Приказ простой… (СИ) - Лопатин Георгий
— Я пока вы на танке рассекали, успел пообщаться с майором, так как тоже заинтересовался этим моментом. Так вот, оказывается сами сделали из экспериментальных бронежилетов. Тех самых, что вы видели.
— Вот как? На танки такую отличную броню сами сделали и себе тоже…
— Ага. Штатные, говорят, не очень удачные. Тяжелые, неудобные, да и защищают не очень хорошо.
— Ну, оно завсегда так… Надо бы с ними более плотно пообщаться…
Собственно Соколов этим и отличался от многих других высокопоставленных командующих, не только тем, что лично участвовал в боевых операциях (были-будут и другие, что хотели лично пострелять в человеков), но и тем, что мог после боя в неформальной обстановке пообщаться с младшим комсоставом о результатах прошедшего боя.
Маршалу подали его китель.
Пока надевал его приказал одному из своих свитских с фотоаппаратом:
— Сними все…
— Так точно.
Вернувшихся и спешившихся морпехов майор Липкин построил в шеренгу. Маршал прошелся вдоль строя и его взгляд невольно зацепился за борозду на шлеме лейтенанта. Анатолий ее вообще-то по возвращении с прошлого задания заклеил, но след все равно остался четко видным.
«Еще одну полоску поперек и станет как символ на шлеме Хищника», — подумал он по этому поводу.
— Чем это тебе прилетело?
— Пулеметная пуля, товарищ маршал.
— Надо же… Дай-ка посмотреть.
Киборгин снял шлем. Соколов его повертел в руке, подивился не самому легкому весу, надел себе на голову.
— Неплохо… Как вообще служба?
Если прочие офицеры несколько заробели при общении с таким высоким начальством и не знали, что ответить разве что в стиле: «все хорошо, прекрасная маркиза», то Анатолию это было по барабану, потому ответил:
— Могло быть и лучше, товарищ маршал.
— Хм-м, — отреагировал он на неожиданный ответ. — А что именно?
— Да такое впечатление, товарищ маршал, что уроки Великой отечественной войны мы уже забыли. Это меня несказанно удивляет, если не сказать сильнее.
— Вот как? Давай подробнее, — стал серьезным Соколов.
— Ну, про защиту танков и тех же БТРов, я думаю вы уже сами все поняли. Вроде от немецких фаустпатронов наши отцы и деды нашли защиту, прикрывали броню чем могли и… прошло тридцать пять лет, кумулятивные гранаты только совершенствуются, применяются все более широко, а танки все такие же голые. Неужели за эти тридцать пять лет хотя бы вот такие экраны не могли на все танки сделать?
Маршал это явно принял и на свой счет тоже, потому нахмурился, но принял справедливый упрек, что называется безропотно.
— Я даже не понимаю, как мы собирались в случае чего воевать с НАТО случись такая беда. Ворвались бы в их города, и… пожгли бы всех к едрене фене. Из каждого окна по нашим танкам шмалять из РПГ станут. А ведь все уже давно придумано и стоит копейки. Сколько танков уже сгорело?
— Да лейтенант… и правда ерунда какая-то произошла с этом делом. Сам сейчас удивляюсь… Но продолжай. Вижу же, что не все, что хотел сказать.
— Офицерская форма, например, товарищ маршал. У вас уже есть статистика потерь среди офицеров?
Соколов нахмурился. Видимо, что что-то все-таки уже отметили в этом отношении.
— Опыт Первой мировой и Великой отечественной показал, что офицеров выбивали в первую очередь. Так с чего решили, что сейчас будет иначе? Но нет, мы в этих долбаных фуражках щеголяем в боевой обстановке, словно сигнализируем душманским снайперам, вот они мы, стреляйте нам прямо в башку. Хотя во время Великой отечественной даже майоры в пилотках ходили. Так почему тут не так⁈
— И тут ты прав, лейтенант… — вздохнул маршал.
— Про то, что сама форма неудобная, я уже молчу. По крайней мере для действий в горах и песках не годится. Особенно обувь.
— А с обувью что?
— Тяжелая и неудобная. В ней по плацу ходить хорошо, а в горах одно мучение.
— Так удобней и легче ее не сделать, лейтенант.
— Кроссовки можно использовать.
— Не по Уставу.
— Ну так перепишите этот Устав! — чуть вспылил Анатолий. — Как говорят евреи: не человек для субботы, а суббота для человека.
— Кхе!
