Алексей Ракитин - Корпорация Томб райдерс (СИ)
- С помощью групп-разведчиков мы произвели исследование интервала времени, связанного с вторжением гиксосов,- продолжил Калитин.- Теперь мы точно знаем, когда именно это случилось. Полученная информация позволяет нам действовать более смело и, надеюсь, более эффективно. Если раньше после окончания миссии группа должна была уходить в пустыню, то в изменившейся обстановке такой необходимости не возникнет - "яйцо" можно будет вызывать прямо внутри двора. Кроме того, смело можно будет удлинить время пребывания на "объекте", поскольку нам не придётся избегать охраны.
Не составило труда понять, что Калитин вкратце повторил те тезисы, что я прочёл в листе, лежавшем на его столе.
Думаю, вызывал он нас вовсе не для того, чтобы сказать всё это, просто начальнику надо было убедиться в том, что мы чувствуем себя нормально и появление мальчика в составе бригады не спровоцировало внутренний конфликт. Я оценил мотивацию Калитина - он действовал как мудрый руководитель и тонкий психолог ; на его месте я бы тоже испытывал сомнения из-за необычного состава группы. Убедившись же, что события развиваются нормально, он явно успокоился.
Мы попили кофе, поговорили о разного рода несущественных мелочах, после чего Павел Михайлович попрощался с нами.
Уже за порогом его кабинета Второй пробормотал :
- Я не понял, чего он от нас хотел...
- Калитин хоте убедиться, что в бригаде всё нормально,- лаконично отозвался Первый. Что ж, стало быть он оценил произошедшее точно так же, как я.
Серёжа почти два часа вёз меня в спортивный лагерь - мы попали в плотный вечерний поток выезжавших за город. Лишь в семь часов вечера, изрядно измученный "ёрзаньем" по карельским дорогам, я вошёл в коттедж, который мы делили с Прошей. Мальчик сидел в кресле в гостиной с ноутбуком на коленях и играл в какую-то игрушку. Компьютер три дня назад любезно предоставил Калитин, дабы мальцу было чем заняться в минуты досуга.
- Завтра отправимся в путешествие,- проговорил я с порога.- Пойдёшь на озеро купаться ?
Проша от прогулки, разумеется, не отказался. Вдоволь наплававшись в медно-красной, из-за попавшей листвы, воде лесного озера, мы уселись на скамеечке возле старого причала, разговаривая о каких-то несущественных мелочах. Я чувствовал себя умиротворённо-расслабленным : место тут было великолепнейшее, погода стояла прекрасная, я полностью отвлёкся от городской суеты. И тем страннее и неожиданнее прозвучали слова, вдруг сказанные Прошей :
- Дядя Глеб, а когда меня убьют вы вспоминать меня станете ?
- Что за чушь, Проша,- отмахнулся я.- Тебя никто не убьёт. Я же пообещал, что завтра всё время буду рядом и с тобой ничего не случится.
- Да я всё понимаю...- мой маленький собеседник вздохнул не по-детски и сказал совсем уж непривычные слова.- Но я всё-таки хотел бы, чтобы меня кто-то вспомнил. И может, помолился.
Если бы в ту минуту я заинтересовался тем, что послужило причиной этих неожиданных высказываний, то скорее всего многого, из случившегося потом не произошло бы. И я бы в итоге прожил совсем другую жизнь. Но я не заинтересовался словами Прохора, точнее, я их почти не заметил, уж и не знаю, к добру ли или к худу... Но потому-то всё и получилось так, как получилось...
Наше путешествие в "яйце" Прохор воспринял на удивление спокойно. Может, компьютерные игры в интернет-клубе должным образом подготовили его к восприятию столь необычных впечатлений - уж и не знаю. Но оказавшись в ночной пустыне, никаких дурацких вопросов Проша мне задавать не стал. Пустыня как пустыня - подумаешь !
Нас семеро. Все, кроме Прохора, при оружии. Охранники - Веди и Наш - с бесшумными снайперскими винтовками, остальные - с пистолетами. Принимая во внимание, что вокруг мир, погружающийся в анархию распада государственности, такая предосторожность не могла показаться чрезмерной. Существовало ещё одно отличие нашей экипировки от того, с чем мы ходили на дело прежде : теперь все, кроме охранников, имели изолирующие противогазы. Противогаз Прохора я нёс в своём рюкзаке ; поскольку вес снаряжённого КИП-8 достигал десяти килограммов, мальчишке следовало одеть его в последнюю минуту.
