Скверная жизнь дракона. Книга вторая (СИ) - Костенко Александр

Поспешив уйти в сторону от главных улиц и покинув центральную часть города — я наконец-то смог немного расслабиться. Улочки здесь были уже, но и народу в разы меньше. Придерживаясь строго плана, три пункта из которых были выполнены, я быстрым шагом двигался по этим боковым улочкам к намеченной цели. И остановился, оказавшись рядом с длинными и высокими каменными стенами.

Небольшая крепость внутри города. Именно так можно описать скрытый от посторонних глаз комплекс зданий миссии ксатов. Стены больше трёх метров высотой и толщиной в полметра: этого было достаточно, чтобы обезопасить обитающих внутри разумны. Маленькую входную дверь с небольшой смотровой прорезью открыл остроухий эльф с ошейником. У него приказ открывать каждому ксату без лишних вопросов.

Внутри суетились разумные всех рас: дворфы, люди, эльфы. И на всех были рабские ошейники. Кто-то работал в клумбах и на газоне, выдёргивая едва проклюнувшиеся от весеннего тепла сорняки, кто-то чистил окна, а другие штукатурили и белили стены. В дальней части двора, мощёной камнем, вытаскивали из дома и расставляли различную мебель, кровати да матрасы. Такое ощущение, что ксаты вдруг решили провести весеннюю уборку в одном из жилых зданий. Или во всех сразу, но я вижу только малую часть. Интересно посмотреть, как пережила зиму оранжерея.

Ксат, ходивший по двору и проверявший рабов увидел меня, мягко улыбнулся и широко развёл руки:

— Приветствую тебя, родич! Последний раз ты заходил зимой. Всё ли хорошо у тебя?

— Приветствую. Будь моя воля, то зимой бы я и не пришёл.

— Прекрасно тебя понимаю. Мы сами практически всю зиму не отходили от печей. Всё ли хорошо у тебя?

— Всё прекрасно. За этими стенами на душе всегда становиться легче.

— Конечно, станет легче, когда вернёшься к семье. Не смущайся, — ксат обвёл рукой двор, — готовимся к празднику и решили заодно внутри прибраться. Гостевую часть не тронули, можешь располагаться на ночлег.

— Спасибо, но мне надо вернуться в деревню.

— Всё равно проходи. Ты найдёшь всех в главном зале.

Поблагодарив за наводку, я зашёл и удивился практически пустой входной комнате. Настолько пустой, что были видны отметины на стенах, где раньше стояла мебель. Проходя через комнаты к главному залу, я несколько раз отступал вплотную к стене и давал проход рабам, тащивших мебель на улицу. Они благодарили и не смущаясь смотрели мне в глаза: привыкли, что с ними хорошо обращаются.

В пустом зале, на собранных полукругом вокруг стола стульях и диванах, сидели все ксаты города. За исключением двоих — один сейчас на улице, а другая, как обычно, в детской. Собравшиеся о чём-то горячо спорили, по-доброму передразнивая друг друга и постоянно смеясь.

— Хвала Первобогам, мы все пережили эту зиму! Приветствуем тебя, родич!

Стоило зайти в зал, как на меня обрушился поток радостных возгласов. Поприветствовав всех в ответ, я положил посох на специальную полку, напоминавшую доску с торчащими из неё крючками. Теперь там, вместе с моим, было ровно шестнадцать посохов.

Одна из традиций этого островного народа гласит, что на столе всегда должно стоять блюдо с сыром, хлебом или сушёными фруктами. А также всё, что потребуется для немедленного чаепития. И по этой же традиции мне, прежде чем присоединится ко всем, надо сначала что-то взять с общего стола. Я не без удовольствия налил себе горячего чая. Стоило только сесть на диван, как на меня накатилась приятная слабость. Всё же последние полтора дня об отдыхе оставалось лишь мечтать.

Подобно дружной семье Ксаты спрашивали о моём самочувствии, ведь я живу далеко от города и давно у них не появлялся. Отвечая, я сам интересовался их судьбами и предлагал помощь лекаря и зельевара. Потому что был один разумный, которому помощь не помешает: прижатая к телу левая рука сломана, а на грубой, морщинистой коже лица виднелись кровоподтёки недельной давности.

