ОПГ «Деревня» 2 - Alchy
Тут было не поспорить, нечто подобное брезжило в голове Захара при создание медцентра, о чем он не раз говорил соратникам. Правда, до масштаба, обрисованного Андрюхой — думкам Захара было далеко. На робкий вопрос участкового, а почему бы поближе не разместить врачей, на том же Зюраткуле — тоже озеро не из рядовых, да и к Сатке поближе, у Андрея был ответ: «И Зюраткуль надо осваивать! Сделаем разделение, допустим — на Зюраткуле пусть специализируются на чахоточных, озеро в горах всё таки, Тургояк других увечных обслуживать будет. Ну и для сифилитиков и трипперных тоже резервацию создать неподалеку, озер у нас хватает!»
«Вот тебе и Андрюха-крокодил!» — С невольным уважением поглядывал на дружинника Серёга: «А он ведь и сам до конца не понимает, какие перспективы вырисовываются с его задумкой!» Однако последующее изложение казаком своего видения — как будет развиваться отрасль показало, что и тут участковый недооценил обычно нелюдимого охотника и рыболова.
— Мало того, что помимо лечения разовьем туризм, ещё и попов в долю возьмем, с ними отношения надо налаживать, сам говорил. Пусть храмы ставят рядом с санаториями, комплексный подход к лечению самое то. А мы развлечения всякие организуем, те же аквапарки и прочее, пусть европейские курорты в сторонке тихо сосут от зависти! — Андрюха покосился, но всё таки высказался. — Даже Егор твой говорит, если таблетки с молитвой по кишке, то и торкнет лучше и побочек меньше.
— Ахахах! — Развеселился участковый. — У братана язык без костей, слушай его больше. Он в девяностых корову где-то спиздил со своими подельниками, в том же Миассе сменяли за героин цыганам. Так он им такого наговорил, что концов так и не нашли. А ты значит, как стоящий у истоков этого начинания, будешь при своем санатории, с боулингом и массажистками? — Подмигнул Серёга.
— Да мне этот санаторий, если честно так, больше для жены думаю. Она прямо загорелась, и тема близка по профилю, и карьерный рост не как у нас, есть куда выдвигаться. — Признался Андрей. — Мне больше по душе природа, сам знаешь. Смотрю вот, что здесь сейчас и зло берет, как мы испоганили Урал. А раки, ты видел какие раки в Аю водятся? А красная рыба, а зверья сколько? Ты уж приструни этих заводчиков, Серёга, чтоб с умом подошли, пусть очистные строят сразу и о защите окружающей среды думают! А я бы, со всем удовольствием, занялся устройством первых заповедников и национальных парков, чтоб не повторилась такая картина, как у нас, когда в речке купаться страшно, и разводы радужные на поверхности воды… — Вздохнул. — Понимаю, что не до этого нам, поэтому и напросился в командировку, своими силами попытаюсь хоть что-то сделать. Тот же Тургояк облагородить, туристическо-оздоровительным местом сделать и Ильменский заповедник основать сейчас… Спасибо тебе Серёга, что выслушал!
— Да это тебе спасибо! — Не остался в долгу участковый. — И вот что, ты с Натальей этот ваш проект по санаторию доводите до ума, я как приеду, сразу же вынесу на общее рассмотрение. И врачи не против будут, думаю, пора в отдельную епархию выделять, в деревне им тесно. А ведь они тоже широко мыслят, всё упирается в недостаток кадров и материально-техническую базу. Смену они готовят, с ресурсами мы подсобим, а с твоим проектом им развернуться сам бог велел.
— Так ведь с сетью лечебных учреждений и для наших спецслужб подспорье немалое будет! — Ободренный поддержкой начальника Андрей и для него предусмотрел плюшек. — Тут тебе и агентурная работа, и вербовка, и идеологическая обработка. Не говоря уж о том, что наиболее упоротых врагов залечить можно ненароком, места здесь глухие!
Серёга на это только хмыкнул, ещё раз отметив, что недооценил Андрея: «А сколько у нас ещё таких, как Андрюха? Что не лезут в первые ряды, не для себя благ требуют, а о той же природе беспокоятся? Ведь он не только о том, что деньги за лечение с богатеньких стрясать продумал, а чтоб на эти деньги организовать отдых и профилактику для простого народа!»
С легким сердцем оставил приехавших в Миассе, потратив два дня на знакомство с начальством завода и координацию действий с гарнизоном казаков, теперь его подчиненных — заторопился обратно в Златоуст. Посмотреть, как обустроились свои, удостовериться, что все в порядке и до дома. А устроились приехавшие знатно, заняв одно крыло бывшего лугининского особняка. Которому в будущем было суждено стать зданием краеведческого музея.
— Губа то не дура! — Заметил участковый.
— Это временно, Серёга! — Успокаивали его. — Сейчас какая стройка, посреди зимы, вот с весны начнем себе дома строить! Освободим помещение, а пока здесь профтехучилище организуем, центр и правое крыло пустуют. И нам тут спокойней, всем вместе.
Сам Златоуст произвел благоприятное впечатление, видно было, что это любимый проект бывшего хозяина — Лугинина. Для заводских рабочих был организован госпиталь, трёхклассная школа для детей. Хоть не с ноля начинать преобразования. Болящих со всех заводов было решено возить пока в деревню, персонал госпиталя туда же, на курсы повышения квалификации. А по хорошему, как подумал Серёга, нужны пункты первой помощи при каждом заводе, да хоть ученики работают вахтовым методом. Пусть сортируют больных, с кем сами справятся, кого более опытным коллегам переправляют.
Обратно выдвинулись, почитай — налегке, о трех санях. Пять казаков, включая Серёгу да управляющий Златоустовского завода из купеческой семьи, которого участковый взял с собой, не вдаваясь в подробности. Сказано — собирайся и поехали с нами в Троице-Саткинский завод, не дело начальству перечить! Большой обоз, привезший поселенцев — должен был выехать позже, через несколько дней вслед за начальством. Можно сказать, официальное объединение трёх заводов в одну промышленную группу состоялось, сообщение между предприятиями теперь предвиделось постоянное.
Поднявшись на Уреньгу, оглянувшись на скрывшийся за горами город — Серёга сделал знак своим казакам и на голову незадачливого теперь уже точно бывшего управляющего накинули мешок и сдернули с саней на обочину. Участковый несколько раз пнул купеческого сынка (получившего хорошее образование, со слов заводских канцеляристов) в район паха. С первого раза пробить удачно помешал тулуп, но вот наконец попытки Серёги увенчались успехом и бывший хозяин жизни скрючился в снегу, мыча на одной ноте.
— А ты
