Искупление - Psayker1212
Жители города — улья на верхних уровнях уже частично покидали свои убежища. Кругом кипела какая никакая, а жизнь, что конечно же не могло не отозваться на солдатах. Всего через три дня после затухания последнего выстрела на верхних уровнях, к комиссару обратились офицеры подразделений полка, о просьбе увольнительных от солдат. Пока что Дантиус решил подождать с выходами в город, но хоть как-то расшевелить танкистов, предоставив им возможность посмотреть на творчество этого мира он был не против.
Тем более генерал Старк начал подготовку к проведению парада, по случаю освобождения планеты от угрозы еретиков. Сам комиссар не очень одобрял столь поспешные действия, но в общем-то понимал генерала. Поднять боевой дух вверенных подразделений и просто получить признание своих заслуг, приятно не только обычному гвардейцу, но и высоко стоящим родовитым офицерам — аристократам.
Закончив с выдачей ценных указаний капитанам танковых рот, Дантиус отправился в штаб полка, который по совместительству являлся и штабом танковой бригады. Полковник Кошкин превосходно справился с управлением вверенной ему в управление объединенной танковой бригадой, что в общем-то в дальнейшем её решили не делить. Конечно все понимали, что снисхождение благодати Императора, что почувствовал каждый боец и командир участвовавший в бою не может полностью отражать способностей командующего бригадой полковника, но уже в целых четырёх компаниях Кошкин не подводил генерала, комиссар лично и с некоторой гордостью подтвердил профессиональные качества и непорочность полковника перед генералом, не то чтобы тот сам этого не знал, когда закреплял за собой Кошкина и его полк в своём полном составе в штабе сектора Астра Милитарум.
Комиссар вышел на широкий проспект, надо было перейти улицу чтобы попасть в штаб полка. Вдохнув по весеннему тёплый воздух пропахший гарью города, мужчина схватился за ручку цепного меча, что висел у него на боку и спокойно пошёл в сторону штаба, по довольно пустой улице. Людей пока что было мало, хотя то тут, то там появлялись технопровидцы с подчинёнными им рабочими и оценивали повреждения, что принесла война на Мередиан. Конечно комиссар не сомневался, что город — улей быстро восстановится, население планеты отстроит свои дома и мануфакторумы, чтобы снова выдавать сотни тысяч так нужных Империуму технических приспособлений.
Позже, когда полк покинет планету и направится к новым свершениям, через год или два Дантиус наведёт справки об этой планете. Мужчина любил узнавать, про места своей боевой славы, ни что не поднимало ему настроение больше, чем знание того, что где прошли полки Имперской гвардии, жители освобождённых или спасённых миров живут спокойной размеренной жизнью. Он даже сообщал солдатам, про миры в которых они несли волю Императора. Про то, что там мирно живут люди, только благодаря гвардейцам отдавших свои жизни служению и вечной войне ради мирной жизни триллионов. По мнению комиссара это сильно поднимало боевой дух, который в последнее время и так был на высоте. После столь быстрого и жёсткого подавления еретического бунта, а тем более снисхождения благодати Императора, многие гвардейцы сами по себе стали более серьёзно настроенными ко всем проявлением слабости характера, что присущи всем людям. Что говорить, если прошедший сейчас по всем частям Дантиус не заметил ни одного солдата с картами и даже не уловил запах алкоголя. Наверное впервые за всю свою службу, комиссар встретил образцовые части имперской гвардии в своём самом лучшем проявлении, что не могло конечно не радовать мужчину.
Дантиус вошёл в штаб, полковника не было на месте, а потому дежурный отрапортовал ему, что за время его отсутствия никаких происшествий не случилось. Пройдя в свои покои, Дантиус снял свой меч и лазпистолет, повесив их на специальный крючок вбитый с левой стороны от стены. Комиссар снял свою фуражку и подойдя к столу со стоящим на уголке изображением священного Императора сложил свои руки в аквилу и вознёс молитву Богу Человечества. Сам Дантиус был не очень верующим человеком… Ну как, он верил в Бога — Императора, но никогда не получал его благословения, не чувствовал его присутствие и той божественности о которой говорила эклезиархия. Но недавно он поистине уверовал, а потому не мог отказать себе в желании просто помолиться за свой полк и гвардейцев, что отдают всех себя на благо человечества. Мало кто из них доживёт до старости, как и сам комиссар не надеялся выйти на пенсию… А ведь где-то там среди звёзд, на одной из планет, когда-то ещё молодой Дантиус, только — только зачисленный в полк комиссаром оставил своё потомство. Он мог только надеяться на то, что у его семьи всё хорошо, сам он не мог да и не хотел бросать службу и отправился дальше, оставив все свои сбережения молодой матери с родившимся сильным и крепким мальчиком, что взял себе фамилию Дантиуса. За них и их благополучие комиссар тоже помолился, хотя его ребёнку, если тот выжил в круговерти жизни уже и должно быть больше сорока лет.
Закончив молитву, комиссар глубоко вздохнул, всё же тяжело это, всегда представлять собой несокрушимую скалу уверенности, твёрдости и несгибаемости с закалёнными адамантиевыеми яйцами, как про него в тайне выражались гвардейцы. Будучи на едине с собой он мог позволить себе человеческие слабости. Раздевшись комиссар лёг в кровать и забылся во сне, в котором по истине узрел свет Императора. Безграничный золотой свет, что снисходил на него и вымывал горести и печали, наделяя силой и способностью жить дальше, во благо людей.
* * *
Эльзи боялась. Когда началась битва в центре города она с мамой не смогла добежать до входа в убежище. Маму она потеряла в потоке бегущих людей и спряталась в одной из ниш забившись в самый уголочек дрожа от страха и неведения. Кругом мелькали выстрелы, гремели взрывы. Она видела как большие воины, ангелы Императора почему-то стреляли по не успевшим скрыться людям. Девочка боялась и дрожала от страха свернувшись калачиком в углу своего небольшого укрытия, ощущая не подъёмную боль и вспышки затухающих сознаний. Она знала, слышала и одновременно чувствовала крики страха и мольбы о пощаде, исходящие от людей, когда очередной злой и испорченный Ангел убивал их с чувством полного удовлетворения.
Из носа ребенка текла кровь и она вытирая её рукавом своего синего платья, инстинктивно пробовала закрыться
