Черные ножи 2 (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович
Я неопределенно пожал плечами. Во многом он был прав, но это ничего не значило для меня.
— А оканчивается все тем, — воодушевленно продолжал фон Метерлинк, — что слабая масса становится доминирующей. Вы знаете, что в мое время на развитие новых видов косметики тратится в десятки, да что там — в сотни раз больше средств, чем на космические программы. Мы скатываемся обратно в варварство, и только крепкая рука может принудить общество одуматься! Я мечтаю о стране, где каждый человек станет личностью! Каждый будет обладать силой, данной ему по праву рождения. Такая нация добьется всего, чего пожелает. Потому что сумеет это взять! Насилие — это власть!
— Считаете, ваш фюрер способен на подобное? — усомнился я. — Он же сумасшедший, к тому же вегетарианец.
— Адольф? — рассмеялся капитан. — Конечно, нет. Он исчерпал свою удачу, но на его место придет другой человек, который точно будет знать, что делать… и он возродит Рейх!
— Вашему рейху осталось полтора года, — напомнил я, — вы же помните историю. Все уже свершилось.
— Нет, все еще можно изменить, особенно если знать будущее и обладать возможностями.
— Это ваше предложение?
— Именно, давайте же объединим наши усилия! — сказал капитан, заглядывая мне в глаза. — Вы и я! С нашими знаниями, мы займем достойное место в иерархии любой империи. Или создадим свою империю сами! Почему бы и нет? Что скажете?
— Хотите, чтобы я предал свою страну?
— Мы закончим эту войну раньше срока. В итоге, погибнет гораздо меньше людей. Нужно сделать то, что не сделал Гитлер — объединиться с Советским Союзом! Этот союз, эта новая империя будет непобедима!
— Господин Метерлинк, — я чуть понизил голос, и капитан еще приблизился ко мне, чтобы лучше слышать, — ваше предложение крайне заманчиво, но…
— Но? — недоуменно уточнил он.
Одним движением избавившись от веревок, я подхватил со стола свой нож и вонзил его в левый глаз немца. Клинок прошел сквозь мозг и уткнулся в заднюю стенку черепа.
— Но с фашистами русскому не по пути, — пояснил я свою мысль, и ногой откинул тело в сторону, высвобождая вороненый клинок.
Метерлинк конвульсивно дергался на полу, подыхая.
У меня на мгновение мелькнула мысль, а не отрезать ли ему голову… для верности… должен остаться только один… тем более Метерлинк сам собирался проделать со мной нечто подобное… но нет, руки марать я не буду, после такого удара не выжить!
Капитан затих.
— Третья попытка вышла самой удачной… прощайте навсегда, господин Метерлинк.
Я прицепил нож к поясу, снял с гвоздя автомат, обычный МР 40, с магазином на сорок патронов. Проверил оружие — к бою готов!
Тяжело ступая, я подошел к двери и чуть приоткрыл ее, стараясь не шуметь. В трех шагах от крыльца курили двое. Мартына среди них не было, как не увидел я и усатого, которому отбил все причиндалы.
Что же, надо же с кого-то начинать…
Дверь распахнулась с легким скрипом.
Они обернулись на звук и тут же замерли, увидев вовсе не того, кого ожидали.
Церемониться с врагами и вести переговоры в мои планы не входило. Короткая очередь, и оба тела упали там, где стояли. Я приблизился и выстрелил каждому в голову одиночными. Контрольные.
И тут же отлетел назад от сильного удара в грудь. Будто бревном шибануло.
А коснувшись рукой груди, увидел что пальцы окрасилась в красный цвет.
Подстрелили, суки! Пуля засела в теле, но я был еще жив и, несмотря на боль, мог двигаться.
Мартын, подумав, что убил меня, вышел из-за дома, держа в руках винтовку.
Он огляделся по сторонам, резко дернул головой, увидев два трупа, и быстро шагнул ко мне.
Я поднял автомат и направил его прямо в живот Шпынько.
Он оторопело замер, а потом развернулся и побежал.
В спину не стреляют? Глупости.
Очередь прошла наискось по его спине, оставляя окровавленные рваные дыры в немецкой форме. Тело бросило вперед. Мартын упал лицом в грязь, но еще шевелился.
Я медленно поднялся на ноги, подошел ближе и выстрелом разворотил ему затылок.