— Киборгин! — встрял в разговор майор Липкин.
— Майор… — резко повернулся к нему маршал. — Сходи… куда-нибудь. Ну ты меня понял.
Липкин аж побледнел и козырнув, просипев: «Есть!», куда-то испарился.
— Продолжай.
— Про недостаточные углы возвышения пулеметов и пушек нашей техники я думаю вы уже в курсе…
Маршал кивнул.
— Можно, пока будет доводиться техника, этот момент компенсировать.
— Как?
— Либо несколько авиационных блоков с НУРСами поставить, либо снятые с вооружения бомбометы. Все равно скоро все сроки хранения бомб выйдут, пойдут на утилизацию, а тут хоть с пользой используем…
— Тебе сколько лет лейтенант? — вдруг спросил Соколов.
— Двадцать пять, товарищ маршал.
— И до сих пор лейтенант? Я кажется начинаю догадываться почему…
— Никак нет, товарищ маршал, — вернул ухмылку Киборгин. — Я в военку после армии пошел.
— Ах вот оно что… Понятно. Есть еще что сказать, лейтенант?
— Так точно, товарищ маршал.
— Говори.
— Воздушная разведка, товарищ маршал. Нам нужна постоянная воздушная разведка. Причем не только во время ведения боевых действий, что тоже работает крайне плохо, противник успевает укрыться или вовсе сбивает разведчика, а постоянная, буквально с утра до ночи, а еще лучше если и ночью будет. Причем надо добиться того, чтобы летали не только над районом боевых действий, но и над дорогами и даже нашими базами подвергающиеся постоянным обстрелам, кружили. Чтобы это все было под постоянным контролем и противник не мог устроить засады или провести процесс минирования.
— Ну это ты хватанул, лейтенант! — невесело усмехнулся Соколов. — Во всем Союзе столько самолетов не наберется, да и представляешь в какую копеечку это все станет, только по топливу, я уже молчу про износ? Фантазер ты лейтенант!
— А самолеты тут и не нужны, товарищ маршал. Скажу больше, они в этом деле будут даже вредны.
— Вот как?
— Ну да. Что нам с того, что они пронесутся над дорогой или базой на бешеной скорости? Сами пилоты ничего толком не увидят. А если вести сьемку, то потребуется куча времени на ее проявление и просмотр. На это уйдет сутки, а колонна в это время попала в засаду… Я уже молчу о том, что их сбивать начнут десятками из ПЗРК.
— А как же ты тогда предлагаешь обеспечить столь плотную разведку местности с воздуха?
— Планеры товарищ маршал.
— Что? Планеры?
— Так точно. Природные и погодные условия Афганистана просто идеальны для полетов на планере. Сами чувствуете, как жарко, от земли идут мощные восходящие потоки. Высота полета будет такова, что до них не добить из стрелкового оружия, разве что из ДШК, но это надо еще попасть умудриться, хотя если подняться повыше, то и они не достанут, а ПЗРК слишком дороги для «летающей кучки дров».
— Хе-хе… кучки дров…
— К тому же их системы наведения скорее всего не смогут захватить цель, ведь мотора с сильным тепловым выхлопом у них нет, металлических деталей минимум. Висеть в воздухе планеры могут долгими часами, буквально от рассвета до заката лишь бы пилот выдержал такую нагрузку. Хотя не думаю, что она так уж велика… Ну и летнаб… Вот ему потребуется установить хороший наблюдательный прибор, и они смогут контролировать наземную обстановку и своевременно сообщать о происходящих изменениях. А при случае могут даже дать целеуказание и даже отчасти вмешаться в бой, если поставить им пулемет с трассирующими пулями. Только трассеры им нужно дать не белые, а красные или зеленые, для лучшей видимости днем. Представляете сколько их можно наделать? Они же дешевые, в любой деревообрабатывающей мастерской по лекалам могут сделать. Да даже в школах на уроках труда детишки выпилят! С пилотами, как мне видится, тоже на первое время проблем не возникнет. Сколько у нас вышло летчиков в отставку, еще молодых или по крайней мере еще не слишком старых и крепких, и при этом страдающих от того, что не могут больше подняться в небо? Потихоньку от этого спиваясь? Они же как птицы, им жизнь без неба не жизнь! Как думаете, товарищ маршал, сколько из них согласятся вновь встать в строй и подняться под облака, пусть на планерах, и не просто летать, а еще и с пользой, получая при этом боевые награды?
