Война всех против всех (СИ) - Тыналин Алим
— Я от Черного Шептуна, — сказал я негромко, наклонившись к ней. — И мне нужна особая комната. Ты знаешь, какая.
Мадам удивленно взглянула на меня, потом понимающе кивнула и сказала:
— Хорошо, сейчас она занята и скоро освободится. Вы согласитесь чуточку подождать?
Я кивнул и все-таки уселся за свободный стол в углу неподалеку. Раб тут же принес мне кувшин с вином и тарелку с закусками. Родерик уселся рядом и тут же съел половину угощения. Его изукрашенное ссадинами и синяками лицо заставляло посетителей нервно поглядывать на него.
Я снова огляделся, рассматривая свободных девушек. Ближе всех ко мне на высоком стуле у стены сидела молодая женщина, светловолосая, белокожая, с большими глубокими глазами, в отличие от девушек, укутанная в алый плащ, скрывающий ее тело от посторонних взоров.
Впрочем, даже под плащом угадывались выдающиеся формы, которыми ее щедро наделила природа. Она мельком глянула на меня и тут же опустила зеленые глаза и этот напускной стыдливый трюк произвел на меня большее впечатление, чем откровенные жесты других, более молодых ее подруг по цеху.
— Как тебя зовут? — спросил я, немного повысив голос, потому что мы находились недалеко друг от друга.
Она подняла голову и спокойно посмотрела на меня.
— Вирсания, господин, меня зовут Вирсания, — ответила она. — Я буду рада доставить вам удовольствие, если пожелаете.
— Да, конечно пожелаю, — сказал я и пригласил ее за наш стол. — Присаживайся и прихвати с собой подругу, чтобы она скрасила одиночество моего друга.
Я имел ввиду, конечно же, Родерика, который хоть и молчал, но тоже голодными глазами смотрел вокруг и ощупывал девушек взглядом с головы до ног.
Вирсания не заставила себя долго ждать и пригласив с собой девушку, сидящую рядом, присела вместе с нею за наш стол. Мы выпили весь кувшин и в это время старшая лупа подала сигнал, что наша комната освободилась. Я расплатился и мы отправились наверх. Кстати, за услуги заведения мне пришлось раскошелиться на двадцать фоллисов, посеребренных бронзовых монет.
Верхний этаж состоял из крохотных комнат, разделенных узким коридором, в которых, собственно, дамы и оказывали свои услуги. Стены здесь освещались маленькими чадящими масляными светильниками и тоже были покрыты фресками эротического содержания. Дверей не было, комнаты прикрывались занавесками, из-за которых слышались приглушенные стоны, шепот и быстрые шлепки тел друг о друга.
Мы пропустили девушек вперед и я, обернувшись, тихо сказал телохранителю:
— Хорошо, ты можешь развлечься с девушкой, но сохраняй бдительность. Когда придут факционарии, спускайся во двор и приготовь коней. Жди меня там. Если все пойдет хорошо, я спущусь не скоро. Если нет, тогда я выберусь быстрее.
Молчаливый Родерик кивнул, продолжая следить за задницей девушки, которая предназначалась ему. По большому счету, я взял себе девушек для прикрытия, чтобы не выделяться особо среди других посетителей, но потом подумал, что Родерику тоже не мешало бы отдохнуть душой и телом, все равно лидеры партий еще не явились.
Я надеялся, что его член не перевесит мозги и он не потеряет голову при виде расставленных ног куртизанки. Поэтому сейчас, не теряя времени, Родерик схватил предназначенную ему девушку за руку и нырнул в свободную комнату, быстро задернув штору за собой.
Мы с понимающе улыбнувшейся Вирсанией пошли дальше, потому что моя особая комната находилась в самом конце коридора. Эта комната единственная на втором этаже имела дверь и запиралась изнутри. Кроме того, в ней имелось отдельное отхожее место с неким подобием душа, то есть, с большим кувшином для омывания тела после соития.
— А ты богатенький мальчик, раз предпочитаешь самые лучшие комнаты в лупанарии, — сказала Вирсания, войдя внутрь.
Я запер дверь и огляделся. Кроме тех удобств, о которых я говорил, в остальном эта комната не особо отличалась от других помещений на втором этаже. Всю боковую стену занимало большое каменное ложе, застеленное несвежим матрасом.
