Мамба и большой Куш (СИ) - Птица Алексей
— Понятно, я помню, ты уже упоминал об этом. А где сейчас твоё племя?
— Я не знаю, далеко отсюда, в нём почти не осталось воинов, одни женщины и дети. Они осели, где смогли, и их осталось мало, не стоит о них думать, мы не найдём никого. Я не помню дороги туда.
— Понятно. А что ты знаешь об этой местности?
— Мы шли, охотились и снова шли. Кочевники нападали на нас и убивали, мы убивали их, нас становилось меньше, а их меньше не становилось. А потом мы повстречали тебя. И всё закончилось. Попобава выбрал тебя, и я тоже выбрал тебя вождём.
Ап замолчал, мне же после этих слов стало понятно его поведение, и дальше продолжать расспросы стало бессмысленно. Теперь стоит просто понять, как этот факт использовать в своих целях, хотя, это, скорее, риторический вопрос.
Ночь, как ни странно, прошла спокойно, и на нас никто не напал. А после того, как все проснулись и приступили к завтраку, явился проводник от кочевников. Отряд снялся с места и двинулся в путь, уже вместе с ним. Так прошли сутки, а ещё через день, когда солнце встало высоко над горизонтом, проводник, переговорив ещё раз с Рамом, покинул нас, отправившись восвояси. Дальше мы продолжили движение самостоятельно к цели, которую наметил глава отряда. Дни проходили однообразно и спокойно, пока нам не повстречался носорог.
Всё, как обычно, произошло неожиданно. Из-за сезона дождей трава в саванне местами поднялась высотой до двух метров, в ней-то и устроился на отдых оказавшийся на нашем пути носорог.
Первым на него наткнулся верблюд Криша. Подслеповатый носорог-самец, вскинулся от звуков и, проснувшись, вскочил на короткие ноги, поводя во все стороны головой.
Несколько мгновений все оторопело смотрели на огромную тушу великана саванны, а сообразив, чем это грозит, ударили пятками в бока верблюдов и бросились врассыпную. И эта, единственная правильная тактика только и могла спасти, всё же, целей много, носорог неповоротлив, к тому же, тугодум, пока сообразит, пока выберет цель, помчится за ней — все уже окажутся далеко, чтобы потом собраться вместе.
И всё бы хорошо в таком манёвре, но и у нас имелось слабое звено — это Ап на своём осле. Рам не смог или не захотел купить верблюда у кочевников, а на мой вопрос по этому поводу ничего не ответил, проигнорировав его. И вот теперь придётся пожинать плоды этого решения. Ну, что же, ещё один минус в карму Рама.
Носорог, поводя головой, наметил цель и повернулся в сторону Апа, который, нахлёстывая осла, мчался прочь. Уж лучше бы он бросил осла и бежал своими ногами, но видимо, от неожиданности и страха Апа переклинило, и он принял одно-единственное с его точки зрения правильное решение: не слазить с осла.
Носорог повёл в сторону удаляющейся добычи рогом, глаза животного тут же налились кровью и, громко фыркнув и ударив огромным копытом в землю, он с места в карьер рванул за Апом.
— Писец! — только и сказал я, увидев жуткую картину, и стал разворачивать верблюда.
Тут всё ясно: Апу не убежать, да и ослу тоже. Единственный шанс спастись — бросить осла и бежать в сторону, но расстояние слишком маленькое. Носорог уже выбрал цель, и он снесёт обоих: и осла, и Апа всего за минуту, а то и меньше. Долго ли такой тушей с огромным острым рогом протаранить обоих и вмять в землю?
Арчи подо мной нехотя стал разворачиваться, а я лихорадочно соображать: как помочь Апу? Ему самому не спастись, нечем даже отбиваться. А что мог сделать я? Стрелой носорога не пробить, особенно, когда он мчится в сторону от меня, копьё шкуру тоже не пробьёт, по крайней мере, то, что есть у меня, да и моей силы не хватит проткнуть его тушу, чтобы достать до внутренних органов или сердца. Мой шотель, как иголка для огромного зверя, пользы ноль. Ножи метательные — то же самое, только хитростью и можно взять, и умом. Но, что же всё-таки делать, ёшкин кот!
Если Ап погибнет, то меня тоже ничего хорошего не ждёт. Надо спасать, по-любому, спасать надо! Мысли прыгали туда-сюда, сердце стучало в груди колокольным набатом, руки дрожали. Слишком всё неожиданно получилось. Но прошло всего пару мгновений, и я смог взять себя в руки.
