За горизонт! (СИ) - Ромов Дмитрий
Я надеваю колье Наташке на шею и, наклонившись, нахожу губами её мягкие и тёплые губы. Мы целуемся, а потом она вспархивает и бежит в прихожую к большому зеркалу.
— Как же это красиво… — шепчет она.
Точно не красивее, чем ты… Я усмехаюсь и, встав ей за спину, обхватываю её руками за живот. Прижимаю к себе и касаюсь губами шеи…
Она снова вздрагивает от поцелуя и, заведя руки назад, прижимает меня.
— Спасибо, — шепчет она, а я медленно веду руки вверх и опускаю на её трепещущие бугорки. Она закрывает глаза и откидывает голову, опуская мне на плечо. Губы её приоткрываются и в этот момент…
В этот момент раздаётся настойчивый стук в дверь. Твою же дивизию! Надеюсь, это не мама.
— Егор! — раздаётся из-за двери голос Алика. — Егор!
Я не отвечаю, разглядывая в зеркале свою возлюбленную.
Стук повторяется. Наташка открывает глаза и, повернувшись ко мне, просовывает руки под моими руками, обнимает и прижимается ко мне.
— Егор! — опять говорит Алик. — Там внизу какой-то дед Назар и ещё пятеро блатных. Менты не пускают, но он хочет, чтобы ты спустился в фойе. Говорит, вопрос срочный. Что ответить? Придёшь?
23. Железная рука
— Скажи, что сегодня не смогу, — хрипло бросаю я в сторону двери. — Пусть завтра приходит.
Завтра меня будет застать довольно трудно, но, как известно, кто ищет, тот всегда найдёт.
— Понял, — доносится из-за двери.
Мои мысли и чувства остаются здесь, с Наташкой. Сердце стучит, мурашки бегают и даже дух захватывает. Мне это никогда не надоест. Тем более, чувствую я всё ярко и свежо. Спасибо, юность…
Мысли быстро перескакивают совершенно на другую волну. Наташка откидывает голову назад, и я целую её в шею.
— Пойдём в постель, — шепчет она. — У меня ноги подкашиваются…
Я беру её за руку и веду к постели, но в этот миг опять раздаётся стук в дверь.
— Егор! — говорит Алик с тревогой. — Он там бучу поднимает.
— Пусть им менты занимаются, — бросаю я. — Правда, сегодня не могу я с ним.
— Менты, похоже, прогнутся. Он их там чморит конкретно.
— Алик, хрен с ним, пусть что хочет, то и делает. Я с ним не имею возможности встречаться. Сам к нему подойди и скажи, завтра мол и точка.
Возвращаюсь к кровати. Наташка уже ждёт там.
— Иди, — нетерпеливо шепчет она.
Ну, я и иду, да только через пять минут за дверью раздаются голоса, звуки разборки.
— Надо идти? — шепчет Наташка.
— Нет, — тоже шёпотом отвечаю я. — Пусть всё провалится, но я от тебя больше не оторвусь.
И я не отрываюсь. Шум вскоре стихает и мы быстро о нём забываем. Больше уже никто не тревожит и не мешает любви превращаться в энергии, заставляющие нас двигаться то неистово и неудержимо, то медленно и плавно.
Примерно через два часа я осторожно, чтобы не разбудить Наташку, выхожу из номера. Сразу замечаю Лёху, сидящего в кресле в нескольких метрах от моей комнаты. Увидев меня, он подрывается с места и подскакивает ко мне.
— Ну, чего тут? — вопросительно киваю я, осматриваясь по сторонам.
Длинный коридор тускло освещён. Влево и вправо расходятся деревянные шпонированные двери, между некоторыми из которых встречаются неглубокие ниши с установленными в них креслами, обтянутыми бордовым кожзамом.
— Еле успокоился, — качает Лёха головой. — Думал, биться придётся. Его больше всего взбесило, что ты здесь, но не выходишь.
— Крышу пробило, да?
— Ну типа…
— Я понял… Так он ушёл или что?
— В ресторане вроде сидит.
— Ждёт, значит, — хмыкаю я. — А чего ему надо-то, не объяснил?
— Нет.
— Ясно… Ну ладно, пойдём сходим, посмотрим, там он ещё или свалил уже. Менты внизу?
— Да, но от них толку вообще ноль. Я так вижу, случись что, на них вообще можно не рассчитывать. Ну, может, наряд вызовут.
— Пипец, конечно… Ну, давай, пошли, глянем. Алику только скажем, чтобы он за моим номером присмотрел, а то там Наташка.
