Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 2 (СИ) - Март Артём
— Ты знаешь Корзуна? — Спросил мужик с залысинами.
— Друг мой это.
— А где он сам?
— Я за него. Лежит в больнице с простреленной ногой.
— Вот как. Ну хитро придумал, — заулыбался лысоватый, — смекалка что надо работает.
Я помнил этого человека с залысинами по описаниям Жени. Это был оперуполномоченный нашего городского отделения милиции по фамилии Шелкопрядов. Оперативно-разыскной отдел. Второго, что был попухлее, я не знал.
Женя предупредил меня, в чем была суть дела. Он знаком с Шелкопрядовым, с того самого момента, как с его племянником случилась беда. Шелкопрядов был в курсе этого дела — вел оперативную работу среди неформальных молодежных банд, набирающих популярность у подростков в последнее время. Речь шла в основном о националистах-радикалах. Попросту говоря, о всяких нацистах, фашистах, родноверах и прочих подобных течениях. Уже тогда я смекнул, что к чему. Ведь еще из прошлой жизни знал, как, в конце концов, кончит племянник Жени.
Женя же, договорился с Шелкопрядовым о том, что проведет сделку по продаже оружия с этим двум дебилам, а милиция возьмет их тепленькими, с поличным. В обмен на этом Шелкопрядов обещал подкинуть ему какую-то важную информацию.
В милиции с людьми сейчас было туговато, и направить своего, под прикрытием, они так и не смогли, хотя Шелкопрядов долго и упорно на этом настаивал. В итоге вышли из положения таким вот необычным образом.
— Надо же, — покивал Шелкопрядов. — Даже и не думал я, что кто-то до такого додумается. Уменьшить навес пороха. Ты воевал, что ли?
— Нет, но дружу со многими ветеранами из Афгана, — сказал я.
— Я думал, все пройдет четко, — проговорил полный. — Без стрельбы.
— Эти оказались ваще отбитыми, — нахмурился Шелкопрядов. — Тут, в двух шагах, люди живут, а они стреляют. Решили купить левый ствол. Бизнесмена какого-то хлопнуть хотели. Но благодаря тебе преступление мы предотвратили.
— Всем по фигу на стрельбу. Такие времена, — пожал плечами я.
— И то верно. — Вздохнул Шелкопрядов. — А тебя как звать? Смелый, раз решился на такое дело. Корзун, он же ваще, как стальной. Рожа такая, что непонятно, радуется он или грустит. Самообладание — кремень, хоть и молодой. Но ты, я смотрю, еще крепче будешь. Чуть не помер, а смотришь так, что ни одна мышца не дрогнет.
— Летов я. Витя Летов.
— Знакомая фамилия, — нахмурил пышные брежневские брови пухлый. — Мы с тобой раньше не виделись?
— Мужики! — Послышалось вдруг от дороги.
Мы все обернулись на зов. Там в полном боевом снаряжении стоял омоновец. Лицо он скрывал за маской, а на груди, стволом вниз, держал АК.
— Ну вы идете? Там этих двоих придурков надо оформить.
— Иди Леша, — сказал Шелкопрядов. — Я догоню.
Пухлый посмотрел на меня с каким-то подозрением в маленьких блестящих глазах, но все же зашагал вслед за омоновцем.
— Ну ладно, — посмотрел я на Шелкопрядова, — Что вы должны были рассказать Жене в обмен на его помощь?
Глава 26
— Оперативная информация, — сказал Шелкопрядов. Служебная. Но я обещал Корзуну достать ее в обмен на то, что он согласится пойти на это дело под прикрытием.
— Какого рода информация? — Спросил я, заглянув оперу в глаза.
Его худощавое скуластое лицо имело несколько бледноватый оттенок кожи. Глаза казались уставшими, но не теряли серьезного выражения. Когда он начал свой рассказ, будто бы посерьезнел еще больше и перешел на полушёпот, хоть рядом с нами не было ни души.
— Евгений попросил меня найти для него племянника. Зовут Иван Ковалев. Сын двоюродной сестры Евгения Корзуна. Пятнадцать лет. Неделю назад ушел из дома в неизвестном направлении. Пару дней его искали, но найти так и не смогли. А потом он объявился сам.
— Объявился? — Спросил я, когда мы медленно пошли к грунтовке.
Грудная клетка все еще побаливала, но внутри уже не кололо. Я, наконец, взял под контроль свое дыхание, и стал чувствовать себя гораздо лучше. Не смотри, что всего лишь пять минут назад схлопотал пулю в сердце.
