Царь Горы (СИ) - Рымжанов Тимур
Тем более, что их там много — не пропадут.
— Так-то оно так, но все же мы за них в ответе и надо проведать, перед нашим выходом, все ли у них в порядке. Да и портал надо разблокировать, мало ли чего может произойти в наше отсутствие!
Наташа уже успела, между прочим, собрать и упаковать аппаратуру и шмякнув на меня тяжеленный рюкзак, выдала резюме: — Пошли домой на Тихую, а завтра, с утречка сгоняем к нашим подопечным и дальше пойдем мир спасать… супермен Витя! — и ловко увернувшись от моего шлепка, хохоча, скрылась в сумерках грота.
На «Алмазных копях» нас встречал самодельный плакатик написанный на куске ящичного картона: «Добро пожаловать!». Мелочь, а приятно. Вместо веревочного спуска нас ожидала роскошная, просторная лестница, широкими ступенями убегающая вниз. Эдакий шедевр искусства плетения. Удобные перила из ошкуренных толстых веток затейливо обмотанные упругими лианами обеспечивали вполне комфортную прогулку к основанию Башни. Мы с Наташей шли налегке: в шортах и майках, оставив тяжелые скафандры в тоннеле «Метро». Вид как у типичных туристов с непременными видеокамерой и фотоаппаратом, ну еще, на всякий случай, с парой пистолетов за поясом.
Куча мусора, на месте пикника у стены гротов, исчезла. Стояли аккуратные плетенные кресла и такой же свеженький столик. На месте палаточного лагеря, зеленели огородные грядки с неведомыми нам плодами и торчало вполне земное чучело, сооруженное из рванных штанов и такой же дранной тельняшки, увенчанное традиционной, дырявой шляпой. Заинтригованные произошедшими переменами, идем дальше — к берегу реки; где застали вполне мирную картину: плескавшуюся в воде детвору и полоскавших белье женщин. Ниже по течению стояли вполне готовые, крепкие хижины; там же были видны палатки. Видно было, что работа там кипела: сновали туда-сюда полуголые фигуры, таская из прилегающего к домам леса природный стройматериал.
Наше появление вызвало вполне ожидаемый ажиотаж. В сопровождении, побросавших свою стирку, женщин и несущейся впереди нас ватаги детей, мы дошли до поселка, где нас уже встречала мужская часть населения. Нас с Наташей препроводили под тень новенького навеса, где стояли, вполне себе, традиционные столы и лавки, только сколоченные не из досок, а из плотно подогнанных жердей. Ловлю себя на мысли о нереальности происходящего, хотя в действительности все достаточно обыденно, если не брать в расчет того, что это не Земля. А так — нормальные, загорелые рожи соплеменников ну, допустим, где-нибудь на Гоа. Песчаный пляж, тропическая растительность, хижины, полуголые тела — все соответствует… Острый локоток Наташи быстро привел меня в чувство. Надо было, что-то сказать, собравшимся вокруг нас, колонистам.
— Я очень впечатлен вашими достижениями. Никак не ожидал таких зримых результатов — прямо настоящий коттеджный поселок!
— Это только временное поселение, а капитальное строительство запланировано в более подходящем месте, — уточнил тот самый очкарик, что агитировал за колонизацию планеты.
— Честно говоря, не думал, что вы так серьезно возьметесь за дело, но теперь убеждаюсь, что все по-настоящему — вы добьетесь поставленных целей, чего бы это не стоило. Мы, продолжаем исследование Башни в надежде на то, что результаты нашей экспедиции заставят мировое сообщество планеты Земля договариваться о дальнейшем сосуществовании в новых условиях. Только тогда решится наша с вами дальнейшая судьба. Других благоприятных вариантов пока не вижу, а посему, пока, примите от нас с Наташей скромный подарок, что дожидается у подножья Башни. Там пара ящиков с медикаментами, кое-каким оборудованием и инструментами. Все это вам понадобится для дальнейшего освоения планеты. Кстати, как вы ее называете?
— Большинством голосов было решено назвать — Надежда, — пробасил бывший прокурор Котов. Он встал из-за стола и продолжил:
— По случаю нахождения у нас дорогих гостей, объявляю выходной! Девчата, собирайте на стол, что там у вас готово…
Кузьмич! Ты где? Возьми ребят и принесите ящики.
Наташа, лукаво подмигнув мне, отчалила в сторону ближайшей хижины. Судя по дымившей трубе — местной кухни. Очевидно выведать секреты приготовления экзотических блюд. Ко мне же подошел очкарик и церемонно представился:
— Фейгин… Максим Леонидович — доктор биологических наук. Простите, Виктор! Вы не могли бы помочь раздобыть хоть какую-нибудь бумагу, а то хоть плачь — столько всего надо записать, одна только классификация растительного мира требует столько заметок, что я уже подумываю: не изготовить ли глиняные таблички!
— Вам повезло Максим! В одном из ящиков лежит ненужный нам сейсмограф, а с ним в комплекте — десяток рулонов бумаги. Думаю, вам подойдет. Там еще и микроскоп…
Биолога как ветром сдуло.
