Попадос и два ствола (СИ) - Мороз Андрей

— Цу бефель, хер оберст**! — выделяя голосом слово «господин»…

Решив, что раз уж пошло такое веселье — всю дорогу до местной каталажки, я развлекаюсь сам и веселю встречных жителей:

«Устал я греться у чужого огня

Ну, где же сердце, что полюбит меня»..?

И далее по тексту.

И все это, моим-то хрипатым голосом, очень далеким от мелодичности.

Скоморошничаю от всей души! А чего стесняться-то уже?! Все равно попал, как кур в ощип. Или "во щи"? Да — параллельно!

Однако, народу, кажется, вполне «заходит».

Вот и славно, трам-пам-пам!

Барышня с психфака идет позади и активно пытается оказывать арестанту моральную поддержку. Бурно маячит ладошками каждый раз, когда я оборачиваюсь.

Типа: «Не вешай нос! Все будет хорошо! Я тебя вытащу»!

Вот бы мне её наивный оптимизм.

А то, вполне возможно, что оставшимся мне дням — уже не кукушка, а черный ворон отсчет вести начал.

Безразлично скольжу глазами по жилым модулям и попадающимся навстречу прохожим.

Они же — пялятся с нескрываемым любопытством.

«Интересно, за что этого кренделя замели»? — читается в каждом первом взгляде, провожающем арестанта.

Скучно им тут, видать. Небогата поселковая жизнь на события и развлечения.

Стоп!

Я резко останавливаюсь и идущий следом конвоир, натыкается на мою спину.

— Чего застыл? Двигай, давай, — он слегка подталкивает меня карабином.

— Погоди! Десять секунд! — прошу я, глядя в затылок удаляющегося мужчины, с повязкой на голове.

На ней — тот же орнамент, что был у пары, зашедшей в наш лагерь, за несколько дней до нападения.

— Марго, мухой сюда! Видишь того типа?

Она кивает.

— У него такая же повязка, как у тех, кто на нас напал.

— Поняла! Что мне делать?

— Давай за ним! Только аккуратно — не спугни! Не выпускай его из поля зрения. Ни на секунду не выпускай!

— А дальше? Может, к полковнику обратиться?

— Обратишься. Но только, в самом крайнем случае: если этот кадр — из поселка лыжи намылит. Сейчас он налегке. А без вещей сорваться не должен. Мне с ним самому, без властей, разобраться проще будет.

Она кивает.

— Только не упусти его! Это наш шанс найти Юльку! И другого — может не быть!

— Я все поняла, Кот. Как-нибудь постараюсь привлечь Федю — у него же здесь друзья, может они помогут? — она оглядывается на удаляющуюся спину, — Все, Кот! Уходит! Я побежала!

— Осторожнее! — напутствую девушку я.

Оборачиваюсь к закурившим охранникам и на миг задумываюсь — а не вырубить ли мне этих, явно не слишком расторопных селян, и не рвануть ли следом за Марго и персонажем в повязке?

Нет — не вариант! А вдруг он еще долго рассчитывает здесь тусить?

Если же я нападу на конвой, то из поселка мне надо бежать быстрее лани.

Так что, подожду совершать резкие телодвижения. Оценив перспективы на успех как слабовероятные и следовательно неразумные — отказываюсь от замысла. Однако, соблазн, все-таки был велик и продолжал, время от времени терзать мою, разлохмаченную последними событиями душу.

Все — хватит!

Авось и Марго его не упустит…

Сворачиваем в какой-то «переулок» и вскоре оказываемся на не слишком просторном пятачке, ограниченном исключительно двойными модулями.

Две капсулы украшены самодельными вывесками.

«Администрация» и «Полиция».

Однако меня, вопреки ожиданиям, ведут не к участку, а помещают в безымянную полубочку, скромно присоседившуюся рядом с гнездом закона и порядка.

Наверное, она — пока и является местной каталажкой.

В узилище пусто.

Устраиваюсь на одном из раскладных кресел, подмигиваю конвоирам и интересуюсь — положена ли здешним заключенным кормежка?

Одинаково пожимают плечами и выходят, оставляя меня куковать в гордом одиночестве.

