Изгой - Александр Майерс
К тому же, я не сомневался, что вдолгую Старцев всё равно проиграет. Мы просто предлагали лучшее качество обслуживания, а это главное.
Кстати, до сих пор удавалось держать слоган «Ни один из наших клиентов не проиграл свою дуэль!» Уверен, что рано или поздно это случится. Но слоган легко переделывается в «Только 1 из 200 наших клиентов проиграл свою дуэль!» А затем подставлять нужные цифры. Соотношение так или иначе будет в нашу пользу.
У Пересвета с этим делом было значительно хуже. Я велел Егору внимательно следить за этим и вести статистику. Точное число дуэлей и проигрышей было не узнать, много поединков проводилось анонимно и без огласки. Но из того, что мы выяснили, получалось, что проигрышей у клиентов Германа было немало.
Он, судя по всему, просто не парился об этом. Выиграл клиент или проиграл — какая разница? Он ведь уже заплатил.
Провальная стратегия. Странно, что он этого не понимает. А может, ему просто плевать. Можно успеть заработать денег и потом закрыть компанию к чёртовой матери. Пересвет точно не является делом всей жизни Старцева.
Если же забыть о конкуренте, то мы продолжали развиваться. Заключили договор с фехтовальной школой на взаимовыгодных условиях. Они рекомендовали наши услуги своим ученикам, а мы взамен приводили к ним своих клиентов для тренировок перед поединками. Сам я тоже сходил на несколько уроков. Как знать, возможно, мне ещё не раз придётся участвовать в дуэлях. Уметь хорошо сражаться на шпагах — необходимый навык для аристократа.
Пока всё складывалось хорошо. Даже слишком. Но я заставлял себя не забывать о том, что враги в любой момент могут нанести удар. Белозерская может устать ждать и попытаться просто меня убить, как уже пыталась. Старцев может понять, что начинает проигрывать и тоже что-нибудь устроить. Не говоря уж о том, что мне не нравится молчание моих дядюшек. Кого по-настоящему стоит опасаться, так это их.
Однако пока я более-менее наладил свои дела по бизнесу и решил заняться кое-чем ещё. А именно — поисками отца.
Для этого мне требуется поговорить с кем-то из семьи. И лучшей кандидатуры, чем мой средний дядя, я не смог подобрать. Не очень-то хочется с ним общаться, тем более о таких личных вещах, но я всё же звоню.
— Доброе утро, дядя.
— Здравствуй, Александр, — как ни в чём не бывало отвечает Виталий. — У тебя всё в порядке?
— Конечно. Не стоит беспокоиться. Я просто хотел пригласить вас на ужин.
— На ужин? — с удивлением спрашивает он.
— Да. Как насчёт встретиться вечером в Наследнике? Я хотел поговорить кое о чём.
— Может быть, лучше встретиться в уже знакомом тебе месте? — спрашивает Виталий, наверняка имея в виду свою секретную квартиру.
— Разговор не настолько секретный, — с улыбкой отвечаю я. — Просто хотел задать пару вопросов о семье, если вы не против.
— Почему именно у меня?
— Когда начну спрашивать, поймёте. К тому же вы всегда были добры к нам с матерью. Кроме того случая, когда проголосовали за наше изгнание.
— Александр, не начинай, — в голосе дяди появляются железные нотки.
— Простите, это было неуместно. Так что, в семь будет удобно? Я забронирую столик.
В семь часов мы встречаемся с Виталием в отдельной комнате ресторана, принадлежащего нашему князю. Заказываем еду и сначала немного болтаем ни о чём, пока Виталий не спрашивает:
— Ты ведь знаешь, что в вашу с Аней честь скоро будет организован приём?
— Да, — я киваю.
— Правда? Кто тебе сказал?
— Уже и не помню, — пожимаю плечами. — Слухи дошли.
Помню, конечно же. Но не хочу рассказывать, что дед Алексей до сих пор мне помогает. Хотя после того как Григорий Михайлович вышел из больницы, мы разговаривали всего пару раз.
— Можешь начинать к нему готовится, — сообщает Виталий. — Князь уже полностью пришёл в себя и вовсю взялся за работу. Он закончил почти со всеми делами, которые накопились за время его отсутствия. Думаю, что скоро назначит дату.
— Хорошо. Не думаю, что этот приём так важен.
Дядя подозрительно смотрит на меня и поправляет очки.
— Зря ты так думаешь, — говорит он.
— Я просто успел осознать, что жизнь переменчива. Вчера бастард, сегодня изгой, завтра — наследник. Но всё может в любой момент снова измениться в неожиданную сторону, — принимаю задумчивый вид. — Вдруг я разочарую князя, и он решит сделать наследником кого-то другого?
Виталий ободряюще улыбается:
— Не думай так. Уверен, ты со всем справишься. Семья тебе поможет.
— По-моему, никто в семье не рад тому, что меня сделали наследником. Особенно Юрий. Впрочем, его можно понять.
Официант приносит наш ужин, и мы прерываем разговор. Отдаём должное мастерству повара, а затем я говорю:
— На самом деле, я позвал вас не чтобы говорить о себе. Я хотел узнать кое-что о своей матери.
— Об Ане? — Виталий приподнимает брови. — Что именно?
— О том, как она жила семнадцать лет назад. Чем занималась, с кем общалась.
Виталий отвечает не сразу. Вытирает рот салфеткой, смотрит на меня задумчиво и спрашивает:
— Хочешь вычислить, кто твой отец?
— Постараюсь.
— Вряд ли у тебя получится. Аня строго хранит эту тайну. Отец чуть ли не пытал её, пытаясь выяснить. И даже служба безопасности Династии не смогла ничего узнать. Хотя семнадцать лет назад Династия, конечно, была не столь сильна.
— Я всё же попробую. Вы можете мне рассказать?
— Почему бы и нет, — соглашается Виталий.
Разговор продолжается долго. Мне удаётся настроить дядю на ностальгическую волну, и он с радостью вспоминает прошлое. Ведь семнадцать лет назад он и сам был молод, Виталий старше моей матери всего на четыре года.
Он рассказывает мне, в какой школе она училась, на какие дополнительные занятия ходила, с кем из отпрысков других знатных семей дружила, какие заведения часто посещала. Вспоминает несколько балов и других светских мероприятий, на которых она могла бы познакомиться с моим отцом.
Часть из этого
