Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ) - Таня Рысевич
Янера, едва скользнув по нему взглядом, прошла мимо. Ренар завороженно смотрел ей вслед, когда она шаг за шагом уходила в туман, за которым клубилась неровная языкастая тьма. Первые тёмные вихри были от неё уже в пяти шагах… В трёх… Её шаги были всё неувереннее…
Нет. Так нельзя. Он не может допустить, чтобы этот сон превратился в кошмар. Не имеет права.
Ренар открыл глаза. Сердце билось спокойно и размеренно, даже чуть медленнее, чем стоило бы. Не страшно. Просто тоскливо.
Он задремал посреди бела дня. Неудивительно. В месте их «добровольного заключения» было ужасающе скучно. Ренар огляделся. Лина сидела за столом, прикрыв глаза и ожесточённо считала что-то на пальцах, периодически делая пометки на восковой дощечке. Рысь и Корон сидели на полу напротив друг друга, скрестив ноги и держась за руки. Ну, впрочем, они постоянно теперь занимались чем-то странным. Ависар и Велен, судя по разложенной аптечке и пергаменту, корпели над каким-то медицинским отчётом. Что ж, их тут даже больше, чем нужно. Значит, ему можно и выйти.
Не встретив никаких возражений ни со стороны товарищей, ни со стороны охраны, Ренар вышел на улицу и направился к конюшне. Пирр не любил чужих людей. Поэтому Ренар ухаживал за ним самостоятельно, никому не доверяя этот труд. Не только поэтому, конечно. Вообще-то было очень приятно после долгой разлуки снова получить возможность проводить с Пирром достаточно времени. А времени сейчас было полно. Пирр лоснился от ухода и Ренар уже подумывал, а не научить ли его парочке команд от скуки.
Жеребец почуял хозяина и заржал. Ренар погладил его по морде, потрепал по холке, а потом обнял за шею и стоял некоторое время так, прижимаясь к тёплому гладкому боку, не беспокоясь о том, что его могут увидеть. Пирр, чувствуя его настроение, стоял, не шелохнувшись, хотя ему, наверное, уже надоело быть взаперти и хотелось прогуляться. Ренар отстранился, снял лишнюю одежду, чтобы не запачкаться и приступил к работе.
Ренар расчищал копыто, размышляя о том, не пора ли поискать кузнеца, чтобы перековать, или пока и так хорошо, когда его окликнули.
— Так и знал, что найду тебя здесь, — сказал Маиран, заглядывая в денник.
Пирр сперва недовольно всхрапнул, но признал гостя и позволил себя погладить. Маиран тоже подготовился к встрече — принёс какое-то угощение.
— Где ж мне ещё быть? — усмехнулся Ренар.
— Нужна твоя помощь, — Маиран понизил голос. — Ты ведь хорошо знаешь это место?
Вот значит, как… Что ж…
— Да, получше многих. Что надо сделать?
— В первую очередь нам нужен твой совет, — Маиран оглянулся. — Пойдём к остальным, там уже намечается небольшой заговор.
— Хорошо.
Ренар сложил щётки и остальные инструменты в ящик, отнёс метлу на место. Ещё раз огляделся и на прощанье прислонился лбом ко лбу Пирра.
— Веди себя хорошо тут! — строго наказал он ему.
Пирр фыркнул, что могло означать как «ну разумеется!», так и «вот ещё!».
Глава 40
Необратимая неотвратимость
— С чего вы вообще взяли, что Искре что-то угрожает?
— Слишком много точек сходится к пустому аттрактору, — «объяснила» Жинга.
Ренар кивнул, хотя на самом деле понятия не имел, что это за точки и аттракторы. Дон хохотнул.
— Жинга, расскажи для тех, кто не понимает этих ваших предсказательских шуток, — с ухмылкой сказал он.
Это был намёк и намёк очевидный, но Ренар его проигнорировал.
— Точка — это какое-то время-место, выборы в котором повлияют на события очень сильно и заденут большое количество людей, — терпеливо принялась объяснять Жинга.
— Когда ты выбираешь, что съесть на ужин — это не Точка, — пояснил Дон. На него шикнули.
— Вообще-то, это тоже может оказаться Точкой… — признала Жинга, но углубляться в тему не стала. — Так вот. Иногда какая-то Точка обретает такой вес, что от неё начинают зависеть другие Точки. Они как будто сдвигаются к ней. Такие Точки называются аттракторами. И сейчас они будто бы стягиваются к Точке, но Точки нет.
Ренар все ещё совершенно не понимал, как всё это выглядит, оставалось только принять как есть.
— И как всё это связано с Искрой? — спросил он.
— Я не могу видеть мага-Зеркало в предсказании. То есть, если аттрактор непосредственно связан с Искрой, то для меня он останется пустым.
Кажется, все сказанное обретает смысл.
— От Искры в любом случае многое зависит, — заметил Маиран, — она же Хранительница, как-никак.
— Но слишком много вилок, уходящих из этих точек, приводят к смерти, — покачала головой Жинга.
— Чьей смерти?
Жинга развела руками.
— Разных людей. В зависимости от скольжения аттрактора и множества выборов в точках. Но если вокруг какого-то события стягивается много смертей, то это не слишком хороший знак.
— Да уж, — фыркнул Дон, — мы догадались. И что ты предлагаешь?
Жинга опустила голову и некоторое время изучала не то пол под ногами, не то свои руки.
— Я уже предложила. Вытолкнуть Искру из потока событий. Хотя бы на время.
— А это поможет? — спросил Ренар.
— Есть только один способ узнать, — ожидаемо откликнулся Дон.
— Прежде чем вы приступите к выполнению своего плана — Ренар чуть не вздрогнул, когда у него над ухом раздался голос Наяны, — думаю, вам стоит знать кое-что ещё…
* * *
Маленькая темноволосая девочка сидит на корточках, спрятав заплаканное лицо в ладонях. Не надо спрашивать, чтобы знать — девочка очень одинока и несчастна. Ни отца, ни матери. Другие люди кормят и одевают её, но никто не может дать того, что ей нужно.
— Пойдём со мной, — кто-то протягивает ей руку. — У тебя будут друзья. Семья. Отец. Брат.
Девочка вкладывает свою маленькую ручку в большую мужскую ладонь.
Темноволосая девочка лет восьми лежит, свернувшись калачиком, на грязной мостовой. Она одинока и слаба. Ни отца, ни матери, ни брата. Чужой город вокруг неё не готов дать ей даже пищи чтобы прожить ещё один бессмысленный день.
— Пойдём со мной, — чья-то рука протягивает ей кусок хлеба, — у тебя будет еда и крыша над головой. А, если постараешься, то намного, намного больше…
Девочка впивается зубами в хлеб, согласно кивая раз за разом.
Искра проснулась от несколько раз повторившегося негромкого стука. Она приподняла голову, оглядываясь. Сон таял, почти не оставляя воспоминаний о себе. Стук повторился и, наконец, Искра смогла сосредоточиться на сгустившейся из темноты фигуре.
— Искра! — позвали её.
Голос был знакомый. Опять Кирий? Что это его принесло в такой час?
