Никита Баранов - Иномирец
– Вот так-то лучше. Настоящий красавец… какой же шикарный мужчина мне достался! Зрелый!
– Ты даже представить себе не можешь, насколько зрелый, – вспомнил иномирец о своем настоящем возрасте.
Оставшись в одних трусах, Виктор опасливо приблизился к кровати. Как только он оказался рядом с Оливией, та вцепилась в него крепчайшим хватом и повалила на пуховую перину. Прижав графа всем весом, она страстно впилась в его губы, стараясь засунуть язык в рот Виктору до самого кадыка. Приговаривая что-то вроде «мой рыцарь, возьми меня!» и «я плохая девочка, накажи меня!», Оливия протянула руку к трусам суженого и уже намеревалась их сорвать, как очень вовремя подоспела Даша с подносом в руках.
– Моя госпожа, вы забыли про нектар любви.
Оливия, с жуткой неохотой оторвавшись от законного мужа, одобрительно кивнула и взяла протянутый ей бокал с жидкостью персикового цвета. Второй бокал, почему-то с желтым содержимым, перекочевал в руки Виктора.
– За нас, дорогой мой. Допиваем до дна и продолжаем!
Герцогская дочка разом опрокинула свою порцию напитка и приготовилась продолжать. Виктор с надеждой посмотрел на Дашу, и та одобрительно кивнула, указав кивком головы на нектар. Пожав плечами и полностью доверившись своей сообщнице, граф маленькими глотками растянул удовольствие и приготовился к худшему. Даша, забрав у любовников бокалы, отошла в сторонку.
– Продолжаем! – радостно воскликнула Оливия, вновь набрасываясь на Виктора, словно дикий волк на беззащитного ягненка. Она терзала его длинными ногтями, не рассчитывая силы, отчего все тело графа покрылось красными царапинами, кое-где даже самую малость кровоточащими. Но вся эта боль казалась лишь легкой щекоткой по сравнению со скорым гневом Герберта и всей остальной знати, когда двое иномирцев сбегут из дворца далеко на север.
Трусы слетели с бедер Виктора и упали на пол. И в самый последний момент перед точкой невозврата Оливия, нависнув над графом, вдруг остановилась. Она посмотрела на Виктора каким-то странным, затуманенным взглядом. Проведя таким образом почти минуту, невеста медленно раскрыла рот, из которого вывалился обездвиженный язык. Глаза герцогской дочки закатились, и девушка рухнула прямо на Виктора, потеряв сознание.
Засуетились обеспокоенные фрейлины. Они окружили кровать и, предварительно освободив абсолютно голого графа из-под живого груза, стали всячески будить Оливию. Но ни пощечины, ни стакан холодной воды в лицо, ни резкий едкий запах специального медицинского препарата не привели бедолагу в чувство. И лишь одна из фрейлин осталась в стороне, когда Оливии требовалась помощь: Даша, пользуясь тем, что все отвлеклись, закрыла входную дверь на два засова и вооружилась заранее спрятанными под платьем пистолями.
– Уважаемые дамы, будьте любезны отойти от постели вон к той стене, – откашлявшись, попросила она. Стволы пистолей грозно глядели на толпу ничего не понимающих фрейлин. – Ну же, бегом, курицы, иначе я нашпигую вас отменным свинцом. И чтоб ни звука!
– Ты просто спецагент какой-то, – усмехнулся Виктор, поспешно натягивая на себя трусы и прочую одежду.
– Еще бы, я крутая, – хмыкнула Даша, а затем снова обратилась к фрейлинам: – Так, дамочки, а ну-ка все быстренько взяли со столика бутылку с нектаром и сделали по паре глотков. Живо! Не волнуйтесь, останетесь живы, просто крепко проспите до завтрашнего обеда.
Испуганные прислужницы трусливо переглянулись и нехотя стали выполнять требование Даши. Уже через несколько минут одна за другой они попадали на пол – прямо на кучу мягких меховых шкур.
– Я так рад тебя видеть, – искренне улыбнулся Виктор, застегивая последние пуговицы и подвешивая на пояс Пакемберг. – Только вот жалко мне, что герцога подвожу. Стыдно очень.
– Стыдно когда видно, – парировала Даша. – А нас никто заметить не успеет, потому что мы скроемся еще до рассвета. Я все продумала: мы подождем, пока не закончится банкет, а затем спустимся на кухню и спрячемся среди ящиков с костями и субпродуктами, которые повезут в бедные кварталы Авельона. Скрытно заберемся в телегу и уедем. Потом уйдем по канализации. Следом проникаем через местный фейс-контроль и смываемся лесами.
Виктор, выслушав план подруги, сперва протяжно вздохнул, затем собрался с мыслями и сказал:
– Лучше сядь. Я серьезно, присядь.
