Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви - Ярослав Маратович Васильев
— Поцеловать тебя готов всегда, — ответил Михаил. И поцеловал.
— Я же образно, — возмутилась Оля, но на поцелуй ответила с удовольствием. — Так ничего не припоминаешь?
— Да нет вроде бы…
— А помнишь, с чего началось наше приключение на Ай-Петри? Романтическая обстановка, которую Женя нам захотела устроить для свидания.
— А ведь забыл, — растерялся Михаил. — Ну, Женька… опять добилась своего, и в этот раз я не против результата. Хотя учитывая последнюю Женькину выходку — искренне сочувствую парню, на которого она положит глаз.
Оля ответила не сразу, какое-то время молчала, всматриваясь в дрожанье ночного костра. Нодью, которая тлеет медленно, даёт много тепла и дыма, но мало света, складывать не стали, её час настанет во время одиночного дежурства. Пока ещё палили душистый хворост и смолистые наколотые чурбачки, но сейчас дрова почти прогорели, оставался робкий клочок света, и чувствовалось в нём что-то тревожное и неприкаянное. Михаил зябко передёрнул плечами и подбросил несколько чурочек. Вместе с огнём и Оля словно проснулась, так как спросила:
— И чего такого Женя наделала в этот раз? — послышался смешок. — Надо же знать, кого я планирую брать в родственники вместе с тобой.
— Ничего особенного. Когда газеты из меня начали лепить героя и чуть ли нового апостола Христова, все девочки нашей школы из Второй и Третьей ступени поголовно воспылали ко мне великими чувствами и бросились строчить любовные письма. Ну а Женя организовала службу доставки этих писем по твёрдому тарифу.
Оля, не стесняясь, расхохоталась в голос. Дальше сообразила, что может разбудить Алису, и прикрыла рот ладонью. Михаил на это хмуро прокомментировал:
— Это тебе сейчас смешно, а у меня сбылась мечта идиота. Когда я был в восьмом классе, мечтал, чтобы все девочки школы меня обожали. В жизни я никогда так не пугался. Поверь, драться с боевиками Воронцовых было проще. Там, если что, тебя просто пристрелят. А тут меня с трудом от влюблённых поклонниц отбили сначала одноклассники, а второй раз завуч по воспитательной работе.
Оля перестала смеяться, хотя и продолжила улыбаться:
— И что ты с младшей сестрой сделал? Лишил заработка? Выпорол? Чисто из интереса. Я же тебя уже хорошо знаю. Ты сейчас хмуришься чисто для вида. Ты уже отыгрался. Вот мне интересно — как?
— Очень просто. Вручил всю макулатуру Жене с требованием каждое письмо прочитать и написать ответ, что я ценю внимание, но принять чувства не могу. Причём на каждое письмо свой ответ без шаблонов и попыток схалтурить. Женя изрыдалась, но за две недели осилила. Надеюсь, в этот раз ей хватит не на два месяца, а чуть дольше.
— Изверг, — Оля не смогла удержать смешок. — Я поняла, с тобой лучше не ссориться. Злопамятный и изобретательный. И не спорь. Какой есть — такого и люблю.
— Идите лучше спать, влюблённые, — раздался голос Алисы. — Всё равно сами не спите и мне дадите. Да и нога чего-то разнылась, а колоть обезболивающее не хочу. Так что давайте, я пока посижу, а как успокоится, кого-то из вас растолкаю.
Утром белый пар по заре вставал над рекой и чудно драпировал тёмный лес густыми и длинными облаками как отрезами молочной ткани, и уходить явно не собирался, так что и люди ждать не стали. Тем более шагать им пока всё равно вниз по течению реки, даже в тумане не заблудишься. А ждать — терять время попусту. Несколько часов спустя Михаил костерил себя на все корки и за невезучий маршрут, и что можно было не торопиться. Сколь угодно легко в спокойствии академических аудиторий рассуждать, как лесные болота происходят от близости глиняного грунта, не пропускающего сквозь себя воду. А ещё в таких болотах родится в великом изобилии вкусная клюква и брусника. И совсем иное дело, когда та самая вода стоит на глиняной подложке как на блюде. Тогда верхний пласт земли, плотно лежащий на глине, постоянно размокая, разбухая, лишённый солнечных лучей от навеса древесных ветвей, производит где просто мох, пропитанный влагой и мгновенно наполняющий следы водой, а где вязнешь в густой грязи, пробираясь сквозь заросли. Если же попадаются настоящие зыбкие болота с топкими берегами — грязи на тебе мгновенно оседает вдвое больше. Радовало, что осень и нет гнуса. С другой стороны, болотистая вода и жидкая грязь под ногами сейчас ледяная: пока идёшь — незаметно, остановился — мгновенно начинаешь замерзать.
Но вот земля под ногами стала просыхать. Всё чаще попадались буреломы из высоких деревьев, рухнувших от старости. В другое время все ругались бы, почём свет стоит, перебираясь через очередную поваленную лесину. Сейчас завалам обрадовались как родным: раз пошла нормальная тайга, топкий участок они обошли. Последним приветом тяжёлого перехода стала вытянутая прогалина, на которой раскинулась светлая зелёная поляна. Бежать и отдыхать на этой с виду прелести, конечно же, никто не стал: все знали, что под изумрудно-зелёной «травой» прячется коварное болото. Но даже это вызвало радость: такие вот «точечные» топи-поляны характерны для обычной сухой тайги, мшистые маревые болота заканчиваются.
Отряд круто свернул в сторону, выискивая подходящее место для привала, но чтобы не сильно далеко от болота. Нормальных ручьёв не просматривалось, а чем дальше от источника воды, тем хуже и с большими затратами работают чары концентрации влаги из воздуха. Довольно быстро нашёлся подходящий сухой пригорок, рядом с которым стояла тонкая засохшая лиственница на дрова. Так что вскоре белый дымок расползался круглыми струйками по бледно-синему лесному воздуху, а ветерок понёс на всю округу тонкий и крепкий запах жжёного дерева и варившейся каши с пеммиканом.
Михаил как раз попробовал кашу ложкой — готова, и собрался раскладывать по тарелкам, когда обрывок ветра донёс:
— … и-и-ите!
В первый момент он решил, что ему показалось, но нет: девушки тоже повернули голову в ту же сторону.
— Па-маги-и-ите! — донеслось негромко, но достаточно отчётливо. — Спасите.
Это был человек, и ему была нужна помощь.
— Оля, Алиса, я первый, вы за мной. Держитесь чуть в стороне, если что — меня прикрываете.
Крик шёл со стороны болота, но пришлось немного поплутать, так как друзья были вынуждены искать дорогу на противоположный берег. Хорошо ещё они стояли лагерем недалеко от самой оконечности топи. Если Михаил и девушки вышли к трясине-прогалине со стороны мшистых болот и тайги, то с другой стороны шли лядины —
