Безумыш (СИ) - Рымин Андрей Олегович
Тем временем спуск по лестнице привел нас к убегающему вправо и влево туннелю. Понятно. Расставленные по периметру лоскута башни связывают подземные ходы. Наверняка и к озеру протянуты аналогичные коммуникации. Это сделано для того, чтобы спокойно перебрасывать солдат туда и обратно, не пугая зашедших в травяную ловушку животных. Разумно.
Бойный снял со специальной полки фонарь и зажёг его. То же самое проделал ещё один воин из нашего сопровождения.
— Идите за мной, — свернул вправо бойный. — Будут встречные, прижимайтесь к правой стороне. Окружной ход узок.
Но, что встречное, что попутное движение в данный отрезок времени здесь отсутствовало, как вид. Минут двадцать мы, минуя уводящие к очередным башням лестницы, шагали под землёй в одиночестве. И понятно — все заняты наверху сбором кровавого «урожая» и очисткой гигантской ловушки.
Только после поворота, когда окружной ход привёл нас в более широкий радиальный, мы впервые увидели свет впереди. Позже выяснилось, что фонарь нёс спешащий куда-то солдат с объёмным рюкзаком на спине. Похоже, срочная доставка. Не сообщения, не приказа, а именно груза. Уверен, у тех, кто поставил самоходные вагоны на рельсы, проблема связи решена куда более продвинутым способом.
И вот, спустя час с небольшим, повстречав по пути ещё нескольких торопливых доставщиков и два крупных отряда, мы поднялись наверх, очутившись в ещё одной башне, в этот раз в небольшой, служившей началом моста, переброшенного через неширокое, метров сто, озеро. Снаружи уже была ночь, так что рассмотреть в полной мере окрестности возможность отсутствовала. Освещались лишь ворота на том берегу, сквозь которые две минуты спустя мы и вошли в стоящий на острове город.
— Доведёшь из до квартала заблудших, — приказал бойному командир встречавшей нас у ворот стражи с двумя полосами на шлеме, — и сразу с докладом в совет. Мои люди проводят. Своих отпускай.
И добавил одному из своих подчинённых:
— Просигналь обратно, что встретили.
Здесь у нас уже отобрали оружие, чётко разделив его на три части, чтобы не перепутать, где чьё, предварительно спросив у нас имена. В рюкзаках и в карманах не рылись, предупредив, что за спрятанный нож можно запросто вылететь из Ковчега ни с чем. Отношение в целом нормальное. Не грубят, не торопят, не грабят. Кажется, с полисом нам повезло. Это точно не Арх.
Потихоньку засыпающий город с первого взгляда ничем не отличался от тех, что мне уже довелось посетить на этой планете. Те же каменные дома, деревянные амбары, сараи и комбинированные производственные здания, стена к стене идущие сплошной чередой вдоль узких улиц и переулков. Что там в центре — не знаю. Нас вели по окраинам. Здесь особого достатка не чувствовалось, но и бедностью тоже не пахло. По позднему времени малочисленные встречные лавки уже все стояли закрытыми. Прохожих немного, транспорта нет совсем, но где-то вдалеке блеют козы, мычат коровы, а за заборами кудахчут не успевшие ещё заснуть куры.
— Монета у вас хоть есть? — запоздало поинтересовался бойный, когда мы проходили мимо трактира или какого-то схожего заведения с ножом, вилкой и кружкой на вывеске.
— Я уже говорил, что мы в состоянии оплатить стол и кров, — ещё раз подтвердил я. — Цена входа в ваш полис для чужаков — десять семян с человека. Я помню. Башенный говорил нам.
— С семенами не торопись, — мотнул головой солдат. — Брать с вас плату за вход или нет в совете решат. Ваш случай особый. Я про монету спросил. Не семенами же вы за тот стол и кров собрались расплачиваться?
— С деньгами сложнее. У вас есть, где продать в это время бобы или семена?
Тут я не соврал. Возможно, в карманах Сепана ещё завалялась какая-то мелочь, а у Китара и у меня точно пусто. Хо не было надобности носить с собой кошелёк. Сомневаюсь, что тот у него вообще был. Похоже, солдат вознамерился немного поживиться на нас.
