Пропащий. Часть 1 - Илья Городчиков

будто стягивали ремнями, передавливая камеру за камерой. Хотелось ворваться к «фуриям» и учинить там кровавую баню, но сейчас было понятно, что государство будет пресекать любые возможности войны между двумя магическими организациями, особенно если разборки будут происходить в черте столичного города.

Сейчас мне приходилось снимать с погибших всю уцелевшую экипировку. Конечно, наша организация была достаточно богатой, чтобы снабдить новыми вещами каждого своего бойца в мгновение ока, но разбрасываться хорошим снаряжением было настоящим кощунством, из-за чего в тесной камере кунга мне предстояло раздевать тела, снимать боеприпасы и всё, что ещё было годным к дальнейшему использованию.

Сразу вспомнились пары в университете. Не просто так было пройдено четыре курса педагогического ВУЗа, чтобы забыть историю. Раньше, когда проходила по полям Земли тяжёлой подписью Великая Война, были настоящие трофейные команды, занимающиеся тем же что и я сейчас. В эпоху тяжёлого дефицита, который так или иначе появлялся от недостатков производства и больших масс военных на фронтах, приходилось экономить снаряжение по максимуму. В головах интендантов царил здравый рационализм, а потому войска старались собрать своих и не только павших с поля боя, чтобы не просто их захоронить по-человечески, но и обобрать до нитки. Решение было верным, ведь мёртвому уже всё равно, а живому сэкономленные вещи могли очень сильно помочь. В ход шло абсолютно всё: оружие, патроны, ножи, сапоги, шинели и всякий другой военный скарб. Мёртвые тела разделяли на составляющие, как и я сейчас. Пусть громадного дефицита в Иномирье не было, но на чёрный день лучше оставить при себе как можно больше боеприпасов.

Удивительно, но магия совсем не повреждало оружие, а потому мне удалось собрать три отлично подготовленных АКМа и один новенький ППК-20. Боеприпасы, за исключением парочки полупрозрачных полимерных магазинов, оказались также в целости и сохранности, чего нельзя было сказать об одежде. Если ботинки и штаны оставались относительно целыми, побитыми только тяжёлой военной жизнью, то вот с бронежилетами ситуация оказалась значительно иной. Большинство заклинаний попадали в корпус, а потому значительная часть броников пострадали, но плита в одном из них меня сильно поразило.

Тело одного из товарищей было полностью целым и невредимым, но сам воин был совершенно точно мёртвым — дыхание не было, пульс отсутствовал напрочь, а температура тела значительно понизилось. Что же казалось его броника, то внешне он казался полностью целым и даже нетронутым, словно его только сейчас достали с чистого склада, но вот титановая плита внутри была расколота на четыре ровных части. Разрез был чистейшим, без единой зазубрины, и каждый из металлических осколков имели по ровному углу в девяносто градусов. То же самое произошло с плитой на спине. Мне, несмотря на тяжесть происходящего, стало крайне интересна природа этой магии. Без вскрытия была слишком непонятно от чего умер боец, а потому я строго вознамерился узнать у местного коновала причину смерти.

Возвращение в город оказалось не из самых приятных. Регулярные войска спокойно пропустили наши машины через каждый из периметров, не задавая абсолютно никаких вопросов, а потому мы спокойно добрались до территории академии. Там нас встречала целая делегация из обычных бойцов, руководителей, преподавателей и даже учеников, которых в последний момент спокойно разогнали под прицелами автоматов, как только из КамАЗа выбрался хмурый Норд, которому особенно тяжело приходилось переживать потери своих сослуживцев, за смерть которых ему придётся отчитываться не только перед Твеном, но и родными бойцов.

Как только руководство узнало о потерях, то обе машины отправили в подземные склады академии, где мы, падая с ног от усталости, выбрались из машин, желая только забыться от пережитого, но нас перехватил Твен, устало смотрящий на тела солдат, которых одного за одним выгружали из кунга.

— Норд, почему не сообщил по рации? — без особенной злости спросил начальник боевого крыла нашей организации, — В кунге же длинноволновая есть.

— Могли перехватить. — устало ответил командиру светловолосый офицер, — На границе мы наткнулись на засаду «фурий». Эти шлюхи отлично подгадали место для нападения. Нихерена они сделать так и не смогли, груз мы отбили, но с потерями. Твари били наверняка и даже раненных не оставили. Чёрт его знает, ушёл ли кто-то из них, но уже сейчас могу тебе сказать, что потери явно в нашу пользу. Один из «Тигров» пришлось там оставить, но груз цел.

— С чего ты решил, что это они? — всё также спокойно спросил Твен, шевельнув шикарными усами.

Вместо ответа Норд устало кивнул в мою сторону. Я же просто открыл клапан сухарки и вытянул оттуда целую связку трофейных медальонов, которые поднял с тел погибших нападавших.

— Все как один девушки. — указал я, протягивая старшему из офицеров связку амулетов, — Ни одного выстрела с их стороны не последовало. Били только магией.

— Чёрт бы их побрал. — Твен посмотрел на руководство, которое больше интересовала выгрузка контейнера с неизвестным мне товаром, — Разведка где-то сплоховала, либо среди наших «крот» появился. М-м-мать его… — начальник позволил вырваться эмоциям и ударил кулаком по бетонной стене, после чего моментально остыл и перестал показывать бушующий внутри его ураган, — Жалко парней. — усатый посмотрел на остатки нашей группы, — Норд, отправляй сегодня своих по домам. Отчёты требовать сейчас не стану, так что передохни, а уж завтра к полудню можешь приехать. Будем думать, как колдуньям ответить.

— Командир, ты меня извини, но они сейчас явно затаятся. — вклинился в разговор Харон, смотрящий на Твена, — У них явно уже есть инфа, что мы в город прибыли и понимают, что ответка ждать не станет.

— Не в первой. — отмахнулся усатый офицер своей крепкой ладонью, — Не учи отца как детей делать.

Вопросов больше не было и отряд отправился в столовую академии, которых на территории академии было целых три, одна из которых целиком и полностью отдали под боевиков. Здесь ели все, кто действовал в боевых операциях, включая также и работников Службы Безопасности академии.

Здесь мы помянули погибших. Быстро, коротко, без помпезных речей и длительных рассуждений. Мы разлили литр водки практически без слов. Было тяжело вспоминать только недавно погибших товарищей, а потому мы просто поминали их, скорбя внутри души и разума, после чего разъехались по домам. Сейчас никто не ожидал дополнительных нападений со стороны вражеской группировки, ведь все прекрасно осознавали ситуацию и если «фурии» решаться напасть, то остальные школы с очень большой радостью помогут государству осадить нерадивую школу. Потому ближайшие несколько дней можно было не