Пожиратель Драконов. Часть 1 (СИ) - Юрий Розин
Вот только к боксу я возвращаться и не собирался, а в боях, к которым я уже давно привык и в которых чувствовал себя как рыба в воде, правил не существовало.
В противовес уже нескольким сотням ударов, что мне нанёс Сурон, я атаковал его всего раз десять. Причём половина из этих атак была нанесена лишь для того, чтобы он, что называется, не расслаблялся. Продолжал активно двигаться и бить, при этом неизбежно совершая ошибки.
Я никуда не торопился, был максимально терпелив. Пропускать его удары было нельзя, и не потому, что это было опасно.
Как раз наоборот, проблема была в том, что моё тело после пожирания дракона тридцать четвёртого ранга стало невероятно крепким. Даже идеальный удар Сурона в полную силу оставил бы мне лишь синяки и, возможно, пару небольших трещин в тонких рёбрах.
Если бы зрители на стадионе, и в особенности Вералин, заметили, что от атак парня мне ни тепло ни холодно, ко мне возникли бы вопросы, на которые я уже не смог бы ответить. И с этим уже ничего нельзя было поделать. Я мог скрывать часть силы, но стать слабее по желанию не представлялось возможным.
Так что я продолжал педантично блокировать удары Сурона, пока, наконец, он не совершил фатальную ошибку.
Видимо, уже слишком уставший от моей непробиваемой обороны, парень попытался пойти ва-банк. Его энергия вздыбилась, подобно цунами, и он, налетев на меня как носорог, ударил сразу обеими кулаками, намереваясь наконец-то прорвать мой блок.
Не тут-то было. Он меня даже не достал.
Уход вниз и резкая подсечка полностью сломали всё его равновесие. И даже то, что Сурон владел магией левитации, делу не помогло. Кувыркающемуся в воздухе телу в любом случае нужна была хотя бы секунда на то, чтобы стабилизировать себя в воздухе.
Этой секунды мне с головой хватило на то, чтобы ударить.
Через секунду я вновь появился на стадионе рядом с Суроном, корчащимся на земле от боли в сломанных рёбрах. Такой же чистый удар в грудь, как я нанёс обоим братьям Каспин, на этот раз не вышел. Но и сбоку рёбра тоже были уязвимы, и проминались вовнутрь ровно также.
— Победитель — Тим Тарс!
— Буду ждать своих вознаграждений, — махнул я рукой в сторону ложи, где сидели Вералин с однорукой.
— Постой! — остановил меня голос заместителя ректора. — Я готов отдать тебе награду прямо сейчас! Ты ведь не против пойти со мной?
Глава 20
— Ты ведь из Целрода, Тим?
Мы с Вералином шли неторопливым прогулочным шагом по коридору академии.
Лекции на сегодня уже закончились, так что из приоткрытых дверей аудиторий не доносилось гула голосов. А вот вокруг нас было довольно людно.
Студенты шли по своим делам поодиночке и группами, и обязательно вежливо здоровались с заместителем ректора, при этом, судя по движениям голов, окидывая меня заинтересованным взглядом.
Новости о том, что я одолел подряд не только братьев Каспин, но и помощника декана, которому, кажется, было уже под тридцать, распространятся быстро. Тем не менее, пока что мало кто мог понять, что это за парень идёт рядом со вторым человеком во всей академии.
— Да, с острова Дзан-Кси.
— Это в южной части?
— Да.
— Наверняка часто бывал в Сару-Инге?
— Каждый месяц с отцом летали.
— Ностальгические воспоминания. Был я когда-то влюблён в девушку из Сару-Инга. Приехал на раскопки на месяц, и не смог уехать даже через полгода.
— Вам повезло. На мой вкус там все уродины. Хотя, может быть во времена вашей молодости было иначе.
Вералин рассмеялся, на первый взгляд совершенно искренне.
— Да, сорок лет назад как будто бы всё было иначе. Как минимум, я бы запомнил, если бы сорок лет назад услышал о таком выдающемся роде, как твой. Откуда же ты такой взялся, Тим?
Можешь пытаться подловить меня сколько хочешь. Легенду для меня люди первого принца подготовили отличную и я, разумеется, выучил свою собственную фальшивую историю.
— Не знаю, о чём вы. Ничем выдающимся от нашего рода даже не пахнет. Начался род всего три поколения назад, и уже, фактически, исчез. Я, конечно, жив, но какой толк от наследника без земель и уважения?
— Ты себя слишком принижаешь, Тим, — заместитель ректора положил мне руку на плечо и слегка сдавил. — Мало кто из лучших талантов Камбада за последние лет сто смог бы повторить то, что показал ты. Мне в твоём возрасте, хотя меня и считали гением, после встречи с тобой осталось бы только локти кусать от зависти.
— Поверьте, вы бы не захотели пройти ради этой силы через то, через что прошёл я.
— Например?
— Например, пересадка драконьего сердца в одиннадцать лет.
Это была опасная ложь. Никто в цивилизованном обществе мира Драконьих Островов никогда не проводил пересадку таким маленьким детям. С огромной вероятностью тело ребёнка банально не выдержало бы нагрузки и погибло.
Однако это была ложь, которую пришлось вставить в мою легенду. Иначе было бы почти невозможно объяснить мою силу при том, что по легенде я не получал никакого особого образования и мне не помогали развивать драконье сердце старшие маги.
— ЧТО? — Вералин реально вскрикнул, заставив обернуться нескольких студентов. — Кто вообще додумался до такого⁈
— Мой отец. У него был выбор: либо взять сердце, доставшееся нам, потому что более крупный род отказался, либо, вероятно, получить новое, когда мне будет уже тридцать.
Странно было с такой серьёзностью рассказывать полностью выдуманную историю. Однако в каком-то смысле это было даже забавно.
— М-да… сложный выбор. Я бы сказал, что ни за что не подверг бы своего ребёнка такой опасности, но мне легко говорить со своей колокольни. Ладно, не будем осуждать людей за решения, которые им пришлось принять. Ты выжил и, похоже, сумел взять от этой ситуации только лучшее.
— А во сколько вы получили своё драконье сердце?
— В четырнадцать.
— Тоже довольно рано.
— Я из семьи потомственных боевых магов. Меня с детства к этому готовили. Бесконечные тренировки, правильное питание, строгий режим. Всё, чтобы выдержать пересадку и перенести её максимально гладко.
— Традицию семьи вы, похоже, решили не продолжать?
— Мой старший брат продолжает. Вернее, продолжал, сейчас глава клана — его сын. А я, несмотря на тридцать пятый ранг — что-то вроде позора семьи. Не пошёл в армию, сбежав с археологической экспедицией на три год; занялся наукой; взялся