В спину витязям правопорядка — летит душевное завывание: «На Колыме, где тундра и тайга кругом, среди замерзших елей и болот»…

Дверь капсулы закрывается…

Интересно, они меня, хоть не расстреляют на рассвете?

А то ведь: «каков поп — таков и приход», как правило.

Полковник санкционирует. Подпевалы, без долгих прелюдий, по быстрому, осудят «военным трибуналом», да и шлепнут мальчишечку у ближайшего к городу оврага.

И полечу я на местную радугу…

Драматизирую, конечно. С доступной в моем положении иронией.

Маловероятно, что полковник здесь уже настолько авторитетен, чтобы влегкую людей без достаточных оснований к смерти приговаривать.

Когда-нибудь после — возможно, но еще не сейчас…

Чтобы, по кругу не гонять мысли о Юльке и возможных последствиях недавнего инцидента — оцениваю послевкусие от того немногого, увиденного в поселке. Все равно ведь — заняться больше нечем.

Может мне и показалось — но, как-то не слишком весело у них тут.

А местами — даже весьма нервозно.

Не у каждого встречного прохожего во взгляде это отражается, но у многих напряженность в глазах такая, что того и гляди — на улицу выплеснется!

А вот у меня, наоборот, за последнее время, нервы изрядно потолстели.

Впрочем, при такой нескучной жизни — это совершенно неудивительно!

В потолок смотреть быстро надоело и я закрываю глаза. Раз уж влип — то хоть попробую отдохнуть и по максимуму восстановить силы.

Они мне вот-вот понадобятся.

Не верю, что заключение продлится долго.

Уже завтра буду свободен. Скорее всего.

Моя интуиция не слишком часто дает ложные прогнозы. Хотя, конечно, и она не застрахована от ошибок…

С подобными оптимистичными мыслями, я незаметно для самого себя, перехожу в энергосберегающий режим…

* Ария «Мистера Икса».

**«Слушаюсь, господин полковник».

Глава 23. Бунт на корабле

Прихожу в себя, не потому что окончательно выспался — я бы и до послезавтрашнего утра легко продрых, а от непонятного шума снаружи.

Что там за суета?

С интересом прислушиваюсь.

За стеной капсулы раздается шмелиный гул толпы, время от времени прорезаемый отдельными выкриками, напоминающими команды.

И шум и крики — не слишком напоминают веселую и довольную ярмарочную, праздничную разноголосицу. Да и толпа, похоже, не слишком-то велика.

Чего это там у них?

Одно понятно — невидимые мне персонажи собрались не для поздравлений кого-нибудь с хеппи бездей. И до новогодних гуляний еще далековато…

Да и, вообще, что им делать именно здесь?

За пропавшего владельца карабина линчевать меня собрались?

Да ну — бред какой! В таком случае — они сделали бы это гораздо раньше. Да и не верю я в способности своих соотечественников, в плане самоорганизации. Слишком аморфными и ведомыми стали. А, может, и всегда такими были…

Хотя, судя по тональности звуков и отдельным крикам, которые мне удается разобрать — происходящее за стеной — все-таки, больше на народные волнения похоже.

Что: «Акела промахнулся»? Интересно где же?

Путч у них тут случился? Мятеж и переворот? Те самые «вторые», которые всегда хотят стать «первыми» — бунт замутили? Тот самый: «бессмысленный и беспощадный»?

Да ну — тоже чушь! И чего только в моем положении не нафантазируешь!?

Ни одна порядочная революция — без стрельбы не обходится. А здесь тихо, как на выборах главы поселкового родительского комитета…

Совсем близко — сразу за дверью капсулы, кто-то бурчит на два голоса.

Ключ подслеповато шерудит в замке моего узилища.

Оп-па!

Вот и обо мне вспомнили! Попросят освободить помещение или новых жильцов подселят?

А может униженный шериф мстить пришел?

Сейчас разделает меня, как бог черепаху!

Дверь распахивается. На темном полу «камеры» появляется сероватое пятно света.

Настороженно всматриваюсь в фигуры двух людей на улице.

Это Федин сосед — Серый и с ним еще какой-то малый. Оба вооружены и держат свои карабины на груди.