Назад в СССР 6 - Рафаэль Дамиров
– А нехай приходят, такого начальника нам и даром не нать.
– Что так? – сочувствующе улыбнулся я.
Постовой лишь со вздохом горько отмахнулся, дескать, иди уже, и так из-за тебя лишнего сболтнул.
Я поднялся на третий этаж. Толкнул дверь в восьмой кабинет. Без стука. Все наши на месте, они с удивлением обернулись на дверь (ведь без стука никто никогда не входил, даже Сафонов).
Завидев меня, Погодин, Катков и Света расплылись в улыбках, а Горохов нахмурился:
– Андрей Григорьевич, ты чего на работу приперся? Мы же договорились, что тебе пока нежелательно отсвечивать…
– Да я больничный принес сдать. Сегодня новый открыл, а по старому-то отчитаться ведь положено, – слукавил я.
– Да нахрена мне твой больничный? – отмахнулся следователь, – я не бухгалтерия, я тебе и без бумажки верю. Можешь его на стенку себе повесить. Дуй домой. Как все уляжется, выйдешь. Даст Бог, скоро все закончится. Гошу разговорим, дело с обвинительным в суд закину – и в Москву вернемся. Тебе сейчас в Москве лучше будет.
– Ну, раз уж пришел, может, хоть чаем напоите?
Горохов снова нахмурился, раскрыл рот, чтобы еще что-то проворчать, но Света его опередила:
– Конечно, Андрей, – засуетилась она. – У меня трубочки со сгущенкой есть. Будешь?
– Не откажусь, – я пожал руку присутствующим, а Света воткнула в розетку сверкающий мельхиором чайник.
Украдкой глянул на часы. Почти десять утра. Уже скоро…
– А мне трубочки можно? – облизнулся Катков.
– Конечно, – кивнула Света. – Тогда, может, все вместе чай попьем? Никита Егорович, вы не против?
Тот тоже посмотрел на часы, чуть задумался, соображая, что время еще раннее (перерыв на чай он устраивал всегда по расписанию – в одиннадцать), потом махнул рукой:
– А давайте, раз уж Петров пришел разлагать рабочую дисциплину…
– Андрей, набери воды, пожалуйста, – улыбнулась Света. – На всех не хватит.
– Ага, сейчас, – я выдернул шнур и подхватил чайник.
Вышел в коридор. Внизу на лестнице послышался шум. Громкие разговоры, какая-то беготня. А вот и Галя пожаловала. Точно, как и договаривались.
Я прогулочным шагом направился к туалету за водой. Сильно не спешил, здоровался с каждым встречным.
Ждал, когда шум меня нагонит. Топот по лестнице приближался. Я оглянулся:
– Здравствуйте, Галина Владимировна, какими судьбами к нам?
Федорова поравнялась со мной. Лицо сосредоточено, видно, что немного тревожится. Не каждый день в таких мероприятиях ей приходится участвовать. Но поддержка у нее что надо.
За прокурорской аж четверо в штатском. Морды холеные, гладко выбритые. Костюмчики сшиты явно на заказ. Конторские, значит, подтянулись. Оно и понятно. Когда работаешь против начальника местной милиции, на подхват оперативников МВД не возьмешь. Только конторских можно, ведь ведомственное ОСБ еще не народилось.
– Работа, Андрей Григорьевич, а вы что здесь делаете? Вы же на больничном, – Галина изобразила удивление.
– Так, заскочил на чаек к коллегам, – махнул я мельхиоровой посудиной и посторонился, пропуская хмурых оперативников КГБ.
За ними семенил дежурный. Морда красная, глаза испуганные, китель топорщится. Размышляет о том, что влетит ему от Сафонова, что не успел предупредить шефа о таких нетривиальных визитерах. Не знает еще, что хана Сафонову.
Я увязался любопытствующим хвостиком за процессией, которая прямиком направилась кабинету начальника УВД.
– У себя? – небрежно бросила Галя вытаращившейся на нас сотруднице канцелярии, что сидела в приемной вместо личной секретарши.
Та растерянно кивнула, потянулась к телефону и пробормотала:
– Как о вас доложить?
– Не надо, – Галя шагнула к двери начальника. – Мы сами.
Первую дверь распахнула, по второй постучала и, не дожидаясь ответа, толкнула ее от себя. Решительно вошла внутрь, увлекая за собой “хвост” из конторских, дежурного и еще двоих интеллигентного и пришибленного вида граждан (понятых я сразу и не заметил).
– Подождите! – секретарша бросилась следом. – Без предупреждения нельзя!
Пользуясь некоторой суматохой, я тоже прошмыгнул в кабинет.
Сафонов вытаращился на нас как на всадников апокалипсиса. Я скромно пристроил свою тушку возле выхода. За спинами остальных, меня подполковник не пока заметил.
– Валерий Игоревич, – холодно проговорила Галя. – У нас постановление на проведение обыска в вашем кабинете.
– Чего? – Сафонов привстал. – Ты кто такая?
– Вы прекрасно знаете, но для формальности представлюсь. Старший следователь прокуратуры по особо важным делам Федорова Галина Владимировна.
– Да знаю я твое имя, я спрашиваю, ты кто такая, чтобы ко мне с каким-то обыском заявляться? Да я…
– Все по закону… Вот постановление, ознакомьтесь. Виза прокурора города имеется.
Сафонов злобно выхватил из рук Гали отпечатанный листок и пробежался глазами.
– Совсем там охренели в своей прокуратуре! – подполковник потянулся к телефонной трубке.
– Не стоит, – Галина кивнула одному из конторских, тот ненавязчиво вытащил трубку из рук милиционера. – Звонки во время проведения следственного действия запрещены.
– Марченко! – рявкнул Сафонов на дежурного, что переминался с ноги на ногу позади . – Вызывай наряд, вышвырни посторонних из моего кабинета!
Капитан еще больше покраснел и, раздувая щеки, пробормотал:
– Та-ак… Это самое… Товарищ подполковник. Это же…
– Я знаю, кто это! Выполнять!
Это удивило даже меня. Совсем Сафонов уверовал в свою безнаказанность. Сейчас явно перегибает. Но Марченко не дурак, хоть и трус. Собрался с духом и возразил:
– Никак нельзя, товарищ подполковник. У них бумага имеется, я проверял. И удостоверения в порядке.
– Черт знает что! В постовые у меня пойдешь! Или вообще в народное хозяйство!
– Валерий Игоревич, – холодно проговорила Галя. – Давайте прекратим скандал и приступим к делу. Откройте, пожалуйста, вот этот сейф.
– Ключи дома забыл, – оскалился Сафонов, откинувшись на кресле и скрестив на груди руки. – Завтра приходите.
– Ничего страшного, – невозмутимо ответила следователь. – В канцелярии возьмем дубликат. Марченко, проводите нашего товарища в секретариат.
Под уничтожающим взглядом подполковника бедный дежурный пятился, поглядывая на окружающих исподлобья, словно побитый пес. За ним направился один из конторских.
Вернулись минут через пять.
– Нет дубликата в канцелярии, Галина Владимировна, – развел руками конторский.
Что называется, вечер переставал быть томным.
– Вот незадача, – лыбился Сафонов , – я же говорю, завтра приходите. Кхе-кхе…
Надо отдать ему должное, подпол не струхнул, а продолжал этак свысока пыхать гневом, создавалось четкое впечатление,
