Ученичество. Книга 3 - Евгений Понарошку
— Правда? — Кир повеселел.
— Обязательно, — кивнул я.
Кажется, такое оправдание помогло ему. Сам я Кира трусом не считал. Парень, как и остальные, был поражен воздействием Охотника и не имел опыта, чтобы противостоять ему.
— Слушай! Расскажи, как ты ушел, а? — тут же перевел тему Кир.
Я мысленно поморщился. Разговор свернул совсем не туда, куда хотелось бы.
— Пошли на выход, а то здесь людно, — я махнул рукой.
Мы покинули мужское отделение умывальни, выходя в общее. На ходу я прикидывал, что лучше сказать.
— Да нормально, — начал я. — Монстр, видимо, не мог далеко преследовать, и…
Однако договорить не удалось. Мы уже двигались к выходу, как столкнулись лицом к лицу с еще одним участником минувших событий. Фиделия, а это была именно она, кажется, была совсем не рада такой встрече.
Несмотря на утро, девушка уже выглядела прибранной. Увидев нас, она отошла в сторону, пропуская нас на выход. Однако так просто это закончиться не могло.
— А ну постой-ка! — прошипел Кир. — Ничего не хочешь сказать?
Если он хотел прижать аристократку, то ему это не удалось. Несмотря на слегка сонный вид, Фиделия ни капли не растерялась.
— Чего тебе говорить, дылда? — желчно фыркнула она. — Отойди в сторону, а то загородил все.
Она хотела проскользнуть мимо нас, но Кир шагнул ей наперерез.
— Мало того, что из-за тебя произошла драка, — прорычал он, словно медведь. — Так ты даже не можешь проявить элементарное уважение к Виктору и поблагодарить за спасение!
Он упер руки в бока, ожидая от аристократки объяснений. Но если он думал, что этой речи хватит, чтобы прижать ее, то, конечно же, ошибался.
— То, что я должна и что скажу нашему золотому мальчику — это не твое собачье дело, — прошипела она. — А теперь уйди уже с дороги, я тороплюсь.
К этому времени за Фиделией появились и другие сокурсники. Среди них вперед протолкались два парня из тех, что вечно слонялись с ней. Прибытие свиты добавило вескости ее словам.
Сама же ситуация быстро привлекла всеобщее внимание. Затихли утренние разговоры. Кажется, кто-то даже позакрывал краны с водой, чтобы было легче «впитывать» происходящее.
Пока они спорили, я ощутил, как в душе резко скакнуло раздражение. Может быть, слова Фиделии были в чем-то и резонны. Это было ее дело, что она скажет мне. Однако я уже здесь присутствовал, но, кажется, девочку это вообще «не парило».
Понимание, что мало того, что я пережил критическую ситуацию, так сейчас мне еще и предстоит какая-то мутная волокита, уже заставило раздражение переплавиться в ярость.
— Вообще, я здесь, — произнес я. — Передо мной не хочешь объясниться?
Фиделия посмотрела на меня абсолютно спокойным взглядом. Подобное ощущение лишь подстегнуло негативные эмоции во мне, но вместе с ними пробудило и осторожность. С чего это девчонка была так уверена в себе?
«Винтерс говорил, что будут какие-то мероприятия, — напомнил голос осторожности. — Если ты побьешь девчонку, то это поможет ей выставить себя жертвой и подмочить твою репутацию».
Тем временем Фиделия наконец соизволила ответить.
— Я конечно благодарна, — произнесла она. — Но еще недостаточно оправилась, чтобы обдумать произошедшее и прийти к каким-то выводам. Прошу дать мне время.
Был момент, когда мне действительно захотелось сделать ей что-то плохое. Благо, я все же пересилил себя.
— Ну что ж, видимо, подставить своих товарищей по команде и правда оказалось тяжелым ударом для нашей аристократки, — произнес я с иронией. — Не будем ее тревожить. Ей надо оправиться после такого!
Я произнес это нарочито громко, чтобы слышали все. Если я не мог поквитаться с ней напрямую, то это можно было сделать и иным образом.
— Слышали все? Фиделия подставила своих членов группы, вызвав смертельную опасность, — обратился я к слушателям. — Я никогда не позволю себе такого по отношению к ученикам школы, даже если это произошло в ссоре с кем-то.
Говоря это, я видел, что Фиделия, кажется, заволновалась.
— Так вот, не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю, — произнес я чуть тише. — Но позабочусь, чтобы ты получила к себе отношение, достойное твоей сущности.
Хоть мы еще не завершили и первого года, но учителя смогли уже вбить в головы юных лоботрясов некоторые истины. Да и совместное проживание, общее решение проблем заставило студентов объединиться. Именно поэтому обвинение в предательстве уже имело смысл.
— Каждый, кто будет дружить с предательницей, почувствует на своей шкуре мое осуждение, — поддержал меня Кир. — Уж будьте уверены.
— Так, ладно! — Фиделия наконец открыла рот. — Кто вы такие, чтобы решать?
По ее жесту вперед вышли ребята из ее свиты, которых уже появилось более трех.
— Это ты что же, — хохотнул я. — Решила так уйти от разговора? Натравить на нас своих лакеев?
Если Фиделию я и пальцем тронуть не мог, то на ее прихвостней это не распространялось. А те будто нарочно пошли вперед, помогая своей «королеве» уйти от разговора.
Магия практически вскипела, требуя выхода. Я и сам не заметил, как собралось плетение. Полыхнуло, и три парня разлетелись в стороны, словно кегли. Только в этот момент я заметил страх в глазах аристократки.
— Кир прав. Я объявляю Фиделию парией. Если кто-то против, он также будет под ударом, — произнес я. — И такое будет с каждым предателем. Все, кто будет общаться с ней, также станут осуждаемыми.
Угроза силой подействовала куда больше, чем одна болтовня. Я заметил, как мое заявление вызвало шок в глазах соучеников. Никогда еще в нашей группе не было такого острого конфликта.
— И так будет, пока аристократка не поймет, что допустимо, а что нет, — добавил я. — А пока она будет отчуждена. Кто-то может сказать что-то против?
В умывальне стояла полная тишина. Никто не сказал ни слова в ее защиту.
«Вот так вот, — мысленно произнес я, глядя Фиделии в глаза. — Хочешь войны? Ты ее получишь».
На этой ноте я покинул помещение. Хоть ситуация не была однозначной победой, но явно прошла в мою пользу. Но что куда более важно, она принесла мне какое-то мрачное удовлетворение.
Кажется, произошедшее оставило неизгладимое впечатление. На завтраке за нашим столом была полная тишина.
