Спасти красноармейца Райнова. Книга четвертая. Райнов - Владимир Геннадьевич Поселягин
Та конечно удивились что из машины, где прогревало тёплое солнышко, та оказалась в полутёмной пыльной комнате, но выслушав мои доводы, легко согласилась, изучая меня. Я был в костюме, не в форме, переоделся. Тот костюм что купил в Киеве. Мне разведчик его вернул, а в Москве, пока в гостинце жил, постирали и погладили. Это платная услуга. Так что тут же на столе мы договор и скрепили. Та будет моей любовницей до конца войны, по двадцать тысяч марок в год. У меня сто тысяч в запасе, бумаги не нужные. Первую двадцатку передал, та в сумочку убрала, а дальше вполне неплохо отработала. Кстати, не такая она и красотка. Шарм есть, но главное страстная. Ладно, с этим вопрос решил, доволен. Хотя стоит ей в больнице полное обследование провести, у меня лекарского амулета нет, мало ли чем та венерическим болеет? Хотя поздно уже, но проверить стоит. Кстати, узнал, что тут в депо есть душ, сам принял и Ирме дал воспользоваться. Надо ей простое платье организовать, тёплое пальто, а то она в своей форме глаза мозолит. Однако всё-таки хороша, у того полковника вкус есть. Дальше в той же комнате стал перебирать вещи в хранилище. Думал не успею, но к приходу эшелона закончил. Перебрал, многое себе оставлю, но что-то на продажу или подарки, мне без надобности. У меня к моменту, когда от Слуцка уходили, хранилище почти полное было, и не заполнял его, времени на было, кроме как винтовкой «СВТ» с оптическим прицелом, случайно найденной на пункте сбора, с подсумками, и запасными магазинами. Штатный штык-нож тоже нашёл. На данный момент было сто пятьдесят кило, на сорок занял специями и бараниной, но сто десять имею. Однако перебрав хранилище, ещё на сорок кило набрал хлама, что желаю выбросить. Тут от ящиков и укупорок, до мелочёвки, что просто не нужна. Придумаю куда их деть, скорее всего продам. Жаль на рынке был, но времени не было, ещё и продажами заниматься. Тем более позже перебором занялся, после рынка.
Впрочем, ладно, прибыл эшелон, я в купе заселился, познакомившись со старшим эшелона, техник-интендантом первого ранга, старлей по-армейски, дальше эшелон двинул на Мценск, в планах там разгрузка. Вот так и проспал всю ночь, пока вагон покачиваясь катил в нужном направлении.
* * *
Осматриваясь в смотровые щели, я сказал экипажу, баюкая раненую осколками руку. Пробития брони не было, но мелких осколков от брони нашей «тридцатьчетвёрки», я и заряжающий, нахватали. Неприятно и больно, но жить можно.
— Всё, окружают. Сейчас на корму заберутся.
Да, танк наш обездвижили, разбив ходовую, самоходка поработала. Я сжёг её, та впереди была, красиво полыхнула, но это уже ничего не изменит. Мы одни, наших вокруг нет, только немцы. Наклон такой что стрелять мог за корму или вперёд, влево в землю упирается, вправо в небо. Мёртвых зон полно, вот немцы в наглую и подбирались, явно готовясь нас взять. Возможно и живыми. Тут раздался стук прикладов в верхний башенный люк. Заколотили, крича, чтобы мы сами выбирались. Иначе…
— Что делать будем, командир? — спросил мехвод, старшина Харпенко.
— Конечно сдаваться, — сообщил я, повысив голос, из-за этого стука мы как внутри колокола. Преувеличил конечно, но всё равно плохо слышали друг друга.
— Сдаться?.. — спросил стрелок.
— Третий раз в плен, — вздохнул я. — Значит так, задание мы выполнили, это главное. Не повезло, бывает такое. Сейчас ваши документы подаём мне, я на фокусника учился, спрятать на теле смогу так, что не найдут, потом, когда немцев вокруг поменьше будет, сбежим. Главное вместе держаться.
Пока я это говорил, то расстёгивал ремень и портупею, накрутил ремни на кобуру и убрал ту в хранилище. Незаметно для бойцов. Кобура пустая, «Наган», тот самый, с которым очнулся в июне двадцать четвёртого, с взведённым курком, в хранилище ранее прибрал. Свои документы я там так и так держал. Ну и документы парней принял. Так что дальше перекликаясь с немцами, там офицер подошёл, подъехал на броневике, договорился с ним о сдаче. Мы открыли люк, и выбрались, немцы нам помогали, сразу обыскивая. Мехвод через свой люк, там же и стрелок. Приняли, даже особо и не били. Пара затрещин от несдержанных не в счёт. Хотя мы потерь нанесли им изрядно. За двухчасовой бой порядка роты пехоты, восемь танков, четыре бронетранспортёра, один броневик, десятка два грузовиков и вот под конец самоходку. Пока я спокойно общался с офицером, подбежал немецкий медик, стал осматривать нас, мы все четверо в крови были. Да и я подтвердил, что ранен, врача бы. Тот осмотрев, сообщил что к хирургу нас надо, на что офицер кивнул, нас погрузили в кузов грузовика, следом залезло трое солдат, один, унтер с «МП» был, держал направленным на нас, нервируя меня. Мало ли случайный выстрел? Ладно офицер, майор, попался порядочный, мы обсудили с ним подробности боя, я подтвердил, что мы по сути уже уходили, выполнив задание задержать противника, когда нас самоходка подловила. Тот же
