Отвергнутый наследник 3 (СИ) - Крис Форд
— Ты всегда относился к людям как к расходникам, даже к собственной семье, — Константин вновь сжал его шею, — а чего стоит твоя жизнь, отец?
— Ты меня не убьешь! Общество осудит тебя, Константин. Нет, ты не можешь меня убить!
— Угрожать больше нечем. Я чую твой страх, — применив силу менталист злобно улыбнулся.
После этих слов отец ещё сильнее заволновался, давя на кольцо усерднее обычного, словно на спасательную кнопку.
В этот момент рука Феникса содрогнулась, чуть не выронив бокал. Он поспешил поставить его на стол, а сам медленно снял кольцо с пальца, положив его прямо на край барной стойки. Он спокойно выдохнул. Уж теперь точно никто не будет отвлекать.
Как вдруг…
— Это для вас, — послышался женский голос позади него. Рядом с мужчиной оказался молочный коктейль, украшенный шоколадом и спелыми ягодами.
— Убожество, — равнодушно выдохнул он, не отрываясь от выпивки.
— А мне сказали, что он ваш любимый, — смущённо ответила женщина, прикладывая кончили пальцев к губам, — извините, сейчас же унесу.
— Оставь, — с наигранным недовольством ответил Феникс, — это ведь он попросил? — она с грустной улыбкой кивнула, — Понял. Спасибо.
Служанка поспешила уйти, а мужчина ещё раз посмотрел на кольцо, связывающее его с главой семьи.
Тем временем словесная перепалка между сыном и отцом продолжалась.
— Морозовы уже всё знают, когда они предпримут очередную попытку, то только благодаря мне наш род сможет выстоять! — самоуверенно заявил Дмитрий, но это только раззадорило Константина.
— Планета не крутится вокруг тебя, отец. Если нас не развалят Морозовы, то это сделаешь ты, — он одной рукой достал очередной бутылёк из кармана и открыл его зубами, после чего вылил всё содержимое прямо на голову своего отца.
— С секунды на секунду Феникс ворвётся в кабинет, да он в клочья тебя разорвёт! А ну отпусти пока не поздно, отпусти! Что ты задумал? — испуганно завертел головой, ухватившись за руку менталиста, — Ты всё ещё мой сын, помни это! Мы можем договориться, найти компромисс, мы же семья! — говорил он настолько быстро, что слова его путались и звучали едва внятно.
— Я всегда чувствовал твою ложь.
Константин применил силу, от чего руки отца расслабленно упали вниз, даже ноги подкосились. Мне показалось, что отец потерял сознание, но его зрачки бешено носились из стороны в сторону.
— Я заставлю тебя всё прочувствовать, что чувствовала она и сотни других жертв, — прошептал Константин.
Я поднял с пола пистолет. Ситуация в доме накаляется, в отсутствии проводника хоть какое-то оружие будет полезно. Отец сразу же заметил это:
— Убей его… — донеслось из безжизненного тела Дмитрия, — прошу, убей его…
Брат бросил на меня равнодушный взгляд, затем вновь повернулся к отцу.
— Пусть убивает, но сначала умрёшь ты!
После этих слов тело Дмитрия начало биться в конвульсиях, словно больше не принадлежало ему. Прямо на моих глазах из его рта потекла кровь, глазные сосуды лопались один за другим, а само лицо мужчины неестественно скорчилось от боли. Когда Константин отпустил его тело, тиран семьи Воронцовых уже был мёртв.
Я крепко сжал пистолет в руках, наставив его прямо на братца.
— Без понятия что у вас здесь происходит, но в ваших семейных тёрках я участвовать не намерен.
— Продолжаешь удивлять. В былые времена ты бы первый забился в угол, умоляя меня остановиться, но сейчас… неужели тебе и правда наплевать на его жизнь? Или… ты бы и сам был не против его убить? — спокойно поинтересовался Константин.
— Ты и так знаешь ответ, — с его способностями можно избавить меня от подобных вопросов.
— Когда я вижу тебя, то начинаю сомневаться в своей силе. Перед мной словно другой человек. Кто-то незнакомый, кто-то чужой… Никогда бы не подумал, что обычная школа может так изменить личность. Как бы то ни было, но оно к лучшему. Теперь ты глава семьи, может сможешь вернуть былую репутацию, а если нет, то чёрт с ним. Всё равно ко дну шли.
— Решил все проблемы на меня скинуть? Сам теперь и расхлебывай.
Пусть и печально, но без капли сожаления он улыбнулся.
— Отныне я преступник, убивший собственного отца. Я не сомневаюсь, что нашлись бы люди, желавшие меня поблагодарить за это, но на официальном уровне убийство есть убийство. Если говорить на чистоту — ты настоящий наследник рода, так что в кои то веки поступлю по совести, а не ради желаний отца.
Я понимал к чему он клонит. Отец обмолвился, что Константин его внебрачный сын, а я, получается, законный. Задав наводящие вопросы, мне удалось собрать немного информации, что пролило некий свет на происходящие в доме безумие.
Исходя из слов брата, Анастасия, мать владельца тела, являлась первой и последней женой Дмитрия Воронцова, но из-за многочисленных проблем со здоровьем женщина не могла выносить наследника и этот факт огорчал главу семейства. Правда он не растерялся и быстро нашёл утешение в любовнице, которая впоследствии подарила ему долгожданного сына. Несмотря на разочарование жены, ребёнка Дмитрий забрал к себе, скрыв от всех тайну его рождения. Именно благодаря доброй душе Анастасии, матери Константина позволили быть рядом с сыном, пусть и под видом обычной служанки. Как отметил брат, несмотря на измены, моя мать хорошо относилась к нему, даже баловала порой. И вот, когда жена Дмитрия уже потеряла все надежды, ей удалось забеременеть и родить ещё одного сына. Воронцов отнёсся к этому по-философски — два лучше, чем один. Если повезёт, то оба станут магами, что улучшит положение рода, а если нет, то хоть у одного сила да проявится. И пусть любовница обладает ментальной магией, которая куда слабее, чем сила жены, но это не имеет значения — главное, чтобы наследник был одарён. Уже тогда он твёрдо решил, что избавится от самого слабого. Годы шли, а Константин становился всё больше непохожим на жену Дмитрия. Пронеслась волна слухов, люди всё чаще сравнивали его со служанкой, нежели с законной женой и вскоре, матери Константина установили целый ряд ограничений, запрещающие свободное перемещение. Ладно бы это, но при совершенно загадочных обстоятельствах, спустя чуть больше двух недель, погибла Анастасия. Уже тогда моему брату стало не по себе. На фоне стресса, его ментальная сила начала медленно проявляться. Сначала он чувствовал ложь отца, а затем вмешались другие чувства, довольно
