Кто ты, Такидзиро Решетников? (СИ) - Афанасьев Семён
— Слушаю.
— Что у вас происходит? — в отличие от безопасника, Уэки реагирует сразу.
Её ранг директора в данном случае — очень нехороший дополнительный барьер для ребят с двадцать четвёртого.
— Такидзиро-сан, что у вас там происходит⁈ — пока я выдергивал руку, звонящая начинает демонстрировать нетерпение.
— С моей точки зрения, имеют место коррупционные действия службы безопасности, — отвечаю внятно, громко, чтоб было слышно и в коридоре. — Вот лица соучастников для фиксации, — веду камерой браслета, не оставляя никого без внимания.
Присутствующие замирают, включая быстрых разумом модераторов.
— Подробности? — директор айти сводит брови на переносице.
Приятно иметь дело с умным человеком и хорошим математиком, который (-ая) включается молниеносно и неуловимыми штрихами наигрывает ситуацию в мою пользу.
В свою тоже, но остальные об этом не знают.
То, что я сейчас скажу, хотя и достаточно дискуссионно, но неоспоримо. Ситуацию я проанализировал на бусте, аргументы не опровергаются ни в каком из сценариев, что бы противная сторона ни утверждала:
— Служба безопасности грубо нарушает собственный основополагающий параграф. Уэки-сан, пожалуйста, помогите с фиксацией? Будет разбирательство, кое-кого придётся увольнять — не хотелось бы, чтоб потом сказали, сведение счётов.
Гробовая тишина в помещении. Лёгкий шорох в коридоре, говорящий, что любопытных и с той стороны двери хватает. И они явно не стесняются друг друга, слушают вместе.
— Уже делаю, — бесстрастно кивает айтишница. — Что они конкретно нарушили? — вот так, в третьем лице, тоже демонстративно.
Рыцари плаща и кинжала переглядываются, словно начинают срочно искать выход коллективным разумом.
За текущие сутки я не раз замечал: если ситуация нестандартная, если момент выходит за рамки прописанного шаблона — результативность большинства падает. Даже если это особенность исключительно Йокогамы, гении с двадцать четвёртого — не исключение.
— Дословно: «В любой конфликтной ситуации первым пунктом выполняется оценка случившегося. Только после неё могут предприниматься действия», Кодекс Менеджера корпорации Йокогама, — с нескрываемым наслаждением чеканю каждое слово.
Старший модер принимается усиленно шевелить извилинами, попутно стараясь попасть в камеру и что-то сказать айтишнице. Даже открывает для этого рот, но я доворачиваю браслет камерой на себя и он снова исчезает из кадра:
— Уэки-сан, не было ни малейшей попытки модераторов оценить ситуацию, во всяком случае, я не увидел. Зато к действиям они перешли сразу.
Вопрос трактовки Кодекса. Я отлично понимаю, что безопасности рациональнее нас опрашивать у себя, не тут при всех, но правила — штука такая.
При желании прицепиться можно с обеих сторон, были бы ресурсы.
Мой сегодняшний статус, присвоенный финансисткой Хонокой, до завтра меня такими ресурсами наделяет, даже не будь в этой беседе позвонившей Уэки.
А она есть и наверняка записи с камер отдела уже выгрузила, плюс нынешнюю беседу фиксирует. Молчу о её ранге небожителя.
— Пожалуйста, объяснитесь, Решетников-сан. — Модератор принимает решение не отвлекаться на айтишницу, а разбираться с угрозами по очереди.
Он всё же ухитряется стать рядом, чтобы она его видела, после чего с демонстративно безэмоциональным лицом поворачивается ко мне.
— «… Номура-сан и Решетников-сан сейчас проследуют с нами, немного побеседуют и вернутся на рабочие места!» — ваши слова?
Тишину в офисе можно нарезать ножом, включая коридор за закрытыми дверями.
Тип какую-то линию поведения выбрал и с ответом не затягивает:
— Вы очень вольно тра…
— Да или нет? — перебиваю.
— Вы!..
— ДА ИЛИ НЕТ? ЭТО ВЫ СКАЗАЛИ ИЛИ МНЕ ПОСЛЫШАЛОСЬ?
Людей хватает, потому собеседник ловит паузу, взвешивая, что б ответить. Он уже сообразил, что инициативу в диалоге потерял не случайно: взгляд прищурен, отношение ко мне резко меняется вот в эту секунду.