— Верно. Объявился. Его видели в нескольких местах в Армавире и не одного, а в группе неонацистов. Бритоголовых.
Я нахмурился, поджал губы. Вот так новость. Однако вся картина стала постепенно складываться в моей голове. Значит, Женя пошел на сделку с опером, чтобы найти своего племянника.
На самом деле, Ивана Ковалева я знал и в своей прошлой жизни. Женя хорошо общался с ним и любил как младшего брата. В прошлый раз он тоже пропал без вести.
Тогда история пошла иначе. В момент его пропажи мы вовсю занимались Обороной. Налаживали работу агентства на деньги черемушенских. Тогда Женя тоже пытался найти племянника, но решительно отказывался от любой помощи. Я понимал почему. Жене было стыдно, что его родственник подался в фашисты, и он хотел вразумить парня сам. А можно ли его еще вразумить? С другой стороны, Ваня еще совсем пацан. Пятнадцать лет. Очень может быть, что даже толком не осознает, что делает.
— Насколько я знаю, в последнее время, в пределах города орудуют несколько подобных молодежных группировок, — продолжал Шелкопрядов. — Футбольные фанаты, какие-то родноверы и прочая шелупонь. Вожди у них молодые амбициозные, как правило, с боевым опытом афганской войны. А собирают вокруг себя кого помладше. Такими проще манипулировать.
— Банда, в которой был замечен Ваня совершила что-то противозаконное? — Спросил я.
— Еще не знаем, — покачал головой Шелкопрядов. — Может, и да. В последнее время было несколько преступлений с участием предположительно кого-то из этих новых нациков. Вот вчера погромили прилавки на центральном рынке. Это закончилось массовой дракой с местными армянами. Но это так, фигня. Вот два месяца назад нацистами был убит армянин. Старик, жил один, работал в армянской диаспоре города. Даже занимал в ней должность, связанную с бухгалтерским учетом кассы диаспоры. Злоумышленники ворвались к нему в дом среди ночи. Убили и ограбили. Но взять у деда было особо нечего. Видать, налетчики думали, что он всю кассу дома держит.
— Вы уверены, что это были именно фашисты? Мало ли каких дебилов сейчас хватает.
— Были свидетели, — сказал холодно Шелкопрядов. — Соседка из дома напротив. Говорила, видела группу лысых парней, улепетывающих от дома несчастного старика.
— Но вы точно не можете сказать, был ли среди них Ваня?
— Не могу, — согласился Шелкопрядов. — Зато могу сказать, что знаю, где он находится.
— Где? — Спросил я тут же.
— Он действительно прибился к одной молодежной группировке радикалов. Сидят сейчас в хуторе Глубоком, в десяти минутах от города. Насколько я знаю, они заняли хату родственников лидера банды.
— Почему не возьмете их?
— Так не за что брать-то, — пожал плечами опер. — Ни одно из преступлений прямо на них не указывает. Банда скинов у нас не одна и не две. Побольше будет. Умысел может быть идеологическим, это да. Но одного только умысла мало. Нужно что-то еще. А больше ничего конкретно на этих нет. Но Жене будет важна и эта информация. Вот только что он будет делать дальше, я не знаю. Подобные группы крепко привязывают к себе своих членов на идеологическом уровне. Промывают мозги, попросту говоря.
— Спасибо за информацию, — ответил я задумавшись. — Дальше мы уж разберемся.
— Я не сомневаюсь, — кивнул опер. — Кстати, Летов. А ты не хочешь со мной поработать? Может есть желание потрудиться на взаимовыгодных условиях? Вижу, что хоть и молодой, а калач ты тертый.
— На взаимовыгодных желание может и появится. Да вот только сейчас вы мне ничего выгодного предложить не сможете.
— Вот как, — поджал тонкие губы опер. — Ну лады. Если вдруг че, запиши мой рабочий номер телефона. Есть куда? Хорошо. Мало ли че. Жизнь трудная. Может и пригодимся друг другу когда-нибудь.
Этим вечером мы, как и договаривались с алексовцами, собрались в одной небольшой городской баньке, расположившейся в центре города. Из наших были я, Фима и Степаныч. Последний притащил с собой из дома свой собственный дубовый веник, ссылаясь на то, что лучше Степаныча хрен, кто веник сделает, а этот он собственными руками собирал, лазя по берегу чуть не всей Кубани.
