Третье правило дворянина - Александр Герда

— Когда вы намерены явиться ко мне? — спросил он.

— Как скажете, мне дали несколько выходных, так что…

— Нам потребуется два дня, — он в очередной раз заглянул мне в глаза и будто что-то увидев там, решил дополнить. — Или три. Как пойдет.

— Два-три… Не имеет значения. К какому времени я должен буду к вам приезжать?

— Ни к какому. Вы будете здесь жить, — сказал он. — В ближайшие пару дней я буду занят, а вот послезавтра можете приезжать. Вещей берите самый минимум — все что вам понадобится, вы получите здесь. На всякий случай предупредите родных и близких, что вы будете не на связи. Интернетом тоже пользоваться будет нельзя. Такие правила.

— Забавно, — сказал я скорее себе, чем ему.

— И вот эту штучку, тоже можете не брать, — граф указал на Модуль, который болтался на моей руке. — Василий Денисович сказал, что вас не будут беспокоить. Вот собственно и все. У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?

Вот как-то обескуражил меня Тимур Яромирович своим напором, я даже не нашелся сразу с вопросами, ну а он посчитал, что у меня их нет вовсе.

— В таком случае, жду вас послезавтра в первой половине дня. Рад был с вами познакомиться, Соколов Владимир Михайлович.

После этих слов граф развернулся и пошлепал босыми ногами по снегу в обратную сторону. Я стоял на парковке рядом со своим «Мерседесом» и не сразу понял, что разговор окончен.

Кхм… Похоже аншеф говорил чистую правду — он действительно с приветом, этот Таширов.

* * *

Великое княжество Московское.

Москва.

Главное управление тайной канцелярии.

Игнатьев Яков Дмитриевич сидел в своем уютном теплом кабинете и занимался чтением доносов. Их принес ему его заместитель, Федор Максимович Никонов, который сейчас стоял рядом и ожидал, пока шеф ознакомится с бумагами.

Ворон откровенно скучал. Сегодня доносы выдались на редкость однообразными и даже тоскливыми.

— Федор, ну что ты мне принес? — он посмотрел на заместителя своими черными глазами и под тяжелым взглядом шефа Никонов невольно приосанился. — Вот что это такое? Почти все об одном и том же — или поносил Императорское высочество, или казенные деньги разворовывал… Совсем измельчали, даже доноса интересного написать не могут…

Яков Дмитриевич протянул заму пачку бумаг, который забрал их с легким полупоклоном.

— Как там мальчишка наш поживает? Что новенького?

— Затем и зашел, чтобы лично вам, из рук в руки, так сказать, — ответил Никонов.

— Да? Ну так и рассказывал бы, что же ты мне доносы всякие суешь? Делать мне что ли нечего — чепуху читать всякую.

— Так вы сами велели самые любопытные принести…

— По-твоему, читать про очередную растрату мне любопытно? Сами не можете разобраться кого с пристрастием допросить нужно? Детский сад в самом деле… Ладно, — махнул рукой Ворон. — Садись, рассказывай. Что там у нашего Соколова новенького?

Федор Максимович сел в кресло и начал с главного.

— Верховцев в данный момент силовой отдел создает, — сообщил Никонов. — Можно даже сказать, что уже заканчивает создавать.

— Ну да, Леонид Александрович мужик хваткий, — кивнул Игнатьев. — Этот ушами хлопать не будет.

— Очень толковых ребят подтягивает, — продолжил тем временем заместитель. — Думаю получится очень профессиональный отдел.

— А что с Заплатиным? Жандармы убийцу нашли?

— Нет еще, но дело рук герцогов, думаю так.

— Да тут и думать не нужно, ясно что их… Кому еще этот пердун старый мог понадобиться? — блеснул черными глазами Ворон. — Дел, за которые жизни лишают, его контора не вела, так что… Ладно, пусть ищут, работа у них такая.

— Есть мнение, что Соколов силовой отдел формирует именно потому, что и сам понимает, кто с поверенным их рода расправился.

— Если не дурак, то конечно понимает, — усмехнулся Игнатьев. — А он, насколько я понял, далеко не дурак. Да и люди толковые рядом имеются, которые мысль верную подбросить могут. Как бы Верховцев там дров не наломал, еще устроят у меня здесь перед носом родовые войны, а мне потом перед Императором оправдываться…

— Ну, мы следим, со своей стороны, — робко сказал Никонов.

— Знаю я, как вы следите… Потом будешь здесь стоять и волосенки рвать: не уследили, ваше сиятельство.

— Яков Дмитриевич, да как же…

— Брось, — отмахнулся Ворон. — Ты вот что, Федор… Пора мне, наверное, уже с Верховцевым самому встретиться. Пару раз мы с ним виделись, а вот личного знакомства как-то не водили. Пора это недоразумение устранять, пока трупы по всей Москве не стали появляться.

— Будет сделано.

— Ну, что еще расскажешь? Как там Соколов, утраченное имущество собирать начал?

— Начал, ваше сиятельство. Сейчас вот в Рязани стекольный завод за копейки выкупает.

— Это который сейчас сынку Баркалова принадлежит?

— Именно, Яков Дмитриевич.

— Да и хрен с ним. Правильно делает, что забирает. Младший Баркалов только девкам под юбки лазить умеет, а вот заводами управлять — не по Сеньке шапка.

Ворон встал, хрустнул затекшей спиной, прошел к шкафу с одеждой и вытащил длинную соболиную шубу. Федор Максимович открыл дверь перед шефом, подождал пока он выйдет в приемную, а затем последовал за ним.

— Никонов, только ты не тяни… Чем раньше мы с Верховцевым пообщаемся, тем лучше, понял?

— Понял, — кивнул зам.

— Только пригласи его по нормальному, без ваших этих диких штучек с масками и автоматами, понял?

— Само собой, ваше сиятельство.

— Ну да, знаю я вас, опричники… Ладно, спокойной ночи, Федор Максимович, — сказал Ворон и вышел из приемной.

Никонов подождал пока за ним закроется дверь, затем облегченно вздохнул и посмотрел на пачку бумаг в своей руке:

«Вот же засранцы, не смогли даже доносы нормальные найти — чуть не вставили его перед шефом! Хорошо еще, что Соколов этот ему на ум пришел, а так бы точно выслушал о себе много чего интересного. Ну я им сейчас устрою, ночь длинных ножей!».

Глава 22

Нижегородское княжество.

Нижний Новгород.

Ресторан «Рахат-лукум».

Унковский Гаврила Осипович славился не только своим буйным нравом, но и тем, что любил жить красиво, напоказ и временами даже с некоторым перебором. Во всяком случае, именно так считали его знакомые, сам же он был другого мнения на этот счет. Особенно был не согласен по последнему пункту. Как он сам считал, никакого перебора не было, просто он любил жизнь и не собирался этого скрывать от других.

Вот и этот раз не стал исключением. Узнав о скором приезде Болотова, он приготовился встречать дорогого гостя с присущим ему