Не дождавшись ответа, вежливо возвращаюсь к Уте:
— Вы сами видите. Запись случившегося в отделе вам, как директору айти, наверняка доступна не хуже, чем этим «специалистам», — кивок в сторону соседа, побольше сарказма в интонацию. — Я могу попросить вас выступить независимым арбитром? Во время гласного корпоративного разбирательства по факту системной коррупции в службе безопасности?
Ну а как вы хотели. Позиция силы, она такая. Если не настроен договариваться, если привык работать голым давлением, не разумом — когда-то бумеранг вернётся.
— Уэки-сан!.. — старший модератор не придумывает ничего лучшего, чем попытаться переломить ситуацию громким голосом и попыткой схватить меня за запястье.
— Я уже сделала выгрузку, — айтишница его демонстративно игнорирует, обращаясь ко мне. — Такидзиро-сан, я отсюда не вижу их бейджей. Кто из них старший модератор? Пожалуйста, дай его?
Обращение по имени в текущем контексте, если словами Хоноки — откровенное палево. Почти прямой индикатор неких личных отношений, которые близки к мезальянсу и работой не ограничиваются. Да и по работе, если мыслить стереотипно, где я — а где департамент айти?
Хорошо что в отличие от финансистки у Уты своя точка зрения насчёт репутации. Общественным мнением она особо не заморачивается.
* * *— Хочу вас поблагодарить за согласие подняться к нам. Решетников-сан, сложилась очень неприятная ситуа…
— Благодарность принята. По неприятный ситуации: зачем вы мне это всё говорите?
Джентльмен, сидящий напротив, по меркам нижних этажей имеет должность начальника отдела. Уже не просто модератор и даже не старший модератор.
После звонка Уты и разговора с исполнителями высокие стороны приняли совместное решение в логистике шоу не устраивать, а продолжить здесь. Номуру от меня по дороге отделили, общение с каждым из нас ведётся в разных кабинетах и в лучших традициях известного жанра.
— Моя основная функция — управление модерацией в нашей компании. — Человек примерно моих лет или чуть старше, но с гораздо лучшими карьерными результатами, ровно смотрит в глаза. — Ваш случай довольно сложный, поэто…
— НАШ.
— Что, простите?
— НАШ случай. Или вы отделяете свои интересы от интересов компании в данном вопросе?
— Скорее, ваши, — на его лице мелькает и исчезает оттенок вежливой и снисходительной улыбки.
— Рылом не вышли, — в тон ему киваю в ответ, нарушая все здешние каноны. — Вопрос на засыпку: с кем вы сейчас разговариваете?
— Обычно вопросы на нашем этаже задают посетителям, а не наоборот, — невозмутимо отвечает безопасник.
— У меня больше нет вопросов, — откидываюсь на спинку стула. — Вы тоже не удосужились… Досадно.
— Пожалуйста, поясните.
— Войдите в мой корпоративный профайл и прочитайте до конца — ВНИМАТЕЛЬНО — что там написано.
Хозяин кабинета не спорит. Он поворачивается к экрану и вбивает пароль:
— Решетников… Такидзиро… рождения… Силы Самообороны… стажёром… Откомандировать в распоряжение Начальника Секретариата финансов… Что⁈ — от невозмутимости не остаётся и следа.
Вежливо киваю, скромно потупив взгляд:
— Формально, если дочитать документ Хаяси Хоноки-сан до конца, на ближайшие сутки я — следующий за ней уровень. На пяток ступенек выше вас, не правда ли?
— Не на сутки, — он отстранённо кивает на экран, затем резко задумывается. — До ноля часов.
— А без разницы, — демонстрирую великолепное настроение. — Я отдаю себе отчёт, что являюсь халифом на час, но мне и этого времени за глаза. Раз вы отвечаете за модерацию, наверняка умеете определять мотивацию собеседника? И прогнозировать наиболее вероятную реакцию?
— Говорите дальше.
— Как вы думаете, я подожму хвост? Завиляю им, упаду на колени и буду заискивающе заглядывать вам в глаза в поисках компромисса? — Пару секунд меряемся взглядами. — Или из своего очень временного, но уникального статуса я, напрягаясь, выжму всё возможное и невозможное? В ваш лично адрес и в адрес вашей службы? Времени до конца дня мне вполне хватит, повторюсь.