Кончено.
Потом прошелся по двору и наткнулся на спрятавшегося за поленницей усатого. Он жалобно скулил, подняв руки вверх.
Я вспомнил качающиеся на ветру тела молодых парня и девушки, убитых, возможно, этим человеком. Может, не им. В любом случае, он причастен.
Никакой пощады.
Еще одна очередь. И еще одна — это уже от себя лично.
Готов.
Никого в подворье больше не осталось, но я вспомнил о второй яме и своем подозрении на счет ее содержимого.
Пошатываясь от усталости и потери крови, я добрался до ямы. Наступающие сумерки помешали мне рассмотреть тех, кто был внизу, поэтому я спросил:
— Живые есть?
— Ми есть тут! — раздался в ответ приглушенный голос. — Помоги!
Я сходил за веревкой и после вернулся к яме. Не бросать же пленников! Каждый шаг давался мне с таким немыслимым трудом, что я предпочел бы отпахать в Танкограде несколько сверхурочных смен, чем докончить начатое.
В груди жгло адовым огнем, но я справился.
Схватившись обеими руками за решетку, я оттащил ее в сторону. Тяжелая, зараза! Потом привязал веревку и скинул вниз. Вытащить людей оттуда, как вытащили меня, точно не получится. Но моя помощь и не требовалась. Не прошло и минуты, как из ямы показалась рыжая голова, а за ней и все тело. Человек выбрался, осмотрелся по сторонам, кивнул мне и схватился за веревку, помогая своему приятелю.
Вскоре и второй вылез из ямы. Он был высок и худощав, с вытянутым породистым лицом и чуть хищным ртом.
— Ми… благодарить! — с сильным британским акцентом, но большим чувством произнес он.
Я в ответ лишь кивнул, сил почти не осталось. Из этой деревни живым я, кажется, не уйду.
Англичане огляделись по сторонам внимательнее, увидели трупы, оценили мое состояние, и переглянулись между собой.
Я не больно-то надеялся на их помощь. В сложившейся ситуации им нужно было оказаться от этого места как можно дальше. Вскоре сюда придут немцы, и тогда шансы на спасения будут равны нулю. Сейчас же еще есть время, чтобы бежать.
Тем не менее, они не торопились.
Как вообще два британца оказались в глухой деревне где-то под Брянском? Загадка… но сейчас у меня точно не было времени ее разгадывать.
— Моя фамилия Бонд, — сообщил высокий на английском.
— Бонд? — улыбнулся я, кривясь от боли. — Джеймс Бонд?
Я пошутил, прекрасно понимая, что вряд ли англичанин назвал мне свое реальное имя. Это наверняка был лишь оперативный псевдоним.
— Откуда он тебя знает? — рыжий подозрительно покосился на меня, кажется, готовый убить при малейшем сомнении. Но его я не опасался.
У меня в голове искрой промелькнуло прозрение.
— Мистер… Флеминг?
Теперь уже пришел черед высокого опешить. Он уставился на меня, не мигая. Вот этот человек точно мог убить быстро и решительно. К счастью, он не увидел во мне врага.
Именно в этот момент мой организм решительно отказал в гарантийном обслуживании. В голове помутилось, я пошатнулся и упал бы, если бы Флеминг не подхватил меня под руки, удержав. Рыжий бросился ему на помощь.
Меня усадили, Флеминг тут же плеснул мне в лицо водой, и я чуть ожил. Но чувствовал, что вновь вырублюсь с минуты на минуту, и в этот раз уже надолго. Возможно, навсегда.
Но я ни о чем не жалел! Я сделал то, что должен был, и пуля, застрявшая у меня в груди, стоила того, чтобы отправить на тот свет кучку ублюдков.
— Мне водку с мартини, — прошептал я по-английски, постепенно отрубаясь, — взболтать, но не смешивать!..
Последнее, что я услышал, был приказ Флеминга:
— This gentleman will go with us. We’re going back to London!
*(англ.) Этот господин отправляется с нами. Мы возвращаемся в Лондон!
Эпилог
Разведгруппа СМЕРШа пришла к стоящему на отшибе дому слишком поздно. Здесь все уже было кончено, во дворе валялись мертвые тела, двое из которых были одеты в немецкую форму, а еще двое — в какие-то невнятные обноски.
