Герильеро (СИ) - "Д. Н. Замполит"

С маскировкой стрельбища он ломал голову долго, пока в одном из выходов не обратил внимания на то, что участки травяных зарослей различаются цветом. Дед Контиго, спрошенный об этом феномене, собрался было врезать — во всяком случае, костыль задрожал в его судорожной руке, — но с тяжелым вздохом объяснил бестолковому внуку, что это зависит от преобладания той или иной травы. И с того момента залетчики из отряда занимались пересадкой травы, формируя изломанные цветные пятна, своего рода камуфляж, имитируя тени от лощин или гребней.

Даже с ближней возвышенности поле не выглядело ровным, а уж с самолета и подавно. Правда, никто еще не проверял этого, но Вася заставлял строить всю партизанскую инфраструктуру в расчете на то, что по ней будет работать авиация. Какие-никакие самолеты у Боливии были, а вот средств ПВО у касика не было никаких.

За ужином в доме деда Вася представил команданте Рамону и гостям своих командиров — Иская, Катари, Римака, Габриэля, Хосе… Последний сразу вцепился в Че, опознав в том аргентинца, а вот парагваец все время бросал быстрые взгляды на Гевару, стараясь чтобы этого никто не заметил.

Все испортил Хосе.

Радость от встречи с земляком была столь велика, что он притащил заныканную бутылку сингани и на пару с Тумой накидался до того, что начал бычить на окружающих. Его оборвал Хоакин, но вместо того, чтобы успокоится, Хосе полез в бутылку, опасно повышая градус перебранки. Вася и Че на пару пытались утихомирить разбушевавшихся латиноамериканцев, но безрезультатно. Впрочем, нет, один результат был — от стресса у Гевары начался приступ удушья и он лихорадочно шарил руками в поисках ингалятора. Хоакин кинулся ему на помощь, Хосе, решивший, что противнгик бежит, полез в драку, Инти дернулся в карман за пистолетом, следом то же самое сделал Тума, Катари и Римак начали вставать со скамеек и все могло кончится крайне плохо, но выручил дед.

Одним ловким движением он перехватил Хосе за шею, несколько раз надавил в разные места и скинул обмякшее тело Васе, а сам взялся было за команданте, но тот уже нашарил ингалятор и прерывисто дышал, привалившись к зыркавшему по сторонам Хоакину. Инти так и застыл застыл в напряженной позе с рукой в кармане, остальных понемногу отпустило.

— У него, — дед ткнул коричневым морщинистым пальцем в Хосе, — в голове злые духи. А у тебя злые духи в груди. Пошли, лечить буду.

С этими словами он прихватил обалдевшего Че за рукав и потянул за собой. Вася поддержал команданте и они вдвоем с Хоакином довели его до каморки деда Контиго, где тот держал свой калавайный инструментарий. Гевара потихоньку приходил в себя и вскоре тихо спросил, оглядев пучки трав, банки с семенами и корой, горшочки и кувшинчики с завязанными горлышками:

— Тут хоть плесени, сушеных лягушек или заячьего помета нет?

Вася хохотнул, но заверил, что в смысле сырья тут все как надо и напомнил про репеллент. Дед тем временем намешал кувшинчик питья и выдал пациенту с наказом потягивать понемногу, а сам, взвалив на себя рулон шкур, махнул Васе и зашагал со своими учениками в сторону ручья.

Несколько выше русла в земле имелось углубление вроде воронки, в котором человеческие руки вырубили сиденья на пять-шесть персон и выложили в самом низу очаг из плоских камней. Ученики быстро натащили дров и развели костер, потом приволокли из дедова сарая несколько здоровых жердин и составили их пирамидой над костром. Дед несколько раз ходил проверять, пьет ли Че отвар и под конец, когда камни очага раскалились, привел его с собой. Ученики быстро раскидали огонь, накинули на жерди сшитые шкуры, создав нечто напоминающее ярангу или вигвам, затем сгребли в глиняные сосуды угли и вынесли их наружу. Контиго заставил команданте раздется, разделся сам, взял большой кувшин с водой и несколько маленьких с настоями, затолкал внутрь пациента и полез следом. Через несколько секунд из дырки вверху вигвама вырвался столб пара, внутри заголосил Гевара, на него прикрикнул дед…

“Баня!!!” — озарило Васю. И так ему захотелось попарится, что он метнулся в дедов сарай, похватал подходящие сушеные ветки, скрутил из них импровизированный веник, набрал воды и сел ждать, когда закончатся лечебные процедуры. Как и при его появлении в этом мире, ритуал сопровождался мелодией флейты-сампоньи.

