Ученичество. Книга 3 - Евгений Понарошку
Старик все с тем же недовольно пристальным выражением лица вышел вперед.
— На этот раз все стороны, присутствующие на слушаниях, пожелали высказаться, — произнес он. — Но так как дело касается молодого мага, то первым я даю слово председателю дисциплинарной магической комиссии.
Всеобщее внимание обратилось на стол, где ранее занимали место свидетели. Сейчас к нему подошел пожилой мужчина. Его одежды походили на форму государственного мага, но имели черный цвет и выглядели куда более роскошно.
Двигаясь осторожно и даже медленно, старик занял место.
— Итак, господин председатель, — произнес судебный приказчик. — Дайте оценку действиям молодого ученика школы. Также хочу предупредить, что ваше заключение станет основным вектором для формулировки судебного решения.
Замечание судебного приказчика мне совсем не понравилось. Мельком я уже оценил вид старого мага. Брезгливое выражение лица и роскошные одежды делали его похожим на типичного консерватора и догматика. Для подобных поставить «зарвавшийся молодняк» на место — единственное удовольствие, что осталось в их убогой жизни.
Тем временем старик заговорил.
— Я, Марциус Рений, уже тридцать лет работаю в дисциплинарной комиссии, — произнес тот. — И я готов высказаться.
Он повернулся ко мне и внимательно осмотрел.
— Я считаю, что для государственного мага нет добродетели выше, чем дисциплинированность и подчинение закону, — начал он речь издалека. — Лучшими государственными магами становятся не самые сильные, но верные дети, чтущие правила и порядок.
Говоря, он продолжал пристально вглядываться в меня. И взгляд этот был далек от дружелюбного.
— Итак, я считаю, что этот так называемый «гений» ведет себя недостойно, — старик даже стукнул кулаком по столу. — Он заносчив, самоуверен и стремится везде привлечь к себе внимание.
Старик перевел дух. Я же ощущал, что моя былая уверенность уже не так крепка.
«С этим снобом меня, чего доброго, еще и посадят», — подумал я.
Тем временем старик продолжал.
— И что самое худшее, все это исходит от руководства школы, — произнес он. — Это они потакают ему, взращивая самовлюбленного юнца, но не порядочного государственного мага!
На этот раз его изобличающий взгляд перешел на Блэкторна, который молча слушал.
— Мой вердикт будет таков, — наконец перешел к главному маг. — Я бы хотел лишить этого юнца всех преференций, а его самого отправить на дисциплинарное обучение.
Я не знал, что такое «дисциплинарное обучение», но по названию уже можно было понять, что ничего хорошего. Однако это еще не все. Раздухарившийся старик, кажется, только набирал обороты.
— Также высокий уровень этого мага и его самовлюбленность будут всегда вредны, — продолжил он. — Я предлагаю установить особую татуировку мага, позволяющую вести за ним усиленный контроль…
Если начало речи было выслушано в полной тишине, то по мере того, как старик развивал мысль, публика начала реагировать. Гомон от разговоров стал громче. В нем стали ощутимы нотки несогласия. Наконец, когда маг совсем разошелся, послышались свист и выкрики. Люди кажется имели другое мнение.
— Тишина в зале! — судья ударил по столу молотком. — Сейчас мы выслушаем и другие стороны. Дайте закончить председателю дисциплинарной комиссии!
— Талант и уровень магии не так важны для государственного мага. Поэтому при необходимости их можно ограничить, чтобы воспитать достойного мага! — произнес Марциус Рений. — Таково мое мнение. Я закончил, ваша честь!
Старик не успел встать, как получил новую порцию освистываний. Не обращая на это внимания, он с гордым видом удалился.
— Следующим выскажется представитель старой аристократии, — произнес судебный приказчик. — От них выступит господин Шекл. Именно в его род некогда входила ученица Фиделия.
«Да тут нарочно одни мои заклятые друзья! — подумал я. — Они меня так закопают».
Отец Фиделии бодрым шагом занял освободившееся место.
— При всем уважении к господину Рению, магия — это наука, которую двигали единицы, идущие впереди всех, — произнес он. — Поэтому никакая уравниловка в этой области невозможна. Я осуждаю действия, направленные против магического таланта обсуждаемого мага.
Первые же его слова тут же вызвали горячее одобрение. Еще минуту назад свистевшие люди теперь выражали поддержку. Я же был удивлен. Ожидалось, что папочка Фиделии точно будет бить по мне, а тут он вдруг высказался в мою поддержку. Однако следующие его слова дали мне лучше понять ситуацию.
— Я считаю, что любое преследование юного мага нужно закрыть, — произнес он. — Дело же переквалифицировать. Руководство Хардена в лице директора проявило преступную халатность. Это они изначально главные виновники трагедии! На этом у меня все.
Коротко кивнув, он под звуки поддержки со стороны толпы вернулся на свое место. Ход аристократа был достаточно грамотным. Он был одобрен людьми и направил удар на руководство школы.
— Следующим скажет свое слово представитель от новой аристократии, — продолжал судебный приказчик.
Вольготным шагом вперед вышел Джефферсон собственной персоной. В отличие от других, он не стал садиться на предложенное место, произнеся речь стоя.
— Парень действует согласно духу новой аристократии, — произнес он. — В свое время именно такие, смелые люди изменили мир. Невиновен!
Обаятельный и улыбчивый, он вызвал овации и поддержку. Я же потихоньку выдохнул. Однако на этом речь Джефферсона не закончилась.
— Харден перестал быть эффективным и закостенел в старых порядках, — добавил он. — Я согласен с тем, что дело нужно обратить против школы, а не против первокурсника.
«Неужели сговорились?» — задался я вопросом.
Хоть новая и старая аристократия были врагами, это не означало, что в отдельных вопросах их представители не могли действовать сообща.
Похоже, так оно и было. Активно выражающие свое мнение люди принялись поддерживать обе стороны. Под их крики поддержки, направленные в мой адрес, и закончилась судебная сессия, назначенная на сегодня.
Глава 23
Холодный зимний ветер приятно охладил гудящую голову, стоило только выйти на крыльцо. Вторая часть судебной сессии была закончена.
Я и Винтерс покинули здание суда. Рядом двигались аристократы и прочая публика. Проходящие мимо иногда здоровались со мной. Кто-то хлопал по плечу и говорил, что я молодец. Только что с азартом спорившие по поводу дела, кажется, они были вполне довольны проведенным временем.
— У меня ощущение, что все это лишь шоу для развлечения богатеев, — вздохнул я.
— Хех. Как всегда зришь в корень, Виктор! — Винтерс фыркнул. — Но согласись, сегодня эти богатеи тебе здорово
