Вампиры тут беспризорные - Тони Марс
— Веце, глянь-ка сюда. — Степан кивнул на рисунок рядом с собой. Полукровка прищурился, присел и мазнул пальцем по линии, взяв на пробу.
Пацан скривился, сплюнув. Вот же дрянь.
Выпил зелье для восполнения манны, и пустил заклинание вдоль стены. Чем дальше летел его искристый белый шар, тем больше проявлялось символов вокруг.
«Это круг заклинания отложенного действия. Он предназначен для жертвоприношений. Нам лучше убраться отсюда как можно быстрее.» — торопливо написал в воздухе полукровка. Не хватало еще стать подношением оккультиста.
— Что будет, когда круг активируется? — попаданец стрельнул глазами в сторону погибших. Если он правильно понимает суть черной магии, то простым уничтожением клана дело явно не ограничиться. Но какая разница мёртвым станут они жертвой или будут преданы земле?
«Все живые и мертвые будут принесены в жертву и поглощены. Сила мага, начертившего круг, увеличиться пропорционально силе принесенных в жертву.» — ответил Веце.
Вот оно что. Степан окинул взором крепость, чернокнижник не получит ничего, ни капли силы.
— В таком случае мы не можем позволить тому подонку нажиться на чужом горе. — мстительно оскалился вампир, — Веце, сожги здесь все дотла.
Полукровка послушно разжег магический огонь и поджёг здание. Вампир добавил своей маны и пламя начало моментально пожирать все вокруг. Поднявшийся ветер раздувал жар и разносил пепел, обдавая полукровку со Степаном запахом тлеющих тел и сухим воздухом.
«Я не знаю, о чем вы думаете, но это не ваша вина» — написал Веце, на бесстрастно отрешенном лице господина промелькнула тусклая улыбка.
— Я никогда не знал их, но мне жаль, что мы встретились так. — он развернулся и бросил лист с рисунком портального заклинания на землю, открывая телепорт, — Не обращай внимания, просто вспомнил тех, перед кем действительно виноват.
Веце ничего не ответил, понять господина было слишком сложно.
Полукровка в последний раз взглянул на полыхающую крепость, больше не существовало вампиров, преодолевших собственное естество. Клан Фегажских навсегда исчез из истории.
Глава 18
Для тех, кто не сдается
Веце злобно ходил кругами и вскоре не выдержал.
— Почему на мою кровать? — возмущенно спросил он, раздраженно смотря на бессознательную Фегажскую, занявшую его спальное место.
Степан отложил в сторону иглу, которой зашивал рану на животе вампирши и вытер руки от крови. Полукровка испытующе глядел на хозяина, явно несогласный с нынешним положением дел.
— Не на мою же ее класть. К тому же там уже занято. — полукровка скрипнул зубами. Кровать хозяина шире на двадцать сантиметров, так почему мелкого вампиреныша положили к господину Кифену, а не на кресло? Тогда эту вампиршу можно было б спихнуть на хозяйскую кровать, и Веце остался единоличным владельцем своей.
— У меня теперь вся простыня грязная. — пробурчал Веце, доставая жаропонижающее. Действие прошлого зелья уже подошло к концу, и полукровка снова плохо себя чувствовал. Хорошо хоть голос получилось быстро вернуть.
— Постираешь. — фыркнул вампир, — Следи за ее состоянием. Пока она не очнется, побудем дома, завтра можешь заняться своим водопроводом, а я подежурю тут. — сказал Степан, вставая.
Устало потер затекшую шею и потянулся. Устал как собака, так еще и кровь Фегажским продать не вышло. Про послание от герцога и говорить нечего.
— Ладно. — неохотно согласился Веце, взвесив все за и против. Водопровод всё равно необходимо до зимы закончить, а с этим мотанием по кланам времени совсем не было. Хоть что-то сделает.
Полукровка мысленно пожалел себя несчастного и присел на стул у кровати. И зачем господин так с этой женщиной возиться?
Уже прошло два часа с их возвращения домой и Веце мог с уверенностью сказать — она не жилец. Ее магический сосуд полностью разрушен, тело истощено, большая кровопотеря и обезвоживание. Даже королевские лекари были б не в силах здесь помочь, но твердолобый попаданец бился за чужую жизнь.
Веце было жаль время, силы и деньги. Зелья, которые хозяин израсходовал, чтоб эта вампирша не откинулась ближайшие сутки, стоили не меньше ста золотых.
Тут, собственно, дело было даже не в деньгах, а в том, что они все равно не помогут. Если б полукровка был уверен, что это не напрасно или есть хотя бы крошечный шанс, то не так сожалел о тратах на Фегажских.
Веце уже представлял, каким шумным будет утро завтрашнего дня, когда ребенок проснется и начнет верещать. Но полукровка ошибся.
Вампиреныш проснулся, едва солнце село за горизонт.
Кифен спал в кресле на первом этаже, Веце растянулся на полу в своей комнате, кинув на голые доски покрывало и плащ, и уже готовился спать, как раздался громкий детский визг.
Внизу, на первом этаже, кто-то шумно свалился с кресла. Веце мученически застонал и накрыл голову подушкой, готовый разрыдаться от разочарования и обиды. Кто вообще придумал этих детей⁈ И чем там господин занимается, раз ее не заткнул маленького монстра?
В душе Веце тут же зародился страх, сковавший все тело: вдруг хозяин заставит его сидеть с ребенком. А как же сон? Полукровка ведь планировал поспать, а не нянькой чужому дитю быть.
На лестнице послышались тихие шаги и Веце тихо заликовал. Правильно, господин сам этих Фегажских притащил, сам пусть и разбирается с чужими истериками.
Но шаги подозрительно стихли напротив комнаты полукровки. Веце в холодном поту прикрыл глаза и постарался выровнять дыхание, прикидываясь спящим. Даже тела в крепости Фегажских не пугали его так, как перспектива сидеть с ребенком.
Степан осторожно заглянул в комнату Веце, пацан спал, вампирша тоже еще не приходила в себя. Попаданец бесшумно закрыл за собой дверь, что, впрочем, было необязательно на фоне детского ора, и пошел на звук.
Пришло время вспомнить, чему учили на парах по педагогике и детской психологии. Степан мысленно перекрестился, вздохнул, хороня свой тихий и безмятежный вечер, и зашел в свою комнату.
Вампиреныш сидел на кровати с закрытыми глазами, роняя крокодильи слезы, и орал что есть мочи. Мда, он ведь не соизволил и оглянуться, сразу в истерику.
Оглушительный детский плач выбивал все умные мысли из головы и отдавался звоном в ушах. Вампир скривился, так и голова разболится, если это не прекратить.
— Когда ты успокоишься, я отведу тебя к
