Жена из прошлого
Короткое замешательство Данны перетекло в праведные возмущения:
— А что я, по-твоему, должна была делать?! Сидеть дома, зная, что моя единственная(!) племянница вернулась? Можно сказать, воскресла из мёртвых! Конечно же, я сразу к вам помчалась, так не терпелось увидеть Раннвей, своими глазами удостовериться, что это не просто сплетни: девочка жива и здорова.
— Никто не записывал Раннвей в покойники, — невозмутимо парировал эйрэ.
— Да ну! — хмыкнула Левенштерн. — Все уже давно решили, что Раннвей погибла. Сначала сбежала от мужчины, которого боялась до умопомрачения — это все видели, а после, неприспособленная к самостоятельной жизни, наложила на себя руки. Об этом писали...
— Эдвина, иди в столовую. Мы сейчас подойдём, — прервал Эндер словесный поток и так посмотрел на воспитанницу, что та сразу исчезла, словно нежный цветок, сдутый резким порывом ветра. Мгновение, и дракон перевёл взгляд на Левенштерн: — Не знаю, что ты читаешь, Данна, где собираешь эти глупости, но у нас с Раннвей всё было хорошо, а теперь станет ещё лучше.
Дёрнув уголком губ в слабом подобии улыбки, она неожиданно коснулась моей руки, и... меня затопило тёплыми, светлыми эмоциями Раннвей. Чувство было такое, будто в одночасье перенеслась к морю, и теперь стояла, подставляя лицо ласковым лучам солнца, нежному бризу, с наслаждением вслушиваясь в шум прибоя. Идиллия. Кажется, прошлая хозяйка этого тела любила Данну или как минимум была к ней привязана.
— Бедное дитя. Ты пыталась спасти себя и... не смогла, — прошептала она. — И я тоже не в силах тебе помочь...
— Тебе пора. — В голосе дракона льда было больше, чем на всём Северном полюсе.
Отстранившись, Данна бросила на него холодный взгляд:
— Не имею ни малейшего желания оставаться в доме, где сами стены протравлены притворством. Ты, Эндер, только делаешь вид, что заботишься об Эдвине, испытываешь нежные чувства к Раннвей. На самом же деле тебя интересует лишь состояние Фарморов. Ты корыстный, хитрый...
— Леди давно смотрелась в зеркало? — напомнил о себе дворецкий, и щёки Данны, и без того уже налившиеся румянцем, приобрели свекольный оттенок.
В то время как на лице дракона не осталось ни кровинки. Пусть он и старался казаться невозмутимым, было видно: слова Левенштерн задели что-то у него внутри.
— Высокому дому Делагарди не нужны чужие наследства, — заметил эйрэ.
— Я говорю не о деньгах. — Данна хищно сощурилась. — Ты потому и ухаживал за Терес, а когда та предпочла тебе другого, сразу переключился на Раннвей. Когда же стало известно, что Хеймер не собирается ничего оставлять дочери-пустышке, но готов признать внучку, взялся за Эдвину. Я тебя, ультор, насквозь вижу!
— Бальдер, проводи гостью, — кажется, дракон окончательно потерял терпение — на скулах уже отчётливо просматривались желваки, а на шее яростно пульсировала тёмная жила.
Что же касается меня, я уже давно потеряла нить разговора. Что вообще происходит?
Кто бы мне ещё объяснил всё...
— С удовольствием, — мгновенно оживился дворецкий и ринулся к Левенштерн. — Леди, прошу. Если надо будет, я помогу.
Фыркнув, Данна взглянула на меня в последний раз, смерила полным не то презрения, не то ярости взглядом Делагарди и, гордо задрав подбородок, направилась к выходу.
— Пойдём, Раннвей, — мрачно бросил Эндер.
Я последовала за ним в столовую, продолжая пропускать через себя слова Данны и чувства Раннвей.
Многое из того, что она сказала, заставляло задуматься и вызывало кучу вопросов. Раннвей пыталась себя спасти? От чего? Или... от кого? От Делагарди? Почему она боялась мужа и испытывала самые тёплые чувства к тёте, а на меня Данна, наоборот, произвела, скажем так, не самое приятное впечатление. Что же касается Эндера... Я и сама пока не понимала, какое впечатление он на меня производит и какие вызывает... хм, эмоции. В идеале, путь лучше вообще ничего не вызывает.
У нас договор, по сути рабочий контракт. Он для меня работодатель, а я не признаю служебных романов.
На последней мысли я запнулась и до боли себя ущипнула. Какие служебные романы?! Ты что несёшь, Женя?!
Вполне возможно, что от этого мужчины вообще следовало держаться подальше, хоть подальше, увы, уже поздно. Что за разговоры о наследстве? Если дракону не нужны деньги, тогда что? И нужно ли вообще что-то? Делагарди утверждает, то корыстная змея у нас Данна, а Эдвина — единственная для неё преграда на пути к наследству Фарморов.
Вот только... стоит ли верить Делагарди?
