, и передал копию Хрущёву.
Никита Сергеевич бегло просмотрел представленный Шверником документ и безразлично пожал плечами:
– Многие генералы этим грешны . Что ж нам теперь всю армию полностью обезглавить? Немцы у нас добро вывозили, мы – у них. Тем более, товарищ Серов все вывезенные трофеи сдал, вот у меня тут тоже опись имеется, – он положил перед Шверником копию описи, переданную Серовым. – Не вижу проблемы.
Обескураженный Шверник забрал свой документ и ушёл. Но атака на Серова этим не закончилась. На следующий день в личном разговоре с Хрущёвым этот же вопрос поднял сам Микоян.
– Никита, я понимаю, что ты не хочешь поднимать лишнего шума из-за Серова, но его надо заменить. Хотя бы убрать его с этой работы.
– Зачем? – спросил Хрущёв. – Товарищ Серов – человек надёжный, с работой справляется.
– Как ты можешь быть уверен, что он надёжный? – не отставал Микоян. – Ещё с этой бельгийской короной тёмная какая-то история...
– Никакая не тёмная! Наоборот, он, считай, эту корону сохранил, и без лишнего шума бельгийской королеве вернул, – ответил Хрущёв. – А сдал бы он её после войны в Спецхран – ещё кто знает, нашли бы её сейчас, или нет. Вообще, тебе-то, Анастас, что за печаль? Можно подумать, что Серов тебе лично чем-то не угодил? Откуда ты вообще обо всём этом узнал?
Микоян смешался – такого прямого перехода на личные интересы он не ожидал и не просчитывал. Он поспешил свернуть разговор. Но Хрущёв понял, что дело этим не ограничится.
Так и вышло. На Пленуме ЦК 12 ноября 1958 года, каких-либо официальных выступлений против Серова не было. Но в перерыве о нём заговорил Кириченко, заявив, что несколько раз разыскивал Серова и находил его у Игнатова. Он при Игнатове выразил удивление, что тот часто общается с Серовым, хотя по работе у них точек соприкосновения практически нет.
– Конечно, это не криминал, -- заметил Кириченко. -- Просто непонятно, несколько раз искал Серова по телефону и находил его у тебя.
Игнатов в ответ принялся отбиваться:
– Ничего подобного не было, с Серовым я не общался.
Для человека непосвящённого ситуация выглядела вполне невинно, но лишь на первый взгляд. Интриганский характер Игнатова в ЦК знали все, а «само такое яростное отрицание такого очевидного факта обычно выглядит хуже самого факта». Тот, кто режиссировал этот эпизод, вероятно, строил расчёт на то, чтобы заронить у Первого секретаря сомнение.
Однако Никита Сергеевич тут же подозвал Серова и спросил:
– Ты у Игнатова когда в последний раз был?
– В апреле этого года, и с тех пор к нему больше не заходил, – ответил Иван Александрович.
– Понятно. А тебе-то, Алексей Илларионыч, что от Серова понадобилось? Да ещё несколько раз? – спросил Хрущёв. – Председатель КГБ выходит напрямую на меня, у тебя к нему вопросов по работе быть не должно. (В реальной истории после назначения в декабре 1957 г секретарём ЦК Кириченко курировал КГБ. В АИ ему такого поручения не давали)
– Да я по вопросу работы против украинских националистов за рубежом хотел с ним переговорить, – тут же нашёлся Кириченко. (Есть сведения, что в реальной истории А.И. Кириченко был фактическим заказчиком устранения Степана Бандеры)
– А внешняя политика, Алексей Илларионыч, не твой вопрос. Твоя задача – народное хозяйство Украины, – одёрнул его Хрущёв. – Я, конечно, понимаю, что националисты – украинские, но вопросы внешней политики, тем более – деликатные, надо обсуждать на Президиуме ЦК. А уже Президиум, если сочтёт нужным, даст председателю КГБ соответствующее поручение.
Казалось бы, вопрос был закрыт. Но уже на ближайшем заседании Президиума Микоян зашёл с другого фланга:
– Шалину Михаилу Алексеичу уже 60 лет исполнилось. Пора бы его перевести на менее ответственную работу, чем ГРУ, а на его место, можно было бы, например, товарища Серова назначить.
– Товарищ Серов работает хорошо и находится на своём месте, – ответил Никита Сергеевич. – А на ГРУ я предлагаю поставить генерала Ивашутина.
Кириченко, как кандидат в члены Президиума (АИ), на этот раз промолчал.
Зато в защиту Серова высказалась Фурцева, напомнив о его твёрдой позиции по части реабилитации жертв открытых процессов 30-х гг.
