Тайный враг - Дед Скрипун
- Ждите здесь – Буркнул Аид и запрыгнув в лодку, умчался, растворившись в мареве бесконечной смерти.
- Не знаю даже, восхищаться тобой или ненавидеть. – Заговорил Одиссей, рассматривая Федограна выпученными от ужаса глазами. – Так разговаривать с богом, не посмел бы ни один смертный.
- А он не один. – Встрял как обычно в разговор шишок. – У него есть братья. – И засмеялся довольный собой.
- Ага. – Закачал головой Бер. – Мы всегда плечом к плечу. Всегда поможем. Да и не впервой нам с богами биться.
- Давайте просто посидим и отдохнем. – Вздохнул устало Федогран. – Кто его знает, что нам дальше уготовано. Устал я что-то, да и вы я думаю тоже.
Ждать пришлось долго. Многие даже начали посапывать тревожным сном, а минотавр за это время успел подружиться с Цербером возясь с ним на манер борца сумо, вызывая зависть у Бера, и несколько раз даже пытался отвязать пса, но был остановлен гневным окриком шишка, к которому искренне привязался, считая чуть ли не старшим братом, и во всем слушаясь. Вул, как всегда, был на чеку, и точил о камень меч, что-то недовольно бубня себе под нос, изредка посматривая недоверчивым взглядом на реку.
Раскрасневшийся и злой Аид появился неожиданно, материализовавшись из мрака все в той же лодке, бесшумно скользящей по гребням волн. Неторопливо приблизившись, он сошел, немного нервно на берег, кивнул Федограну, и без всяких предисловий сообщил:
- Амазонки отныне свободны в своем праве выбора нитей жизни, никто не посмеет вмешиваться. Так же Персефона приносит свои извинения героям, за доставленные неприятности, и в знак примирения дарит им свое благословение. Вы будете немедленно отправлены назад. – Он стукнул древком копья о землю, и все исчезли, кроме Федограна. – Садись воин, я ненадолго оставил тебя в своих владениях, чтобы поговорить. – Он вновь стукнул копьем и появились два резных каменных стула. На один из них сел он сам, а на другой, вставший напротив, пригласил устраиваться богатыря. – Расскажи все, что знаешь о скрижали, о потоках силы и про врагов, мешающих ее выходу в наш мир. – Он небрежно коснулся наконечником копья цепей, сковывающих пса, и они с лязгом упали в песок, освободив Цербера, который тут же прыгнул к хозяину и сев рядом, заскулил, и опустил головы тому на колени.
Федогран посчитал что скрывать от богов Олимпа сведения о врагах, нет никаких причин, и более того, надеялся в лице местных небожителей обрести союзников в борьбе с Чернобогом, поэтому рассказал все, без утайки, кроме, разве что о своем появлении умолчал, ни к чему это знать, и делу никак не поможет.
Аид слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы, и по мере рассказа, все более и более хмурил лоб, и в конце концов встал и нервно забегал по берегу туда обратно, покрывшись черными языками тумана, окутывающими тело. Верная собака снова заскулила, вжав головы в плечи, почувствовав настроение, и злобно посмотрела на Федограна, посчитав его источником гнева хозяина.
- Теперь все встает на свои места. – Наконец, после долгих раздумий произнес бог. – И слабость, все более и более накатывающая на жителей пантеона, и жадность, и злоба, наполняющая наш мир, как зараза, быстро распространяющаяся между людей. Я вынесу этот вопрос на обсуждение, на ближайшем совете небожителей Олимпа, и смею заверить, ты найдешь в нас верных союзников. Мало того. Я хочу встретиться с Перуном. Если уж недолюбливающие друг друга до этого бог грома и Морена объединились в борьбе, то и нам пора прекратить с ним ненавидеть друг друга. Война давно закончилась. Передай ему при встрече, что Аид желает поговорить. – Он сел, на стул и внимательно посмотрел в глаза Федограна. – Ты уверен, что сможешь победить?
- Нет. – Честно ответил тот. – Но я постараюсь все для этого сделать.
- Спасибо за честный ответ. Отправляйся к своим друзьям и продолжай путь. Помех в наших землях тебе не будет. - Он стукнул копьем и Федограна ослепило яркое полуденное солнце, легкие наполнились свежим воздухом с ароматами цветов, а слух пением птиц и радостными криками друзей. Он вернулся из царства мертвых. Спасся сам, спас друзей и освободил амазонок от проклятья. Было чем гордится, но почему-то это не радовало. Последний вопрос Аида: «Уверен ли он в победе?», — Как-то внезапно внес в душу смятение. «А если нет?», — То, что тогда? Он погибнет? Это-то как раз и понятно с этим он давно смирился, но что произойдет в этом случае с миром? Все, что он полюбил, все что ценит, все исчезнет. Скачущий сейчас от радости на плече шишок перестанет существовать по воле черного бога. Ягира с Чащуном уйдут за кромку, если и та, в конечном счете, не растает от неверия в нее людей, растворится в небытие. А боги? Такие живые, реальные, неравнодушные к просьбам верящих в них жителей. Что будет с ними? Они умрут? Тоже, как и кромка растают? Нет. Он не имеет права проиграть. Этот мир сделал ставку за свое существование на него, и он его не подведет. Зубами если надо вырвет победу, перегрызет поганое горло врага, но победит.
— Вот что ты за человек такой, Федогран? – Ткнул кулаком в плече друга Вул. – Все вернулись, а ты, как всегда, в своем репертуаре, заставил верного оборотня волноваться. Меня убьют не враги, меня убьет собственный брат, разорвав сердце.
- Если я не задушу его до этого в своих объятьях. – Бер обхватил руками так, что затрещали кости.
- Дурак! – Заколотил медведя
