Анна Кувайкова - Осколки прошлого. Эпизод II
— Знаешь, ты стал злее и циничнее в несколько раз, с тех пор как… — Молодой дроу мельком взглянул на меня и осёкся. — Ну, ты меня понял.
— А ты думал, я другой? — Я даже немного удивился. — Нет. Танорион. Я именно такой…
— Не-а, — аронт посмел меня перебить, — ты такой, каким хочешь, чтобы тебя видели. Но ведь рядом с Эль ты другой, верно? Ты не меняешься. Просто в тебе всплывают те чувства и поступки, которые проявить при других не было возможности. Но они же не взялись из ниоткуда, они часть твоей натуры. Хочешь — отрицай, хочешь… да делай что хочешь! Только не обижай её. Это всё, о чём я прошу.
Я лишь усмехнулся, не сказав ничего в ответ. Да и что я мог сказать? Впервые в моей жизни, а это за две с половиной тысячи лет, молодой аронт, которому не исполнилось ещё и сотни лет, оказался прав. Прав он, а не я.
Глупая ситуация, комичная, в неё сложно поверить, но Хаос меня забери, почему она такая правдивая? Почему именно эта человечка встала на моём пути, перевернув всю мою жизнь? Все привычки, все наклонности, даже само мировоззрение, всё это уже частично изменилось, но изменится ещё больше, как и многое другое! Всё изменится, лишь бы я мог быть рядом с ней. Неужели она моя Равная?
Да.
Равная по силе. Равная по уму, магии, способностям… список бесконечен.
Что ж. Как это ни прискорбно, но я хочу этого. Меняться? Почему бы и нет? Моя жизнь бесконечна до тех пор, пока меня не убьют. И вернуться к своей жестокой натуре я всегда успею.
Сидя в тишине, которую Танорион не спешил нарушить и думал о чём-то о своём, я сделал для себя один вывод. Рядом с Хелли я остаюсь собой, именно таким, каким я родился, без того налёта безразличия, равнодушия, жестокости и цинизма, что я приобрёл за все прожитые годы и столетия. Думаю, это не так уж плохо. Тем более что для других я не собираюсь показывать хорошие стороны своей натуры. Хаос… да у меня даже мысленно язык не поворачивается признать, что во мне есть что-то хорошее! Но, как оказалось, есть. Правда, никто об этом не узнает. Никто и никогда, только два исключения — Хелли и Танорион. Не знаю чем, но этот дроу сильно меня зацепил.
Тренировка прошла успешно.
Как только стемнело, я переместил Танориона из одного угла комнаты в другой — этого хватило, чтобы почти полностью опустошить его резерв, который был чуть ли не в два раза (это по самым скромным подсчётам) меньше, чем у Хелли, несмотря даже на то, что он принадлежал двум расам. Впрочем, это неудивительно — обладая таким количеством силы, нужно иметь и соответствующий резерв, чтобы вместить её. Похоже, и Хелли, и Таилшаэлтен просто не догадывались о НАСТОЯЩЕЙ мощи её магии. Да и откуда бы им было это знать?
Но факт в том, что маги Академии это знали. И теперь я понял, зачем Кристиану она нужна была живой. Её сила в артефакте Величия — колоссальная мощь плюс силы всех магов, которую собрали в этот артефакт. И как бонус — моя сила. Поставить на колени весь мир не составило бы труда.
Но «бы» мешает: нам, нет, ей всё же удалось сорвать планы вампира. Но, как я подозреваю, лишь на время.
Экзамен… А что, если те маги, которые преподают в Академии и находятся заодно с Кристианом, попытаются собрать силы учеников?
— Хрдыр! — Я коротко выругался, отнимая руки от плеч дроу, который лежал на моей кровати.
Вливание сил до этого момента проходило вполне успешно. Тьма не шевелилась, а его резерв пополнился больше чем на половину, в то время как мой лишь чуть опустошился. Всё должно получиться… но почему тогда у меня вспотели ладони при мысли, что я скоро так же буду вливать силы в неё?
— Что не так? — Дроу открыл глаза и резко сел, внимательно всматриваясь в моё лицо.
А я рассматривал чёрную, бархатистую ночь за окном и пытался взять себя в руки. С третьей попытки это удалось и я усмехнулся:
— Полночь. Пора.
Как и ожидалось, около двери, ведущей в её комнату, присутствовали все: и лунный эльф, и аронт, и Дартар, и даже Хантар с Сайтосом. Присутствие последнего, сидящего на первой ступеньке лестницы, меня несколько удивило, но я никак этого не показал и вошёл в комнату. Танорион остался снаружи, теперь ему нечем было помочь.
Первое, на что натолкнулся мой взгляд, было словно окаменевшее лицо полувампира. Подозреваю, оно таким стало после моего появления. Плевать. Его мнение касается меня меньше всего. Я, не говоря ни слова, подошёл к кровати, стоящей у левой стены.
