Боксер-5: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
Все эти соображения я изложил тренеру борцов сразу по прибытии на тренировку, пока не пришел Семеныч, который отправился вслед за нами, но на общественном транспорте.
— А ты вообще кто такой, парень? — с интересом спросил меня он.
— А это у нас Мишка, — вставил Сеня, — он у нас самый активный и в боксе больше других умеет!
— Да? — рассмеялся тренер. — Ну хорошо. Идея твоя и правда не лишена смысла. Давайте сегодня действительно уделим больше внимания клинчу.
Глава 17
Тренироваться вместе с борцами оказалось не только полезно для размятия тела, но и интересно. В упражнениях, несвойственных для наших тренировок, я успел подметить несколько любопытных деталей, которые было бы неплохо внедрить и в нашу работу. Правда, к Григорию Семеновичу после вчерашнего стихийного бедствия сейчас лучше было не подходить — даже с конструктивными предложениями. Так что я решил отложить свою инициативу до лучших времен, а пока «переварить» увиденное в голове и придумать, как все это можно адаптировать для боксеров — а главное, связать по смыслу с нашими комплексами упражнений.
— Да, вот это их тут выматывают, конечно, — протянул Шпала, когда мы шли обратно к нашему корпусу. — Я бы так долго не протренировался!
— Да ладно тебе, — отозвался я. — Уверяю тебя, они думают ровно то же самое про наши тренировки.
— Так у нас-то упор на руки и частично ноги, а там — вон… — Шпала осторожно ощупал свои мышцы, как будто ища скрытые травмы. — У меня все тело ноет, как будто меня с десятого этажа плашмя сбросили.
— Дело тренировки, — сказал я. — Позанимался бы так пару месяцев — так сегодняшнюю тренировку вообще бы не заметил. Тут просто разные группы мышц задействованы и в разной нагрузке. придёшь на тренировку по футболу, так тоже же самое говорит будешь.
— Мне кажется, один такой борец без труда троих боксеров ушатает и не поморщится. Ну если конечно не на ринге дело будет происходить, а на боксёрском ковре.
— Ну ты сам свое утверждение опровергаешь. Хороший боксёр борца многие не пустят — навстречу попадёт, когда он начнёт делать проход.
Про себя я подумал, что в целом всё-таки если поместить и борца в равные условия, то шансов действительно куда больше будет у среднестатистического борца. Во многом потому, что от прохода многих не умелому спортсмену защититься ой как тяжело. Потому и доминируют сейчас в смешанных единоборствах люди, умеющие хорошо бороться. Видя, что боксёр не до конца понимает смысл наших совместных тренировок, я продолжил ему объяснять.
— Смысл таких тренировок немаленький, — во мне снова проснулся тренер. — Во-первых, это стимулирует пробудить в себе все самые сильные стороны, выйти на пик формы, так сказать. А во-вторых, мы можем у них перенять какие-нибудь упражнения, которые помогут и нам усилиться. Прокачать как следует те мышцы, которые мы обычно не тренируем.
— Вот это на тебя назначение Семеныча подействовало, — подколол меня Колян.
— Какое назначение Семеныча? — сразу не понял я. — Его что, куда-то назначили?
— Да не его, а тебя! — со смехом объяснил Колян. — Он же сказал, что ты теперь чуть ли не второй после него у нас. Так ты сразу вон какие красивые объяснения всем его идеям придумывать начал!
— Не волнуйся, — успокоил его я. — Думаю, что после вчерашнего вся эта наша иерархия снова вернется, так сказать, в исходное положение. А что касается объяснений — так это мне действительно интересно!
— Хочешь всеми видами боевых искусств одновременно овладеть? — с улыбкой спросил Лева.
— Да нет, — задумчиво ответил я. — Скорее я хочу бокс расширить, насколько это возможно. Ну, как бы обогатить, что ли.
— Эй, Миша! Миша! — донесся до меня приглушенный голос. Я завертел головой, пытаясь понять местонахождение источника звука. — Да не туда ты вертишься, правее посмотри!
Я посмотрел правее и увидел в той самой дыре в заборе знакомую физиономию моего компаньона по перепродаже икры. Еще раз оглядевшись по сторонам — Григорий Семенович шагал впереди и не оборачивался, но, учитывая вчерашний скандал, осторожность следовало соблюдать особенно усиленно — я подошел к забору.
— Ну, чего у тебя? — спросил я. — Есть какие-нибудь новости?
— Ага, есть, а как же, — довольно кивнул кавказец. — В общем, я договорился. Могу продать столько икры, сколько ты можешь предложить. Хоть вагон!
Хм. Хоть вагон — это, конечно, хорошо. При желании можно вообще открыть свой подпольный бизнес — договориться с московским динамовским водителем, а здесь, считай, договоренность уже есть, и возить эту самую икру мелкооптовыми партиями. Риск минимальный (да и те, кто работает в проверяющих органах, тоже икорку любят, особенно если она достается в подарок), а деньги получаются неплохие. А что? Между прочим, многие на таких вот перепродажах дефицита целые состояния себе делали.
Да, все это, конечно, очень даже заманчиво, вот только организация всей этой торговли на постоянной основе потребует какого-то количества времени и внимания. А отвлекаться на что бы то ни было в ущерб боксу я не намерен — слишком долго я стремился к своей цели, слишком много усилий уже было вложено в ее достижение, чтобы вот так просто взять и фактически переквалифицироваться в бизнесмена. Хотел бы я этим заниматься профессионально — сразу бы после попадания в эту эпоху начал искать ходы к спекулянтам и перекупщикам. Нет уж. Один раз, конечно, заработаю, раз уж такой вариант сам собой в руки приплыл, но «уводить» себя от спорта не стану.
— А что по цене? — спросил я.
Кавказец состроил сожалеющее выражение лица.
— Там с ценой, понимаешь, такая история, — заговорил он, как будто бы смущаясь. Знаем мы эти ваши торгашеские уловки!
— Ну давай, говори уже как есть, мне надо в корпус бежать, — нетерпеливо перебил его я.
— Ну, в общем, по твоей цене они не возьмут, — разродился он наконец. — Говорят, процентов восемь-десять надо скинуть, иначе им невыгодно.
