Могучий маг-универсал в школе заклинателей - Amazerak
— Да, конечно, — легко согласилась Салтыкова. — Опаздывать нельзя, иначе накажут. Я вас подброшу до ворот.
Заплатив каждый сам за себя, мы покинули ресторан.
На обратном пути мы говорили мало. Я всё думал о словах Марианны. Странно было слышать из уст этой молодой дамы такие разговоры в поддержку единоличной царской власти. С другой стороны, она не сказала ничего такого, что не внушали каждому аристократу или простолюдину с детства. Император — наместник Солнцеликого и потому нами правит. Отрицание этого считалось преступлением.
И всё равно я не до конца понял, что хотела Марианна. Чтобы я перевёлся в другую школу? Ей-то какой в этом интерес? Но помочь с этим она, вероятно, мне сможет. Осталось вопросы с попечителем решить. Возможно, стоило обратиться к отчиму. В конце концов, какая ему разница, где я учусь? Не деньги же от него требую. А написать заявление — невелик труд.
Вернувшись в комнату, я опять столкнулся с любопытством своих соседей, которое мне уже порядком надоело. Сколько можно каждому объяснять, куда я пошёл или почему отсутствовал целый день? Какое их дело, в конце концов?
— Ты где был? — удивился Аркадий.
— На свидании, — ответил я.
— Правда? С кем? — оживился Жеребцов.
— С кем надо. Господа, как думаете, у меня могут быть дела, которые вас не касаются? Или я должен о каждом своём шаге отчитываться только потому, что вы тут со мной живёте? — я обвёл взглядом всех троих.
— Ну не хочешь — не говори, — буркнул Аркадий.
Ощущалось, что мой резкий тон немного обидел его, но на следующее утро всё недовольство испарилось, и мы опять общались, как обычно.
В этот день после тренировок я занялся перепрятыванием тетради на случай, если обыски повторятся. Завернул её в одну из своих старых рубах, а вечером, когда шёл на тренировку, спрятал под кофтой и незаметно вынес из комнаты. Закопал за «трущобами» рядом с толстым клёном.
Тоже не идеальный вариант, конечно. Разрытая земля может привлечь чьё-нибудь внимания, или моё копошение здесь. Камер вроде как нет, но кто знает, какие тут ещё средства наблюдения имеются. А вдруг меня случайно кто-то из-за деревьев увидит? Но лучшего способа спрятать вещь мне в голову не приходило.
О том, что работы на этой седмице точно не будет (хотя и по словам Воротынского можно было это понять), мне сообщил Седов в четверг после стратологии. Он наедине вручил мне конверт с вознаграждением и рассказал новость. Я спросил, как долго нас не будут пускать на нижние слои, но Седов не знал. Как начальство решит.
Также он предупредил, что в школу скоро может нагрянуть проверка, и нам не стоит распространяться о нашей работе. Формально ничего незаконного в этом не было, ведь занимаемся мы ей в свободное от учёбы время, но ревизорам могло не понравиться.
В конверте я обнаружил сто тридцать пять рублей. В этот раз Воротынский тоже отблагодарил меня за помощь, но за камни заплатил меньше, поскольку добыча была весьма скудной.
В этот же день мы увиделись с Таней вечером после ужина. Со мной, как обычно, притащился Жеребцов, а с ней — Прасковья. Стали договариваться, как провести неделю. Я был свободен и при деньгах и не видел ничего дурного в том, чтобы прогуляться по городу, сходить в кино или посидеть в трактире или кафе.
Но тут оказалось, что у Тани запланировано одно дело, которое она никак не может отложить. Её отец получил травму на производстве, и она собиралась ехать в больницу, чтобы оплатить лечение родителя. Меня удивило, что она хочет потратить на своего папеньку почти все свои сбережения, накопленные с нищенской стипендии, которую выплачивали ей в пансионе.
— Ты же говорила, что тебя дома били, — напомнил я.
— Но я не могу оставить папеньку в беде, — сказала Таня. — Если он не выйдет на работу, моим маме и брату с сестрой негде будет жить. Они не смогут оплатить комнату. Я не прощу себе этого.
— Тогда помочь надо. Я могу поехать вместе с тобой, а на обратном пути заскочим в ресторан или ещё куда-нибудь, куда захочешь.
— Ой, ты правда этого хочешь? Нам ведь придётся ехать в трущобы на севере.
— Просто не хочу целый день сидеть в общежитии. Мне всё равно, куда ехать.
О том и условились, и Таня сразу повеселела. После недельной службы мы встретились на выходе из храма и поехали на такси на северную окраину Москвы, в Раевский район, представлявший собой, по словам Тани, сплошные трущобы, сгрудившиеся возле нескольких больших заводов, на одном из которых работал её отец. Там же находилась и больница.
Был выходной, и такси быстро довезло нас в нужную часть города. И тут начались проблемы. На улицах Раевского района царило оживление. Народу было так много, что в какой-то момент таксист уже не мог ехать дальше. Серо-коричневая человеческая масса заполнила всю дорогу, зажатую между грязного бетона одинаковых построек. Повсюду мелькали хмурые мужские и реже женские лица, кепки, картузы, поношенные пиджаки и рубахи. Мы с Таней не понимали, что происходит.
— Забастовка, небось, какая-нибудь, — возмущался таксист. — Ну задрали, в самом деле! Работать не дают нормально!
— Воротай взад! — кричали нам на настойчивые гудки клаксона. — Дальше нет проезда. Куды прёшь?
— А что случилось? — высунулся из окна таксист. — Чего толпимся?
— Что-что. Заводы бастуют, не знаешь, что ли?
— А почём мне знать? Как в двадцатую больницу проехать?
— Да никак. Говорят же, перекрыто всё. Пехом пущай господа топают.
Нам ничего не оставалось, кроме как заплатить таксисту и пойти пешком. Но вскоре оказалось, что и на своих двоих добраться не так-то просто. Рядом находился какой-то завод. Я видел трубы, торчащие над крышами. А больница была как раз на одной из соседних улиц. Нам приходилось буквально проталкиваться сквозь бастующих.
— И что нам делать? — переживала Таня. — А если нас поймают? Тогда нас точно накажут, даже исключить могут.
— За что?
— За участие в митинге.
— Тань, ну что за чушь? Какое участие в митинге? Мы в больнице идём к твоему отцу.
— Ага, будут они разбираться…
— Всё нормально будет. Никто нас не поймает. Пошли через тот переулок. Там народу поменьше.
Мы свернули на тесную улочку, а потом ещё на одну. Здесь действительно людей было не так много. По крайней мере, мы могли спокойно идти. Но впереди нас ждала всё та же гудящая толпа, и нам, похоже, предстояло искать обходной маршрут, плутая по бетонному лабиринту.
Вдруг где-то впереди раздались выстрелы. Вначале одиночные,