— Куда это нашего ученого понесло? — озаботился подошедший Котов, водружая на лавку пластиковую канистру и выслушав мой ответ, добродушно хохотнул.
— Привалило Максу счастье! Да еще и микроскоп! Ну хоть угомонится чуток, а то спасу нет от его идей! Хотя польза от его знаний огромная, отъедаемся благодаря его рекомендациям. Все, что девчата ставят на столы съедобно и калорийно, даже мясо и рыба — местные. Выпивка — и та есть!
Котов хлопнул по канистре.
— Сейчас разольем по бутылкам и закатим пир. Народ заслужил праздника. Вкалывали от души, горбатили не на чужого дядю, а для себя. Все проявили свои знания и умения. У нас и врачи есть, строители и ученые, педагоги и…даже ветеринар!
— А что с контрабандистами? Куда вы их подевали?
— Корейца они придавили сами, когда он их на бунт подбивать стал. Остальные покаялись и сейчас живут отдельно, в верховьях реки. Сплавляют нам жерди для строительства, в тех местах целые заросли этого добра. В ответ — снабжаем едой, я регулярно их навещаю. Пока рано ожидать, что из этого получится, но надеюсь на лучшее… они же ведь не родились преступниками…
Яркое светило постепенно скатывалось к цепочке округлых холмов, покрытых густым кустарником. Пелена облаков тянулась ему навстречу из-за горизонта. Разрываемая сильными потоками воздушных масс и разлетаясь белой пеной, она причудливо закручивалась спиралями по небосклону. Я завороженно наблюдал эти завихрения, невольно впадая в транс. Отчасти сказывалось количество выпитого местного самогона, а также, наконец, отпустившее меня напряжение последних дней. Вокруг, гулял народ новонареченной колонии Надежда, заслуженно отмечая успехи в освоении, теперь родной для них, планеты. Они вправе это делать: жизненные обстоятельства безжалостно скрутили их судьбы, кинув на дно человеческого существования, но они выстояли, выстрадали свой шанс возродиться вновь в этих необычных условиях другого мира. Как долго продлится эта идиллия — мне неведомо. Возможно, кто-то захочет вернуться на Землю, невзирая на все сложности и ломая едва сложившийся уклад, что, естественно, чревато бунтом. Либо перемрут, все как один, от неведомых болезней. Не знаю. Уверен только в одном, что теперь это моя головная боль и я ни при каких обстоятельствах не брошу их на произвол судьбы!
Глава 23
Возвращение
Кожаный мешочек был пуст — шарик исчез. Обнаружилось это на «Тихой», где Наташа затеяла банное мероприятие перед нашим выходом.
— Ты как хочешь, а я должна помыться! Давай в темпе, ведра в руки и чеши на родник!
Гремя пустыми ведрами, спускаюсь к роднику по натоптанной извилистой тропе, привычно укоряя себя за лень. Ведь где-то же валялся среди оборудования портативный насос и шланги, а я даже их не распаковал, несмотря на постоянные напоминания Наташки. Теперь вот бренчу на всю округу банальными оцинкованными ведрами (это, только Самохин мог умудриться сунуть их вместе с навороченным оборудованием), распугивая мелкую живность «Тихой планеты». Только пестрые, местные ящерки, разомлев на теплых камнях, лениво провожали меня перископами смешных глаз, видимо не считая это «чмо» с побрякушками, за угрозу. Зачерпнув воду сразу обеими ведрами, я и обнаружил пропажу. Свесившийся с шеи кожаный мешочек явно был без своего, довольно увесистого, обитателя. Куда же, он подевался? Затерялся в чертогах Башни? Непохоже. Тогда почему же, мы по-прежнему, беспрепятственно шастаем по ее лабиринтам⁉ Единственное объяснение: этот паршивец облюбовал себе другое место обитания — мою башку. То-то меня «штормит» последнее время, как тогда — после контузии, только в облегченной форме. Сознание словно раздваивается и начинает глючить будто компьютер, зараженный вирусом. Благо, у меня уже был подобный опыт и, видимо, подспудно, я блокировал более тяжкие последствия этого неожиданного проникновения. Как бы подтверждая этот факт, на меня нашло умиротворение, явно инспирированное наглым квартирантом моего «чердака». Он словно подавал знак: «…мол, все ништяк, чувак!». Окружающее пространство словно расслоилось и накатывало на меня мягкими волнами, чередуя виденья слой за слоем. Стоило мне сосредоточить взгляд на чем-либо конкретно, как эта деталь укрупнялась и представала пред моим взором во всех деталях, словно под микроскопом. Шум, колышущийся безбрежным океаном в ушах, распадался на мельчайшие капельки конкретных источников, привлекающих возбужденное, но любопытное сознание. Мало того: до меня реально донеслось даже мысленное ругательство моей любимой Наташеньки, заждавшейся своего, вконец обалдевшего, водоноса. Легко стряхнув с себя наваждение вновь обретенных способностей, я вспорхнул вверх по склону, не ощущая тяжести, полных до краев, ведер. Прямо, суперводонос какой-то!