Этот пострадавший был мормитом миссии — ксатом, что обязан следить за другими живущими в городе ксатами. Оберегать их, защищать, помогать.

Многое входило в его обязанности. Включая и общение с драконами: он был единственным, кто имел на лбу священное тату с глазом, сжимаемым зубастыми челюстями. Но до сих пор ни он, ни кто-либо другой не знал о моей истинной природе. Это несказанно радовало: ни одно существо не захотело бы вновь стать причиной кровавого безумия. И ещё больше радовало, что этот город редко когда посещают другие драконы — а значит и шансов встретиться у нас не так уж и много.

— Что случилось, Моглус? — спросил я у несчастного.

— Не обращай внимания. Пройдёт пара недель, и всё заживёт.

— Конечно, если ты будешь пить зелья. Случилось то что?

— Аукнулась мне старая привычка, но не волнуйся. Лучше скажи: как ты поживаешь? И расскажи, как поживает спасённая тобой несчастная? Всё же троптосам век недолгий отведён.

Я покачал головой видя, как этот хитрый ксат старательно уходит от темы. Но разговорить мне его не удастся: он из тех, на кого даже супруга с дочерью повлиять неспособны.

Решив, что лучше узнаю о случившемся у стоящего на улице ксата, я вкратце рассказал выдуманную байку про стабильное состояние Лины. Про осквернённого ребёнка тоже пришлось рассказать. Было бы странно, если пронёсшиеся ветром по округе слухи не достигли б этого места.

История про ребёнка оживила всех собравшихся. Обмениваясь мнениями о случившемся, о всеобщей несправедливости мира и необходимости чтить заветы Первобогов — все собравшиеся настолько увлеклись, что и едва не заметили зашедшего в зал ксата.

Его шаги слышались за моей спиной и были слишком мягкими, чтобы принадлежать работающему на улице. К тому же, коридор за моей спиной вёл в сторону детской.

— Что это вы так громко обсуждали без меня? — иногда казалось, что в этот голос с рождения вшита доброта и нежность.

— Новости из далёких деревень, — Моглус шутливо потряс пальцем, словно этих новостей ещё никто не слышал. — Ребёнок успокоился?

— Да. У меня раскалывается голова от его крика.

— Благодари Спасительницу, что у нас сейчас их только трое.

— Не напоминай. Как же я в прошлом году намаялась с ними: двадцать три малыша, ужас просто! — девушка встала за мной и даже не поздоровалась.

Из всех ксатов города только у меня, и у того на улице, есть роговые отростки на голове. Но их внешний вид индивидуален для каждого ксата настолько же, как индивидуальны родинки на теле человека. Наверно девушка сильно устала, раз не обратила на эту разницу внимания. Но и я тоже хорош, раз замер, стараясь не выдать своего присутствия. Да и остальные с трудом сдерживали улыбки и сохраняли серьёзное выражение лиц. Даже главный, и тот едва заметно мне подмигнул.

— Только первый месяц и принесли третьего. Если так дальше продолжится, то прошлое ты будешь вспоминать в мечтах.

— Надеюсь, что хоть в этом году произойдёт чудо и нескончаемый поток несчастных иссякнет, — девушка едва заметно вздохнула.

— Мы должны…

— Я жизнь отдам ради воли Спасительницы. Но как в них, — она махнула рукой, показывая в сторону города, — помещается столько ненависти? И ладно к нам, мы для них сродни проказе. Но к собственным детям? Сердце готово разорваться от вида очередного брошенного ребёнка.

— Жалобы тебе не к лицу. Лучше возьми со стола и присядь к нам.

— Да и на затылке у меня глаз нет. Привет, Тамиса.

— Ликус⁈

От удивления девушка вскрикнула, подалась назад и залилась лёгким румянцем, проступившим на морщинистых щеках. Все собравшиеся тут же разразились хохотом — от этого краска на её лице стала ещё заметней, а морщинки сгладились.

Поборов смущение, Тамиса быстрым шагом направилась к столу. Она что-то взяла с тарелки, закинула в рот и встала передо мной, скрестив руки на груди. В её добрых глазах читалось намерение высказать много лестных и приятных слов о бесстыжей персоне ехидно улыбавшегося ксата.

— Ты должен стыдиться, Ликус!

— Ты ничего не докажешь. Я прекрасен и горжусь этим.