Диана Удовиченко - Капитан Блад
– Иди за мной, – Камал развернулся, медленно поплыл по воздуху прочь от пещеры.
Решив, что хуже все равно не будет, Дан подхватил на руки Настю и пошел вслед за летающим индусом.
Камал плавно летел через лагерь, Бетси шла рядом, не выпуская его руки, как ребенок не выпускает руку отца. Интересно, что красивое свечение вокруг индуса не было оптическим эффектом – Дан видел его до сих пор.
Сенкевич сидел за пределами лагеря, там, где Дан его оставил. При появлении Камала широко раскрыл глаза:
– Это чучело выжило? Как он у тебя летает?
Дан ничего не ответил, лишь крепче прижал к себе Настю.
– И тебя ждут, землянин, – отстраненно сообщил Камал Сенкевичу.
Тот пожал плечами и, тоже решив, что выбора все равно нет, пошел рядом с Даном. Индус пересек выжженную плазмой в джунглях черную полосу, на которой тут и там высились кучки жирной сажи – все, что осталось от стрезианцев. При каждом шаге из-под ног взвивались серые бурунчики пепла. Камал углубился в лес.
Идти становилось все труднее. Тело Насти, хоть исхудавшее, тяжело оттягивало руки. Ныли мышцы, в них уже ощущалась дрожь усталости. Дан перекинул подругу через плечо, мысленно помолившись, чтобы паразит в таком положении не решил вылезти.
Индус продолжал легко парить по воздуху, уходя все дальше в джунгли. Дан чувствовал, что сейчас просто свалится от изнеможения. Сенкевич тоже имел бледный вид: начинало сказываться воздействие личинки паразита. Камал все же заметил это, развернулся, подплыл к Дану:
– Да пребудет с тобой энергия информации, – и легко коснулся его плеча.
Мускулы налились силой, кровь быстрее побежала по венам. Ноша уже не казалась столь неподъемной, а в душе поднималась беспричинная радость, странная уверенность: все будет хорошо.
– Все будет хорошо, – вслух подтвердил Сенкевич. Камал дотронулся и до него.
Теперь идти стало значительно легче. Дан не мог сказать, сколько времени они затратили на дорогу. Ему показалось, что шли долго, пока Камал не замер в воздухе перед пологим холмом. Дан осмотрелся. Местность была знакомая – та самая аномальная зона, в которой у его команды отказала вся электроника, включая киборгов.
Кривая Бетси и впрямь повела себя странно. Метров за сто до холма она опустилась на четвереньки и поползла. Распласталась на заросшем травой склоне, плотно прижалась к нему. Пространство вокруг киборга засветилось синевой, словно по Бетси пробегали молнии. Потом искусственная кожа сделалась прозрачной, открывая взгляду провода, платы и клеммы, из которых состоял «организм» киборга. Через несколько мгновений они слились в единый сверкающий синий поток, бежавший по телу Бетси. Вскоре киборг окончательно превратилась в синий силуэт на фоне холма. Он будто впитывался в землю, становился все тоньше и, наконец, исчез.
Камал с благоговением наблюдал за процессом «растворения» Бетси.
– Воссоединение состоялось, – прошептал он, когда киборг совсем исчезла. – Информация к информации, энергия к энергии.
Может быть, имелось в виду некое силовое поле, из-за которого киборги здесь сходили с ума. Они и в прошлый раз не были образцами адекватности. Но почему именно Бетси и что означало ее странное, противоречившее всем законам физики исчезновение – Дан не понимал. Ему и не очень интересно было. Не до загадок. Сила, вызванная прикосновением Камала, была исчерпана, снова ныли руки. Единственное, что имело значение – мягкие толчки в груди у Насти, которые он ощущал плечом.
– Вас приглашают в храм энергии, – торжественно произнес Камал.
Он наконец опустился на землю, сделал несколько шагов, коснулся ладонями склона, закрыл глаза и замер. Дан испугался было, что индус опять впадет в нирвану дня на три. Но этого не случилось. В ответ на прикосновение Камала, поверхность холма раскрылась, медленно раздвинулась, как плотный занавес. Изнутри полился мягкий свет. Индус молитвенно воздел руки, снова воспарил в воздух, поплыл внутрь, не переставая повторять:
– Энергия… информация…
Сенкевич с Даном переглянулись и одновременно шагнули за ним.
Внутри холм был живым. Мягкие багровые стены с толстыми синими канатами вен, перегоняющими кровь. Пульсирующие колонны из красной плоти. Оголенные мышцы пола пружинили под ногами.
– Это корабль? – прошептал Дан.
– Это организм, – тихо ответили рядом. – Мы все – единый организм.
Дан оглянулся, но вокруг никого не было.
– Покажитесь.
– Мы бестелесны. Мы – сознание, энергия, информация.
– Кто вы?
– Предтечи. Те, кто создал.
– Что создал?
– Всё, – тихо прошелестело из ниоткуда. – Галактики. Вселенные. Миры.
