Сила Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
— Лишним не будет, — кивнул я.
— А в чём же сила чести, Маркус? — немного помолчав, вдруг спросил Дёмин.
— Что? — не понял я.
— Ну вот ты рассказывал, в чём слабость чести. Вот мне и стало интересно, а в чём сила?
— Сила? — задумался я. — Да наверно в том же самом. Каждый человек всегда пытается оправдать свои поступки. И подгоняет их под свой собственный кодекс чести. Чтобы совесть не мучила.
— Это если она есть вообще, совесть. А у тебя, Маркус, есть свой кодекс чести?
— Пока нет, — хмыкнул я. — Но обязательно его придумаю…
— Придумай, — абсолютно серьёзно произнёс Дёмин. — Когда станешь князем, он тебе понадобится. И ещё в одном ты не прав. Насчёт смердов. Людям не плевать, кто ими правит! Если князь хороший, то даже последний холоп на его защиту встанет и чужого князя на вилы поднимет.
— Возможно… — не стал спорить я.
— Почти приехали, вроде? — выглянул боярин в окошко.
— Да, почти. Сейчас поедим, затем людям своим распоряжения отдам, да по делам отъеду. Мы когда выезжать планируем?
— Чем быстрее, тем лучше, — произнёс Дёмин. И уточнил: — А куда по делам?
— Боярского сына одного проведать, — ответил я. — Появилась у меня одна идея… Если он согласится, конечно.
— Надолго?
— Нет. Думаю, к вечеру обернусь.
— Тогда можно в ночь и выехать. Я пока велю сюда дилижанс подогнать.
— Лучше бы парочку, — попросил я.
— Зачем? — удивился Иван Васильевич.
— У меня тут боярышня Иванова гостит. Хочу её тоже домой отправить. А ещё сестру с собой возьму. Не безопасно ей тут оставаться.
— Ну, так-то верно. Тогда распоряжусь ещё один найти…
В моей усадьбе кипела жизнь. Где-то что-то строили. Где-то тренировали новобранцев. А прислуга суетилась, занимаясь хозяйственными делами.
Охрана на въезде удивилась, увидев меня в экипаже Дёминых, да ещё и в компании Ивана Васильевича. А вот Михалёв, что встретил нас у крыльца, сделал морду кирпичом. Словно так и надо.
— О, Умник! — обрадовался я, заметив его. — Пошли отойдём, поговорить надо.
— Боярин, — слегка склонил он голову в приветствии. Затем повернулся в сторону Дёмина и поклонился ему. Но едва заметно. Скорее обозначил поклон.
— Умник, — заговорил я, когда мы отошли немного в сторону, — подготовь ещё один десяток из опытных людей. Со старшим чтобы. У меня для них задание будет.
— Сделаю, — невозмутимо кивнул он. Но затем всё же не сдержался, и спросил: — А мы как же?
— Для тебя тоже работа найдётся, — не стал его разочаровывать я. — И знаешь что, увеличь количество своего отряда до пятнадцати человек. Дела сейчас такие закручиваются, что лишним точно не будет.
— Понял, боярин. Увеличу. А можно двоих новичков взять?
— Сам решай. Тебе ими командовать. Но и отвечать за них тоже тебе. Так что думай…
— Понял, — действительно задумался он. — У нас проблемы?
— У нас куча проблем, — ответил я. Затем вздохнул, и продолжил: — На Дёминых снова напали. Причём очень серьёзными силами. В итоге из всего рода один Иван Васильевич остался.
— Светлые боги… — прошептал Михалёв. — Это что-то же, конец рода?
— Раньше времени не хорони. Побарахтаемся ещё. Сегодня в ночь выезжаем в Ульчинск. Иванова и Принцесса с нами едут. Из охраны — твоего обновлённого десятка достаточно. Иван Васильевич с большой дружиной приехал. Да и сомневаюсь я, что по пути кто-то напасть попробует. Тот враг, он подло бьёт всегда. В лобовую не лезет.
— Понял, боярин, — серьёзно кивнул Умник. — А жрица как же? Тут останется?
— Жрица… — скривился я. — С ней у меня сейчас серьёзный разговор будет. После обеда. И не только с ней. Ладно, не суть. Готовься, Умник!
После еды я сидел в своём кабинете и рассматривал подаренную Аресом шпагу. И хоть убей, не мог заметить в ней ничего необычного. Хоть что-то такое явно было. Иначе как объяснить моё нежелание выпускать её из рук?
Грёбаные боги! Делают что хотят, и нихрена не объясняют. Ещё так и норовят в голову залезть.
Кстати, насчёт головы… Волосы у меня реально ещё сильнее посветлели. И издалека этот цвет действительно можно было принять за седину. Но нет, седым я не стал. Скорее, как и сказал Иван Васильевич, волосы словно серебром облили. Необычно, конечно. Но жить можно. Даже в чём-то стильно.
А вот глаза слегка пугали даже меня самого. Если на голове теперь было серебро, то в глазах изредка появлялось золото. Не всегда, но тем не менее. Мутант, блин!
Знать бы ещё, побочка ли это после удара по голове, или какой-то особо изощрённый умысел?
— Звал, Маркус? — заглянула в кабинет Маяне.
— Да, милая, заходи, — приветливо улыбнулся я, стараясь не показать девушке своего раздражения. Уж кто-кто, а она точно ни в чём не виновата. — Какие у тебя дела? Всё хорошо?
— Всё хорошо, — слабо улыбнулась она. А затем подошла, села мне на колени, обняла и прижалась. — Скучаю по сестре. Думаю, что надо было мне тоже с ней уехать. Ничего бы то старичьё мне не сделало. А ещё по Эльзе скучаю. Жива ли она?
— Жива, — уверенно произнёс я. Хотя на самом деле этой уверенности уже не было. Непонятно, для чего её вообще надо было похищать? Если чтобы помогла разобраться с фотоаппаратом, то почему немки не было рядом с ним? Значит, причина другая? — И мы её обязательно найдём. Я сейчас поеду к одному человеку, и попробую его уговорить, чтобы помог.
— А он сможет? — с надеждой в голосе спросила девушка.
— Если кто и сможет, то только он! — твёрдо сказал я и тем самым, кажется, немного её успокоил. — Знаешь что милая, а собирай-ка ты вещи. Мы сегодня уезжаем в Ульчинское княжество.
Вообще, я сначала хотел оставить Маяне на хозяйстве в столице. Но вот сейчас послушал её и передумал. Пусть лучше рядом будет. Иначе совсем захандрит.
— В Ульчинское? — удивлённо распахнула она глаза. —
