Евгений Щепетнов - Здесь слезам не верят
– Не знаю, – незнакомец слегка помотал головой. – Я не помню. Кое-что помню, а кое-что нет. Скажи, а это правда, то, что помурыжат неделю и отпустят?
– Да, чистая правда! – слегка покривил душой майор, с облегчением отмечая, что дело сдвинулось с мертвой точки. – Неделю, не больше!
Он врал. После того как парень ему угрожал, неделей здесь уже не ограничишься. Допрашивать будут с пристрастием, раскопают всю подноготную до седьмого колена, вывернут наизнанку, в том числе и с применением химии. Сейчас с подземельями все очень строго, очень. Оно и понятно – террористы уже всех достали! Не зря у него полная свобода действий в отношении нарушителей. Пусть спасибо скажут, что автоматические пулеметы не поставили, все-таки гуманная власть не хочет мочить всех подряд!
– Я сейчас поговорю с моей женщиной, а ты стой на месте, хорошо? Мы поговорим и решим.
– Давай, давай! Решай! – совсем уж воспрял духом майор Кирсанов, которому вообще-то и не хотелось лить кровь этого парня. Пусть даже он безумец со светящимися глазами.
Хмм… и правда, а что у него с глазами? Да нечего голову ломать – эксперты разберутся. Яйцеголовые за то и зарплату получают, и кабы не побольше, чем у него, ветерана!
Майор смотрел на то, как парень подходит к девушке, что-то шепчет ей, и у него вдруг снова проснулась интуиция – что-то не то. Зачем она сказала, что хочет остаться, чтобы парень шел один? Сразу на это внимания не обратил, а теперь… теперь все стало выглядеть в ином свете – оставит девчонку и предпримет попытку к бегству. Точно. Конечно, никуда он не убежит, заслон не пройдет, а вот насчет оросить пыльное дно тоннеля своей кровью – это запросто. Ну дурак же, дурак, а? Ну почему молодые такие глупые? Почему они никогда не слушают старших?!
– Приготовились… – майор сказал это едва слышно, но чуткий микрофон рации, вделанный в кислородную маску, передал все в эфир четко, без искажений. – Не даем уйти. По возможности – брать живым!
И тут же добавил громко, для нарушителя:
– Парень, не дури! Сдавайтесь вместе, уйти тебе все равно не дадут!
– Она остается, – бесстрастно сказал парень, выпрямляясь во весь рост. – Она устала и хочет есть. Помоги ей… как тебя звать?
– Майор Кирсанов, – не думая, бросил командир группы и тут же спохватился: – Как это – остается? И ты остаешься! Мы так не договаривались!
– Помоги ей, майор Кирсанов, – повторил незнакомец, потом наклонился и поцеловал девушку в губы. Та вздохнула, лицо ее скривилось, будто она удерживалась от плача, затем резко отвернулась к стене, похлопав своего спутника по плечу.
И парень снова исчез! На том месте, где он стоял, осталось лишь облачко пыли, а затем… раздались выстрелы.
Как бы ни был быстр Охотник, расстояние до сидевших наготове бойцов достаточно велико, чтобы вовремя заметить приближающуюся опасность. И кроме того, это были лучшие из лучших, обученные, подготовленные, тренированные мужчины, готовые к любым внештатным ситуациям. Настоящие волкодавы, каждый из которых стоил десятка обычных бойцов.
Капитан Соломин увидел светящуюся фигуру и прежде, чем успел что-то осознать, выстрелил, выцеливая грудь противника. Это произошло совершенно неосознанно, на уровне подкорки – атака – реакция!
А реакция может быть только одна – очередь из автомата, выстрел из пистолета или удар ножом. И только так. Иначе – смерть!
Он попал. Он просто не мог не попасть. Оружие давно стало частью его организма, когда стреляешь, не видя мушки, прицела, на одной интуиции, указывая стволом в сторону цели будто пальцем руки и попадая всегда, как попадает ребенок в своего воображаемого врага.
Бах! И супостат повержен.
Бах! И лежат враги, прошитые воображаемой сверхпулей.
Капитан видел, как из спины парня буквально выплеснулись фонтанчики крови, пули прошили его навылет, но он продолжал мчаться, как олимпийский бегун, и через секунду необходимость в автомате отпала – нельзя стрелять, когда противник находится между тобой и другими членами группы. Да и какой смысл стрелять, если беглец сам влез в центр ловушки, состоящей из четырех здоровенных, тренированных бойцов, привыкших получать и возвращать удары, каждый из которых может перебить кость у неподготовленного противника? А сзади бегут еще пятеро бойцов, сорвавшиеся с места сразу же, как прекратилась стрельба. До них всего метров сто – сто пятьдесят, и если они не пробегут это расстояние секунд за двадцать, капитан очень удивится. В общем, шансов у парня никаких.