Окошко здесь было маленькое, в него даже руку невозможно было просунуть, а освещалась она тоже двумя светильниками. Из-за этого, кстати, в комнате, как и везде в здании, стояла невыносимая духота, от которой у меня уже начала побаливать голова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Да уж, люблю все самое лучшее, — пробормотал я, открыв дверь в уборную комнату и обнаружив некое подобие унитаза и душевой. А еще всю стену напротив двери занимало изображение обнаженного Амура с луком и стрелами в руках.
— Наверное, ты сторонник Эпикура? — спросила женщина сзади и зашуршала плащом.
— Кто это такой? — спросил я и обернувшись, на миг замер от удовольствия, ибо созерцать ее обнаженное тело, белеющее в полумраке, было истинным наслаждением. — Какой-то император?
— Нет, это был такой философ, — ответила Вирсания и соблазнительно поводя широкими бедрами, прошла к ложу. — Он утверждал, что мы познаем сущность бытия, наслаждаясь каждым его мигом и полностью отдаваясь ему без остатка. Поэтому он и призывал людей не бояться своих страстей и желаний, а стремиться к их удовлетворению.
Плащ ее остался на полу, а сама женщина легла на ложе и опершись на локоть, посмотрела на меня. Ей было, по моим прикидкам, около тридцати лет. Тем не менее, несмотря на возраст, который в эту эпоху считался уже вполне зрелым, Вирсания сохранила тонкую талию, идеальные округлые груди и широкие мраморные бедра.
— Ты, оказывается, еще и образованная? — спросил я хрипло, подойдя к ложу ближе. — Наверное, ты была куртизанкой для самых знатных людей?
Вирсания кивнула и прошептала:
— Хочешь, я покажу тебе, на что еще я способна? Иди ко мне, мой маленький император и, клянусь, ты забудешь о всех невзгодах в моих объятиях.
— Ты знаешь, кто я такой? — спросил я, невольно отступив назад.
Женщина кивнула и улыбнулась.
— Конечно, разве я могу забыть такую хорошенькую головку, я ведь уже видела тебя несколько раз на улицах Равенны.
Из других комнат слышались протяжные стоны. Я невольно позавидовал им и наконец, решился тоже получить удовольствие. К черту, почему я должен сидеть рядом с обнаженной женщиной и не воспользоваться этим, ожидая, пока придут факционарии? Еще неизвестно, когда они заявятся, может быть, не придут совсем, подумал я и бросился к Вирсании, которая уже раскрыла объятия.
В это самое мгновение в дверь постучали снаружи и голос Кая Корда Бланда спросил в коридоре:
— Эй, ты здесь, Момиллус?
Глава 27
Переговоры прошли в дружелюбной и плодотворной атмосфере
Эх, познакомиться поближе с Вирсанией пока не удалось. Проклятый Бланд пришел раньше всех и сломал мне весь кайф. Надо же было ему явиться именно сейчас, не мог подождать хотя бы полчаса.
— Кто это? — встревожилась куртизанка. — Тебя пришли убивать?
Я поднялся с ложа, куда едва успел улечься, поднял с пола и швырнул ей алый плащ.
— Это мои друзья. Но тебе лучше здесь не оставаться. Иди, тебе незачем слышать то, о чем мы будем говорить.
Лидер венетов между тем продолжал ломиться в дверь:
— Эй, ты собираешься открывать? Ты здесь?
Я обернулся и крикнул:
— Да, сейчас я открою. Подожди немного, — надо его успокоить, чтобы этот придурок не всполошил весь лупанарий. С другой стороны хорошо, что он так разорался, наверняка Родерик уже успел услышать его и приступил к выполнению моего приказа.
Вирсания между тем не торопилась одеваться. Она так и лежала, прижав плащ к груди.
— Мне сейчас нельзя выходить. Ты же заплатил за всю ночь. Старшая лупа подумает, что я не удовлетворила тебя и лишит всего заработка за сутки. Можно я останусь, пожалуйста?
— Дура, это может быть опасным для тебя! — прорычал я, досадуя на себя, за то, что не отправил ее восвояси пораньше. — Ладно, иди спрячься в уборной, но не высовывайся оттуда, поняла?
Вирсания понятливо кивнула, вскочила с ложа и бросилась в соседнюю комнату, а ее великолепные упругие ягодицы соблазнительно тряслись на бегу. Дождавшись, пока она скроется там, я открыл дверь и впустил Бланда в комнату.