«Снова разрыв шаблона», – подумал Дан. В Равенсбурге он понял, что магия и колдовство существуют на самом деле, а здесь выясняется: все его познания о мире вообще ничего не стоили. Эволюция, первичный бульон, теория большого взрыва – полный бред. Оказывается, все слепили какие-то невидимые существа. Зачем? Да кто ж их знает, может, творческий зуд обуял, а может, просто пошутить решили.
– Вы боги? – зачем-то уточнил он.
– Мы Предтечи.
– Зачем вы здесь?
– Чтобы умереть. Мы последние из Предтеч. Мы очень стары. Эта планета – наша гробница.
– Вы здесь давно?
– Мы не ведем счет времени. Для нас оно не имеет смысла.
– Откуда вы прилетели?
– Мы не летаем. Мы переходим из мира в мир и прорастаем. Мы – информация. Информация не знает границ и пределов. Она – абсолютная энергия.
– Вот за чем охотилась Корпорация, – Сенкевич злобно сплюнул, потом, спохватившись, растер плевок подошвой, чтобы не обижать организм Предтеч. – Неисчерпаемый источник энергии. Притом что энергетические запасы в природе ограничены, Корпорация получила бы мировое господство.
– А информация была в Бетси, – продолжил Дан. – Информация, в буквальном смысле слова…
Вот что означали слова Камала, правда, неясно, откуда он узнал. И вот о чем говорил начальник экспедиции. Богиня информации… Ученым удалось каким-то образом получить микроскопический скол корабля и передать его в Корпорацию.
Именно этот крошечный сгусток абсолютной информационной энергии и был похищен. Его спрятали в чипе, замаскировали под программу для секс-киборга и поручили шпионке перевезти к конкурентам Корпорации. Конечно, компьютерный гений Сяо Ли не мог пройти мимо. Отобрал программу и залил в Кривую Бетси. А потом включилась его знаменитая рассеянность: китаец просто об этом позабыл. Скол корабля изменил киборга, превратил во что-то качественно новое. Отсюда все ее странности.
– Интересно, куда она исчезала? – пробормотал Дан.
– В обезьянью долину, – ответил Сенкевич. – Если ты говоришь, что информация была в твоей киборгше, значит, и сигнал, по которому Гранту приказали разыскивать Блада, исходил от нее.
– Не знаю, что такое обезьянья долина, но зачем она туда пошла?
– Избавиться от штуки, которая подает сигнал, конечно же. Твоя бл… киборгша установила ее на здоровенную злобную гориллу. Такой себе космический Кинг-Конг, знаешь ли. Чуть нас всех не похоронил.
Несмотря на безвыходность ситуации, Дан не мог не рассмеяться. Очень уж все выглядело диким, до полного безумия. Только вот была в этой истории одна нестыковка…
– Зачем тебя отправили уничтожать Акулу, если утечка информации уже произошла? – спросил он Сенкевича. – Ведь явно же: и американцы, и все инопланетяне прилетели сюда искать корабль Предтеч.
– Да хрен его знает. Сам много раз Гранта пытал. Но солдат же, думать не приучен, заладил, как попугай: «Я должен выполнить задание, я должен выполнить задание…» Хотя у меня к тебе тот же вопрос: зачем тебе дали заказ на материалы экспедиции, если проще было перекупить информацию о местонахождении корабля?
Дан покосился на бездыханную Настю. У нее теперь не спросишь. Уныло добавил:
– А еще Жасмин заказали голову Блада.
– Сейчас мы об этом уже не узнаем, да и не важно, – злобно буркнул Сенкевич. – Ясно одно: кто-то нас крупно подставил. И думаю, это был Камацу.
– Нет, важно, – возразил Дан. – Потому что подставили не Блада, Гранта и Жасмин, а нас троих, отправили на опасную планету, столкнули, чтобы уничтожить всех одним махом. Откуда Камацу мог о нас знать?
– Говорю тебе: плевать на это! – досадливо махнул Сенкевич. – Все равно с минуты на минуту сдохнем.
Пока они переругивались, пытаясь осознать хотя бы сотую часть происходящего, с Камалом стало твориться неладное. Все с тем же благоговейным выражением лица он сбросил белое одеяние, остановился посреди зала, широко расставив руки и закинув голову назад, словно человек, молящийся небу. Только вот никакого неба над индусом не было, одно лишь мягкое багровое подбрюшие корабля. Первые мгновения ничего не происходило, и Дану показалось, что Камал просто окончательно поехал крышей.
Но потом пространство вокруг индуса как будто задрожало, сам он окутался белым сиянием, по которому жилами пробегали синие молнии. На глазах изумленных Дана и Сенкевича с парня стала медленно слезать кожа. Она повисала тонкими клочьями, открывая перетянутую венами алость мышц, сползала, как будто ее обварили кипятком. То ли Камал не чувствовал боли, то ли так мужественно терпел, но на лице его сохранялось благостное выражение.