Пар поднимался еще несколько раз, потом дед откинул полог, рыкнул на учеников, они быстро закутали обоих в шерстяные пончо и довели до лежанок в доме. Воспользовавшись тем, что все заняты — приехавшие с Че в основном тем, что ловили челюсти, — Вася нырнул под шкуры, задернул полог за собой и шарахнул малость на каменку. Пока поднимался первый пар, он сунул веник в нагревшийся дедов кувшин с водой, снял и выкинул наружу одежду…

Он парился с размахом, с криками, поддавая сколько можно, пока камни не остыли, а потом выскочил и в три прыжка оказался у ручья.

Когда он вылез на берег, челюсти ловили уже все — и гости, и хозяева.

Че спал на кровати, укрытый шерстяными одеялами, рядом стоял кувшинчик с питьем. Старый калавайя сидел на пороге и сердито выговаривал Васе за напрасно потраченный ценный веник — ветки на него, судя по рассказу деда, собирали с одного-единственного дерева на всю Боливию, исключительно на рассвете в день солнцестояния и непременно девственицы. Но потом Контиго довольно пнул касика локтем в бок и рассмеялся.

— Выберите время, ты, он, — дед ткнул большим пальцем себе за спину, где спал Гевара, — и этот бешеный, пойдем на Касигуачу.

— Зачем?

— Лечить.

— А без нее никак?

— Можно, но ненадолго. Чтобы вылечить как следует, надо спуститься вниз. А ты молодец, не боишься духов воды и огня, настоящий воин.

“А еще я не боюсь духов огненной воды, да только кто мне ее даст”.

Баня из подручных материалов имела еще одно непредвиденное последствие — все кечуа, и видевшие перформанс, и слышавшие о нем от очевидцев, прониклись мощью своего касика и авторитет его взлетел на небывалую высоту. Одно дело, когда он просто крутой чувак и совсем другое, когда не боится духов.

Совсем вечером, когда Вася уже собрался спать, к нему тихо подошел Габриэль.

— Командир, наверное, это не мое дело, но мне кажется, что ваш гость — команданте Че Гевара.

— С чего это ты взял? — сделал покерфейс касик.

— Надбровные дуги, глаза, форма ушей. Удушье — это скорее всего астма. Ну и седая краска после пара поблекла.

— Габриэль, молчи. Это — самая большая наша тайна. Вообще никому ни слова, понял?

— Как могила.

Утром повеселевший и порозовевший Че выслушал Васину идею и задумался. Его соратники с нетерпением ждали решения.

— А схема дома есть? — наконец спросил команданте.

— Нет. Но нам не нужен дом, из поместья до Сукре он ездит на кадиллаке, можно заблокировать его на дороге.

— Вот интересно, если мы откажемся, где вы будете брать деньги?

— Пайтити, — скромно ответил касик, наслаждаясь вылезшими на лоб глазами креолов.

Инти только крякнул, уж он-то, как и всякий боливиец, знал эту красивую старинную легенду. Будто помимо Эльдорадо (хотя может это просто другое название) где-то в джунглях Амазонии стоит так и не найденный инкский город со стенами из золота. Но, учитывая добытые в Касигуаче статуэтки, не так уж Вася и приврал.

— Ладно, — Че пыхнул неизменной сигарой, — давайте карту, будем планировать, авантюристы чертовы.

***

Сложнее всего оказалось даже не добыть два грузовика, с чем как всегда помог Ньико, а нагрузить их по самое не могу. Но ничего, справились — за небольшую мзду на руднике насыпали полные кузова хвостов[i], и на дороге в поместье Хохшильдов колонна герильерос встретилась с кортежем Герардо, нынешнего главы клана Хохшильдов. Головной грузовик пропустил мимо себя кадиллак оловянного барона и резко сдал влево, лоб в лоб с джипом охраны. Налетев на тяжело груженый трак, легкая машина сложилась почти пополам. Второй грузовик просто встал поперек дороги, заблокировав кадиллак. Его водитель попытался выбраться, маневрируя на пятачке, но несколько очередей по колесам не оставили иного шанса, кроме как запереться внутри бронекапсулы и наблюдать сквозь бронестекла за людьми в черных повязках на лицах.