Эта мысль мелькнула в голове капитана Соломина перед тем, как он полетел в стену тоннеля и врезался в нее, хрустнув костями. Уже после того, как все закончилось, когда он вышел на поверхность, шатаясь, выблевывая содержимое желудка, выяснилось – сломаны три ребра, сотрясение мозга, трещина в ключице. Врач, который его осматривал, сказал, что такие травмы бывают при дорожно-транспортных происшествиях, а конкретно – у пешеходов, после наезда на них автомобиля, движущегося со скоростью около ста километров в час.
Беглец врезался в группу спецназовцев, как шар врезается в строй кеглей, стоящих на дорожке кегельбана. За капитаном полетел прочь лейтенант Сидорчук, позывной которого был «Слон». Стодвадцатикилограммовый тяжеловес, который казался толстым, как бочка, а на самом деле состоял из одного лишь мяса, ни капли лишнего жира на могучих, природой данных стальных мышцах.
Так бывает. Кто-то рождается худосочным задохликом и лишь потом, годами тренировок, превращает себя в нечто похожее на нормального человека.
Кто-то накачивает мышечную массу, используя специальные препараты, сделав из себя пример подражания для ботаников-задохликов.
А кто-то просто рождается таким – богатырем, которому, в общем-то, не нужны никакие тренировки.
Как это происходит, какие процессы в чреве матери приводят к такому результату – никто не знает. Просто так легли карты – родился богатырь, который легко разгибает подковы, рвет цепи и до взрыва надувает медицинскую грелку, будто легкий шарик, раздуваемый горячим дыханием ребенка.
Сидорчук в этот раз выступил в роли ядра, или, скорее, копья. Незнакомец одной рукой схватил его за шею, другой за пах и метнул в оставшихся на ногах бойцов, мучительно медленно готовящихся к схватке.
Сто двадцать килограмм плюс амуниция – все сто сорок. Когда в тебя попадает полтора центнера живого веса – уже не до схватки, особенно если сломана рука или тебе на живот приземлился «Слон».
На нейтрализацию группы ушло не больше трех секунд.
Пятеро бойцов, перекрывавших тоннель в противоположной стороне, подбежали к стонущим и неподвижным соратникам тогда, когда все уже закончилось и беглец исчез в темноте тоннеля. Приказа преследовать не последовало, потому они принялись оказывать помощь товарищам, предварительно доложив о происшедшем майору Кирсанову. Тот связался с дежурным, передал информацию о беглеце, дежурный передал выше, и через двадцать минут о происшествии знали все, кому положено было об этом знать.
Всех, с кем могли связаться, подняли «в ружье». Весь батальон «тоннельщиков», больше половины личного состава которого находилось сейчас в очередном отпуске или на выходных. Бойцы, матерясь и предчувствуя неприятности, бросили свои отпускные дела и прибыли в отдел, кроме самых мудрых, тех, кто отправился отдыхать в такие места, откуда добраться можно было только спецтранспортом. Например, вертолетом. Остальные были на месте уже через два часа.
Генерал Калюжный ввел бойцов в курс дела, поставил задачу, и еще через сорок минут экипированные, вооруженные бойцы рассаживались по микроавтобусам с наглухо затемненными стеклами, чтобы отправиться к местам «закидок», как по старинке называли спуск в городские подземелья.
Беглец все еще был там – датчики тоннелей исправно отслеживали его передвижение, и все, что оставалось сделать – перекрыть ему дорогу и попытаться взять живым. А если не удастся – уничтожить на месте. Нельзя допустить, чтобы под Москвой бегал какой-то мутант, способный голыми руками разогнать толпу спецназовцев.
Сегодня он разогнал бойцов тоннеля, а что будет завтра? Чью охрану он разгонит завтра?! У генерала Калюжного волосы на голове шевелились, когда он думал о возможных последствиях! Тут не погоны с плеч полетят, голову бы уберечь! Уголовное дело! Как это так – десять бойцов спецподразделения упустили безоружного молодого парня?! Не смогли задержать?! И зачем тогда нам такие бойцы?
Служебного расследования не избежать, это точно. Но если все-таки поймают парня, генерал отделается строгим выговором, может быть, даже без занесения.
А не поймают… ну что же – на пенсию генерал Калюжный уже заработал. Выслуги хватает. Скучно только будет без любимой работы сидеть на даче, пить чай и с тоской слушать жену, рассказывающую о проблемах соседей, до которых ему дела столько же, сколько до проблем никарагуанской проститутки, с которой не расплатился уличный хулиган!