Выбравшись из "яйца", я первым делом показал Проше как можно с помощью ультрафиолетового фонаря увидеть скорпионов. Вид членистоногих, светящихся под лучом фонаря зелёным цветом, вызвал восторг мальца. Всю дорогу он развлекался тем, что отыскивал в окружавших нас кучах щебня и песка скорпионов и указывал на них, чрезвычайно довольный собою. Я в свою очередь показал Прохору, как исчезает "яйцо" ; Прохор вторично удивил меня проявленным самообладанием. Я понял, что фокус с исчезновением в воздухе внушительного по размеру объекта не произвёл на мальчика особого впечатления.
Темень вокруг стояла кромешная. Допускаю, что ночь пока даже и не наступила - это мог быть всего лишь вечер, часов девять или десять по местному времени, но темнота окружала нас такая, что хоть глаз коли. Хотя небо над головой усеивали тысячи звёзд, света они давали мало ; Луна отсутствовала. Из пустыни задувал хотя и тёплый, но колючий ветер, поднятые им песчинки ощутимо секли по голым рукам.
Мы двигались колонной, впереди и сзади - охранники, остальные - на расстоянии пяти-десяти метров друг от друга. Лишь Прохор вышагивал рядом со мной, чётко выполняя полученную инструкцию. Иногда включались радиостанции и голос кого-то, кто шёл впереди, предупреждал остальных : "Осторожнее, крутой спуск... Внимание под ноги ! Овраг !..."
Шли мы по пустыне довольно долго, может, метров шестьсот, а может, и того больше. Видимо, в этот раз что-то засбоило у навигаторов и наше "яйцо" забросили совсем уж куда-то в сторону.
Постепенно я понял, куда именно держала путь колонна. В темноте перед нами стала угадываться то ли гора, то ли холм, сначала едва заметный на фоне неба, но по мере приближения разраставшийся выше и выше. Чётко очерченные склоны и вершина, хорошо различимые на фоне заслоняемых звёзд, не оставляли никаких сомнений в рукотворности приближавшейся громады. Это несомненно была пирамида, по египетским меркам, не самая высокая - всего-то метров шестидесяти-семидесяти высотою и чуть больше сотни в основании - но с обывательской точки зрения, просто огромная. Я в который уже раз поймал себя на ощущении необыкновенной монументальности, которое производили постройки такого типа. Воистину, человеческое воображение терялось от осознания величия труда, что был затрачен на постройку колоссальной каменной горы, покрытой отполированными безукоризненно подогнанными плитами.
Мы подошли довольно близко к чёрной махине - на сотню метров или даже ближе - и тут колонна наша внезапно остановилась, я даже не сразу понял почему. Первый, Аз и Буки немо таращились на Второго, который то ли испуганно, то ли просто возбуждённо, оглядывался по сторонам. Я остановился подле него и поинтересовался :
- Что-то не так ?
- Наоборот, Ять, всё так !- прошептал он.- Мы стоим в очень интересном месте. Если бы сейчас не было так темно, то мы бы увидели потрясающий вид : налево - уходящая на много километров долина Нила, направо - зеленеющий Фаюмский оазис с городом Арсиноя и озером Карун, за нашими спинами - Ливийская пустыня, из которой мы только пришли.
- Не думал, что ты способен на такую экзальтацию,- хихикнул Аз, стоявший подле и внимательно прислушивавшийся к словам Второго.
Тот его проигнорировал :
- Перед нами - цель нашего путешествия. Но чуть дальше находится одно из удивительнейших зданий построенных когда-либо человеком...
- Судя по патетике сказанного ты, никак, толкуешь о Лабиринте,- предположил Аз.
- Да, это именно он. Здание площадью двадцать восемь тысяч квадратных метров, изображения которого не видел никто. Его разобрали под самый фундамент ещё в римскую эпоху, использовав как колоссальную каменоломню. Известные его описания, но нет рисунков. Жаль, что сейчас не светит Солнце и я не могу его увидеть !- воскликнул Второй.
Я услышал сокрушённый вздох Первого :
- По-моему, мы теряем время. Мы ещё ни одного камня не пошевелили, а я уже пить захотел. Блин-картон, пошли, что ли ! Не хватало нам ещё начать панорамами восхищаться !
- Ты не понял, почему я тут остановился. Дело вовсе не в панораме, а как раз в её отсутствии.
- Что ты хочешь этим сказать ?- Првый снова сокрушённо вздохнул.- Только не томи, Склифосовский...
- Лабиринт - это громадный храмовый комплекс. Там имелось двенадцать огромных дворов, каждый из которых посвящался своему божеству. Полторы тысячи помещений находились над землёй и полторы тысячи - под поверхностью.
- Ну и...?- не понял Первый.
- Там постоянно шли службы. Дневные, ночные, с жертвоприношениями, песнопениями, факельными шествиями. Сейчас ничего этого нет ! Соображаешь, что это означает ?