– Серова только враги ругают , – добавил присутствовавший на заседании Президиума секретарь ЦК по идеологии Поспелов.
В итоге в этот раз приняли резолюцию «Оставить Серова на посту председателя КГБ СССР».
На следующий же день Серов принёс Хрущёву послушать очередную запись разговора «инициативной группы» :
– Чёрт, да что ж это такое?! И так и этак, по-всякому уже пробовали, ни черта не выходит!
– Это Кириченко, – констатировал Никита Сергеевич, узнав голос.
– И чего Никита в него вцепился? Заменить, что ли, некем?
– О. А это Козлов.
– Друзья они, ещё с войны.
– Игнатов. Вся кодла там? – спросил Хрущёв.
– Не, Микояна нет, – ответил Серов. – Его и раньше не было.
– Что делать будем ?
– Переходить ко второму варианту , – буркнул Козлов.
Запись оборвалась.
– Ты, вот что, Иван Александрович, – сказал Хрущёв. – Будь поосторожнее, и бери с собой охрану. Чёрт их знает, что у них за «второй вариант» придуман.
– Да ты что, Никита Сергеич! Смеёшься, что ли? Чтобы четыре секретаря ЦК на председателя КГБ покушение устроили? – удивлённо усмехнулся Серов.
– А я тебе говорю – осторожней будь, – настоятельно повторил Первый секретарь. – Как будто не знаешь, что такое ЦК? Те ещё пауки в банке, как и любая власть во все времена. Поэтому не будь идеалистом, и езди с охраной. Ты Ивашутина, кстати, об этом заговоре предупредил?
(П.И. Ивашутин в описываемый момент был 1-м заместителем председателя КГБ)
– Нет, вся операция через меня лично идёт, – ответил Серов. – Слишком уж деликатное дело.
– Ну и дурень. Ивашутина поставь в известность немедленно. Случись что – хоть среагировать успеем быстро. Не до деликатностей тут. Надо выяснить, что там у их за «второй вариант».
Иван Александрович хотя и не верил в возможность каких-либо активных действий со стороны Козлова, Игнатова и компании, и считал, что всё ограничится словесными нападками и попытками убедить Хрущёва, всё же послушался, и поставил в известность своего 1-го заместителя, генерала Ивашутина.
Пётр Иванович, услышав о заговоре, натурально охренел:
– Товарищ генерал армии! ... Иван Александрович! Так что ж этих гадов до сих пор ни хера не повязали? Или пока связи выявляем?
– Да, пока разматываем все ниточки, – ответил Серов. – Сам понимаешь, дело это не быстрое. (В случае, например, с Поляковым, «агент Топхэт», расследование заняло около 25 лет, но шпион был в итоге разоблачён) Есть факты, свидетельствующие о связи заговорщиков с иностранными разведками. То есть, сами-то они об этом даже не подозревают, и если им об этом сказать – будут с искренним возмущением до последнего всё отрицать. Но вот те люди, с которыми они контактируют, связаны с определёнными диссидентскими кругами. А ими, сам знаешь, дирижируют ЦРУ, MI-6, BND и прочие подобные «друзья советского строя».
Ивашутин, получив информацию, активно взялся за расследование. Затребовал дело, изучил, лично скорректировал план мероприятий...
Ситуация обострилась внезапно. Иван Александрович Серов ехал с работы на служебном ЗИМе. Машиной управлял водитель. Серов по дороге продолжал работать с документами. Охрану он не взял, так как до конца не верил в возможность каких-либо попыток покушения.
Углубившись в документы, при слабом свете неяркой лампочки в салоне, он вдруг ощутил, что машина вильнула вправо, взвизгнули тормоза, затем справа послышался удар и треск рвущегося металла. Серова бросило вперёд, он перелетел через сложенную спинку среднего сиденья и крепко приложился головой о переборку, отделявшую место водителя от салона.
Оглушённый ударом, он на несколько секунд выпал из реальности. И тут же на левый борт ЗИМа обрушился ещё один удар, вмявший обе левые двери внутрь салона до середины машины. Водитель погиб мгновенно, Серов не пострадал лишь потому, что перед столкновением сидел справа.
Послышался скрежет, сквозь искорёженное месиво металла пробился свет. Пришедший в себя Серов понял, что протаранивший его машину грузовик сдал назад, освободив свой передний бампер. Он почувствовал резкий запах бензина. Выглянув в бесформенную дыру, оставшуюся от бокового окна, Иван Александрович увидел стоящий рядом ЗИС-151. Его левая дверь была открыта, стоящий на подножке водитель деловито поливал искорёженный ЗИМ бензином из канистры.