Лунного света, проникающего сквозь распахнутое окно, было достаточно, чтобы рассмотреть тело человечки, безвольно лежащее на кровати. Она всегда была миниатюрной, но сейчас похудела и стала напоминать скелет, обтянутый кожей. Черты лица сильно заострились, пушистые ресницы отбрасывали на щёки тени, увеличивая тёмные круги под глазами. Губы побледнели и напоминали лист пергамента, а невероятно худые руки, лежавшие поверх одеяла, казалось, можно сломать двумя пальцами. На правой щеке, начиная от скулы и спускаясь почти до самых губ, виднелась полоса толстого слоя лечебной мази, левое запястье было перебинтовано, так же как и правое предплечье. Из-под края одеяла виднелась повязка на груди, от которой тоже ощутимо веяло травами.
Ещё одна рана? Хрдыр, как же я ненавижу себя за то, что не смог её защитить!
Опустившись на колени на деревянный пол около кровати, я нежно погладил Хелли по волосам, которые спутанной массой лежали на подушке и частично опускались на пол. Мой демонёнок… Больше я такого не допущу, клянусь!
— Я буду здесь на случай, если что-то пойдёт не так. — Полуэльф неслышно опустился в кресло, стоящее у противоположной стены, между шкафом и столом.
Я же, не обратив внимания на его слова, положил руку на лоб Хелли и начал вливать в неё силы тоненьким, словно нить паутины, потоком. Её кожа была горячей и сухой, что мне совсем не нравилось. Так же как и прядь седых волос на чёлке.
Сначала, почувствовав волны магии, тело Хелли заметно напряглось, лоб наморщился, а дыхание заметно участилось. Чуть не вздрогнув, я мысленно отгородился от всех мыслей и чувств и продолжил вливание, внимательно наблюдая за реакцией её тела. Ей стало намного хуже — руки сжались в кулаки, скомкав одеяло, по лбу заструился пот, а из чуть приоткрытых губ вырвался тихий стон, заставив меня ощутимо напрячься, а руки — похолодеть.
Но всё прекратилось так же, как и началось.
Спустя пару минут её дыхание выровнялось, кожа стала прохладной, а час спустя её губы порозовели. Глубокой ночью, когда её резерв восполнился наполовину, я вздохнул с облегчением и прекратил своё занятие. Таилшаэлтен молча вышел, а я так и остался сидеть около кровати, поглаживая волосы Хелли. Зайти никто не рискнул, да и не было сейчас от этого никакого толка.
Я догадывался, нет, знал, куда пошёл полуэльф. На рассвете нужно будет привести Хелли в чувство, чтобы напоить её отваром. Это сложно, но самое страшное позади. Она будет жить, мой демонёнок.
— Шайтанар, — я не заметил, когда в комнату вернулся полуэльф, — пора. Нужно её разбудить.
Вместо ответа я вздохнул и, положив руки на её плечи, осторожно встряхнул магичку. По расслабленному лицу Хелли пробежала тень недовольства, и человечка чуть пошевелилась. Ещё раз встряхнуть я её не решился и поэтому тихо позвал:
— Хелли…
Длинные ресницы затрепетали, и спустя несколько долгих секунд на меня посмотрели сонные глаза с тусклыми жёлтыми искорками. Пару секунд она явно не могла понять, кто перед ней, но потом всё же выдохнула:
— Шай.
— Это я, демонёнок. — Я ласковым движением убрал длинную прядь волос с её щеки и предупредил: — Ничего не говори, у тебя ещё недостаточно сил для этого. Какого упыря ты попёрлась ко мне в темницу, ненормальная девчонка?!
— Кхм, — кашлянул полуэльф, подходя. — Не думаю, что это подходящее время для выяснения отношений. Шайтанар, подними ей голову. Хелли, это отвар из соссюреи, тебе нужно его выпить. Пей мелкими глотками, в твоём желудке три дня ничего не было!
Пока я осторожно держал её чуть приподнятую голову, маг медленно вливал ей в рот зелье из кубка, которое принёс с собой. Хелли морщилась, явно пыталась сдержать тошноту и спазмы желудка, но всё же опустошила кубок.
— Вот и всё, — улыбнулся маг, — теперь ты встанешь на ноги за каких-то пару дней. А сейчас спи.
— Заботливая мамочка ты, Таш, — тихо фыркнула Хелли, закрывая глаза.
Я осторожно положил её голову на подушки и, наклонившись, прижался губами к её губам.
Но ответа не было. Судя по равномерному и глубокому дыханию, Хелли уже крепко спала. Что ж, мы ещё успеем поговорить, и кое-кто у меня получит за свою безрассудность.
Встав с колен, я только сейчас заметил, что они затекли от долгого сидения, но теперь это уже не имело значения.