Даша вопросительно изогнула бровь, но вслух ничего не спросила. Небрежно оттолкнув тело герцогской дочки в сторону, она уселась на край кровати и широко развела руками:
– Внимательно тебя слушаю.
– В общем, во сне ко мне опять приходил Лагош. Я, конечно, надеюсь, что он мне солгал, но чует мое сердце, что это не так. Итак, по его словам, некоторое время назад твой дружок Николас Шарп наткнулся в море на корабль Рагнара Черного и взял его в плен. И тот раскололся, рассказал все про тебя и меня, про то, что мы с тобой как бы ненастоящие на этом празднике. Вот. И адмирал мчится в Авельон, чтобы предать нас анафеме.
– Вот с-скотина, – прошипела Даша. – Ублюдок! Сволочь! Ну я ему… нет, стоп, я ничего ему не сделаю. Пока что. Надо бежать. Но план меняется – мы уходим немедленно!
С этими словами девушка подскочила с перины и бросилась к шкафу герцогской дочки. Разворотив его до дна, она все-таки отыскала себе приличный наряд для путешествий, состоящий из брюк с сапогами и рубашки с камзолом, и, не стесняясь соотечественника, переоделась. Закончив с этим, Даша все-таки не удержалась и провела лишние две минуты у зеркала, сетуя на чересчур влажный воздух, из-за которого у нее повыскакивали на носу прыщи, и на то, что пудра Оливии жутко пахнет сухим кормом для рыб.
– Может, мы уже пойдем? – с нетерпением спросил Виктор. – Я переживу, если мы сбежим незамеченными. Но если я хоть раз пересекусь с герцогом взглядами, то совершу самоубийство за ближайшим углом из-за угрызений совести.
– Ой, да ладно тебе, совесть у него. Если б не наша дерзость, то я бы так смиренно и ожидала своей участи. У меня ведь сроки заканчиваются, ты знаешь. Если в течение нескольких дней, точную цифру не могу назвать, я не исполню предначертание моей печати, то все, каюк. Кранты. Баста. Адьос. Аривидерчи.
– Я понял тебя, не продолжай. Ладно, давай просто покинем замок. Местоположение герцогского склепа я знаю, но для этого нам надо сперва выбраться из города.
Даша все продумала сама. Раскрыв нараспашку окно, она оглядела окрестности и угрюмо покачала головой: с десятого этажа слезть, не оступившись, казалось задачей непосильной даже для такой профессиональной скалолазки. К тому же окно выходило прямо на главную аллею перед дворцом, где туда-сюда сновали десятки зорких и прекрасно обученных гвардейцев. А потому пришлось покидать помещение по обычному для нормального человека проходу – через дверь, после чего крепко-накрепко закрыв ее на ключ с входной стороны.
Дальше шли самыми безлюдными коридорами. Несколько раз приходилось делать здоровенные крюки как в горизонтальной плоскости, так и маневрируя между этажами, порой перескакивая сразу по два-три пролета. Но в итоге этот лабиринт все же привел беглецов на первый этаж – практически к главному залу, где все еще продолжалось веселье, пили вино и играла музыка. Иногда им навстречу попадались небольшие гуляющие компании, но без парика и бороды они не узнавали в Викторе виновника сегодняшнего торжества, хотя присматривались пристально, старательно сощуривая взгляд. Но пока что все обходилось без каких-либо заминок, и побег шел гладко.
– Может, расскажешь, что с тобой произошло после того, как я тебя «проиграл» в поединке? – усмехнулся Виктор. – А то я до сих пор остаюсь в блаженном неведении.
– Да ничего особо интересного-то и не произошло. Шарп, конечно, кавалер неплохой, то и дело дарит дорогие подарки, кормит самыми изысканными блюдами и совершает якобы романтические поступки вроде прогулки под лунами или прочтения стихов. Но вскоре после нашего с тобой «развода» он заявил, что хочет забрать меня с собой в плавание, да там и пожениться. Причем он вроде как даже выбора не давал, а просто поставил перед фактом – мол, собирайся, через час отчаливаем. В общем, я взошла на борт, и мы отправились в открытое море, и вскоре я сделала вид, что мне стало плохо. Ну морская болезнь, и все такое. Он отвел меня к судовому врачу, а сам вернулся в свою каюту. Врача мне пришлось вырубить, а затем бежать оттуда через… самую неприятную часть корабля.
– И что же это за часть?
– Через гальюн. Там, где туалет, понимаешь? На носу корабля.
Виктор сочувственно сморщился и решил, что Даша – настоящий герой.
– И что же, как скоро адмирал заметил твое отсутствие? Или ты не в курсе?
– Да откуда ж мне знать-то? Думаю, что еще часа три он смело полагал, что сейчас надо мной шаманит доктор, а потом наткнулся в море на Рагнара, и ему стало не совсем до этого. Что случилось дальше – я понятия не имею.