— Тогда, как зайдёте в квартал, сначала сверните налево на втором повороте. Там будет обменка. На вывеске знак троероста. Стучите в дверь. Даже ночью откроют. Трактирщик вас обдерёт, если разменять у него.
Ошибся. Тут безвозмездная помощь.
— Спасибо!
Мне нравятся местные. Чувствую, мы здесь задержимся. А вот путь наш подходит к концу. Впереди город делит на части стена метров семи в высоту. Прячась за домами повыше и выныривая над одноэтажными постройками, тянется влево и вправо, постепенно загибаясь в кольцо. По крайней мере с нашей стороны квартал заблудших — а в том, что за оградой прячется именно он у меня нет сомнений — кажется правильным кругом. Радиус шагов двести на глаз. Вполне себе приличная территория. Целый городок внутри города. Я ожидал куда меньшего.
У закрытых ворот очередной пост охраны. Короткий разговор нашего провожатого с командиром последней — и вот мы уже входим внутрь через имеющуюся в одной из створок калитку, предварительно прослушав короткие правила поведения, сводящиеся к простому: не обижать местных и не приставать к ним со своим ложным учением.
— Глушь, — фыркнул Сепан, первым прошедший на ту сторону.
— Как на арене, да, — подтвердил шагнувший за ним Китар. — Даров нет.
Ну вот и ответ. Стеной огорожено глухое место. В квартале заблудших одарённым гостям с других лоскутов не натворить больших бед. Потому и сгоняют сюда. Замечательно! Не придётся переживать за свой возраст и отсутствие даров. Стоит мне занять чьё-то тело, как Китар перестаёт видеть нити, которые раньше в нём были.
— Заселяйтесь в трактир, он один, — на прощание проинструктировал бойный. — В самом центре стоит — не промажете. Утром за вами придут.
Но сначала мы по его же совету заглянули в обменку. Отыскалась та сразу. На подсвеченной светом звёзд и немногочисленных не зашторенных окон вторых этажей окружающих лавку домов простой вывеске красовался деревянный трилистник. Стук в толстую дверь вызвал выглянувшего через пару минут хозяина, удивлённого поздним визитом.
— Мы закрыты, — сообщил он, не снимая цепочки, но узнав цель прихода гостей, всё же согласился нас обслужить.
Цены были грабительскими. За шесть семян я получил всего три сапфировые марки, две из которых попросил выдать изумрудными и грошами, чтобы хотя бы у трактирщика не нашлось повода зажать сдачу. Монополия — это зло. При наличии всего одного заведения, предоставляющего интересующие нас услуги, стоит ожидать завышения стоимости этих самых услуг. Боюсь, комнаты и еда обойдутся нам тоже в приличную сумму.
Так и вышло. По зелёнке с человека за месяц — это втрое дороже, чем нам бы обошёлся постой в лучшем из доходных домов того же Земграда, в переводе на предземские деньги. Причём, на сутки хозяин нас заселять отказался. Мол, деваться вам всё равно некуда — только-только от Порога отпрыгнули, теперь вы в Ковчеге надолго.
Радует одно — это реальная цена, которую платят и все прочие постояльцы. А таких здесь почти четыре десятка. Общий зал встретил нас удивлением, мгновенно переросшим в неудержимое любопытство, стоило сидящим за столами заблудшим узнать, что мы только что явились в Ковчег, а не отсиживались шесть дней по комнатам, которые, как позже выяснилось тоже можно снять в пределах квартала у местных.
Подвыпивший в своём большинстве народ дружно полез к нам с расспросами. Вырваться вышло лишь пообещав рассказать всё в подробностях, когда спустимся ужинать. Есть хотелось, но первым делом нужно было помыться и переодеться. Благо трактирщик за малую с его точки зрения плату сдал нам в аренду штаны и рубахи из запаса униформы для слуг. Завтра закупим всё новое. Торгующих обувью и одеждой лавок в квартале аж две. Подозреваю, и там цены больно кусаются.
С другой стороны, мы не бедствуем. Раз пытаться отобрать у нас силой добытое власти полиса не собираются, значит имеющихся семян нам хватит с запасом реши мы торчать тут хоть год, не работая. Очевидно, что приходят на этот лоскут исключительно очень богатые люди. А богатые в большинстве случаев это — успешные, сильные, умные. Такие, как мне и нужны.