Мозг лихорадочно заработал, пока руки направляли верблюда, подчиняясь инстинкту выживания. А страх, что наполнял моё сердце, заставил его работать в три раза быстрее. Есть люди, которых страх делает манекенами, они просто застывают на месте, есть те, которые суетятся и теряют голову, а некоторые, наоборот, начинают думать. Мне повезло, со мной почти всегда происходил третий вариант.
Решение могло быть одно — выпить подходящее ситуации зелье, но которое? Зелье берсерка хорошее, но не подойдёт, мощь мне не пригодится, каким бы я сильным не стал, в одиночку носорога не победить, особенно того, что уже пошёл в атаку, значит, нужна ловкость и глазомер. А зачем? Да чтобы стрелять точно.
Есть у меня единственный шанс победить — выстрелить в голову, ведь уязвимое место у носорога — глаза, только через них можно пробить мозг. Для этого необходимы стрелы с длинным и бронебойным наконечником, такие у меня как раз имелись.
Не отпуская поводья, я принялся доставать из мешка лук, что висел на боку у верблюда. Минута, и он уже у меня в руках. Тетива легла на плечи лука, надёжно затянувшись на них. Искать кольцо лучника сейчас мне некогда, и я потянул из колчана нужную стрелу. Поместив её на тетиву, стал целиться, стараясь ровно сидеть в седле, что оказалось не так уж и легко, ведь за спину верблюда мне приходилось держаться только ногами.
Направив верблюда параллельно бегущему носорогу, я достал из патронташа один из пузырьков, в котором находилось зелье ловкости, и одним махом выпил его. Следом достал другое и сделал ещё глоток. Эти зелья действуют практически мгновенно, и так же быстро теряют свои свойства. Здесь отсутствует нужное оборудование, потому и эффект такой слабый, но сейчас мне должно хватить.
Буквально через полминуты бешеной скачки эликсиры начали действовать, будоража мою кровь невиданными до этого ощущениями. И вовремя, потому как до того момента, как носорог догонит Апа и растопчет его, вместе с ослом, остались буквально считаные мгновения.
Моё тело налилось внезапной силой и ловкостью и, бросив поводья, я стал целиться в глаз носорога. Мозг работал чётко и ясно, рука стала твердой. Верблюд продолжал бежать, а мои глаза чётко уловили расстояние до носорога и его скорость. Да и поправку на ветер я тоже постарался учесть.
— Грбрм, — завибрировала тетива, отпуская пленницу, и тут же тонкая, но длинная, с бронебойным и хищно вытянутым наконечником стрела устремилась к цели. Пролетев совсем небольшое расстояние, она вонзилась в глаз носорога, пробив насквозь толстую кожу, но мозга достать не смогла, застряв на полпути.
Носорог взвился от боли, утробно заревев, и принялся бешено бить мощным рогом во все стороны, резко затормозив. А я стал объезжать его по кругу. Ап продолжал скакать на осле, носорогу резко стало не до него. Но пока огромный зверь жив, нам не спастись: кого-то он обязательно догонит. Я потянул из колчана вторую стрелу, наложил её на тетиву и начал целиться, вертясь вокруг носорога на верблюде.
Сейчас счёт шёл на секунды, а попасть в цель стало намного тяжелее, ведь хоть носорог и остановился, но зато стал вертеть головой, пытаясь избавиться от стрелы. Тем не менее, объехав носорога на верблюде, я смог выбрать нужный момент и вновь натянул лук.
Поняв, что в первый раз силы полёта стрелы не хватило, я натянул тетиву изо всех сил, пока она не задрожала от напряжения, боясь только, чтобы она не лопнула. Каким-то образом почувствовав, что пора, отпустил тетиву. Стрела резко жвынькнула, слетев с неё, тетива отдалась болью в пальцах, и через мгновение наконечник стрелы ударил со страшной силой в здоровый глаз носорога. Не встречая сопротивления, пробил его и проник прямо в мозг.
На некоторое время зависла неопределённость, и дикий зверь застыл, пытаясь понять, что произошло, но наконечник бронебойной стрелы задел мозг, практически сразу умертвив носорога. Зверь немного постоял, попытался сделать шаг вперёд, и это оказалось его последним действием. Глухо взревев, носорог стал медленно заваливаться вперёд и, наконец, рухнул всей тяжестью на землю, подняв вокруг себя тучи брызг и грязи. Огромное тело исполина саванны вздрогнуло, он хрюкнул и неподвижно застыл на земле. Из его глазниц торчали обрубки стрел. Я убил его. Бой окончен, а Ап спасён.