Мы спускаемся по лестнице. Проходя через вестибюль, я оглядываю нескольких скучающих милиционеров в штатском. Усиленная охрана правопорядка, блин… Подхожу к стойке и заказываю разговор со Злобиным.
Сажусь в кресло и начинаю прокручивать мысли. Проходит минут десять, когда рядом со мной раздаётся чуть насмешливый голос:
— Бро, ты что ли? Чего здесь сидишь? Баба выгнала?
Я поднимаю глаза. Передо мной стоит старичок-лесовичок Женя Старый. Лёха напрягается и подаётся вперёд.
— Здорово, Женя, — киваю я и поднимаюсь с кресла, протягивая ему руку.
Он крепко её пожимает.
— Чё здесь чалишься? — подмигивает он. — Там Лимончику башню сорвало, что ты к нему не вышел. Иди замири, пока он сытый и пьяный в кабаке гостиничном.
— Прям сильно сорвало? — хмыкаю я.
— Ага, сильно, — ухмыляется он. — Но лучше сегодня побазарить, до завтра он такого понадумает, век не отмоешься.
— Ладно, — пожимаю я плечами, — поговорю. Сначала по межгороду поговорю, а потом и с Лимончиком тоже.
— Ну-ну, давай, камикадзе рок-н-ролл суисайд
Смотри-ка, лесовичок по верхушкам чартов шарит.
— Благодарю за совет.
Он хмыкает и, бросив презрительный взгляд на ментов выходит наружу. Минут через пять меня приглашают к телефону.
— Леонид Юрьевич, здравствуйте. Это Егор. Мне с вами поговорить надо.
— Привет, Егор. Слушаю тебя.
— Хотелось бы сохранить максимальную конфиденциальность.
— Кх… — крякает он. — Ну да… понятно… Э-э-э… давай так, завтра к тебе подойдёт человек от меня и всё организует.
— Отлично, спасибо. Можно только, чтобы он прямо утром мне позвонил? Потому что я буду мотаться завтра, делишки тут кое-какие…
— Больно ты деловой! — раздаётся недовольный голос у меня за спиной. — Баклан, в натуре…
Я оборачиваюсь и вижу Лимончика, собственной персоной.
— Ты чё-то припух, дурилка, ох*евшая, в натуре!
— Кто это там? — настороженно спрашивает Злобин.
— Это? — переспрашиваю я. — Уголовный авторитет Назаров. Недоволен моим поведением.
— Помощь нужна?
— Помощь?.. — делаю я паузу. — Может, и понадобится. А то какой-то он агрессивный, а менты тут мух не ловят. Коррумпированы, наверное.
— Ты с кем лясы точишь, сучёнок? — скрежещет зубами Лимончик. — Сюда иди!
— Ладно, дедуля, — вздыхаю я в трубку.
— Дедуля? — хмыкает Злобин.
— Ага, спокойной ночи. Пойду поговорю с джентльменом, а то он на меня сердит больно.
— Так что, высылать группу?
— Нет, думаю не надо. Если что ещё разок брякну. Жду завтра звонка сотрудника, да?
Я отдаю трубку дежурной и снова поворачиваюсь к Лимончику:
— Здравствуйте, Сергей Олегович. Чего сердитый такой?
Он сжимает в ярости кулаки.
— Сучонок…
— Ну, что вы, в самом деле, заладили. Какая проблема? Кто вас так огорчил?
Позади него стоят трое — Сева Пятигорский по прозвищу Игла, шнырь Рубик и ещё один чувак, которого я раньше не видел. Он похож на угрюмого, насупленного молотобойца. Невысокий, но широкий в плечах и узкий в бёдрах. Один глаз распахнут, как у филина, а второй устало прикрыт до половины.
— Поди сюда, шнурок, — влажно хрипит Назар.
— Что-то я перестал понимать ваш язык, — усмехаюсь я.
— На перо фраера, — скалится Игла и сплёвывает на пол.
— Мужчина! — тут же взрывается дежурная. — Что вы себе позволяете! Я милицию вызову! Как вам не стыдно.
Игла на неё даже не смотрит. Менты, сидящие на диванах неподалёку, тоже.
Назар отходит в дальнюю сторону вестибюля и ссутулившись смотрит на меня, сверкая глазами из-под насупленных бровей. Я бросаю взгляд на Лёху и иду к нему. Ладно, не будем, как говорится, лезть в бутылку. По крайней мере, с головой в неё нырять не станем.
— Такое чувство, — говорю я, будто вы чем-то расстроены. — В чём ваша проблема?
— В тебе моя проблема, — щерится он. — Ты чё себе позволяешь, сосунок?
— Не понимаю вопроса, — пожимаю я плечами. — Уточните, что именно вы имеете в виду.
