Вот это попадос! - Юлия Журавлева
Луаронас, выражение лица которого не удавалось разглядеть в кромешном мраке, сгустившимся темным коконом вокруг него, шел вперед, не смотря по сторонам и не разбирая дороги. Нет, надо что–то сказать.
— Луаронас, спасибо, что помог, сама я бы не справилась.
— Ты знала, что за нами идут.
Это был не вопрос.
— Я думала, мы сможем избежать встречи.
— Почему ты не сказала? Мы бы подумали об этом вместе.
Луаронас впервые повернул ко мне голову, и пусть выражение его глаз не разглядеть в темноте, в его голосе проскользнуло нечто такое, отчего мне стало стыдно.
— Не хотела зря пугать, — я и сама понимала, как жалко слышится мое нелепое оправдание.
— Я обещал, что провожу тебя до Авардона, отдав долг жизни. Ты думала, я обману? Брошу на полпути? Сдам своим?
— Да нет, послушай…
— Ты мне не доверяешь, а ведь так великодушно вернула в самом начале оружие.
— Я тебе доверяю!
Эльф ничего не ответил, а я видела, что не могу до него достучаться, — хоть дубину бери и стучи ею, честное слово! И самое обидное, что темный прав: надо было сразу сказать — может, он бы предложил что–нибудь дельнее нашей супермаскировки. Луаронас стремительно шел вперед, я отставала, Ульт крутил головой на длинной шее, не до конца понимая происходящее: про темного брата своего хозяина дракон пока не знал. Может, и этому всё рассказать, а то тоже обидится?
Внезапно дракон остановился, а я, шедшая по узкой дороге следом, по инерции сделала шаг, споткнувшись о здоровый хвост ящера и едва не упав.
— Ульт, ты… — договорить я не успела, так как дракон сначала дернулся вперед, потом назад, потом снова вперед.
— Бежим! — раздался впереди крик Луаронаса, а нам дважды повторять не нужно.
Мы понеслись вперед от опасности, которую еще не до конца понимали, но уже начинали ощущать по странной тишине, по мелькающим теням. Это всё темные эльфы виноваты! Сейчас спокойно спали бы себе в не очень удобных кроватях, зато в безопасности. Теперь мы бежали по какой–то кочковатой дороге, куда свернули от невидимого врага, периодически поворачивая наугад то влево, то вправо. Дыхание давно сбилось, как и чувство направления, но остановиться и оглядеться не позволяли шелестящие в безветренную ночь деревья и хлопанье крыльев над нами. И чем дальше, тем отчетливее становились шипящие звуки, издаваемые неизвестными летающими тварями. А еще создавалось впечатление, что нас куда–то загоняют, но раздумывать над этим времени и сил не было, поэтому мы просто бежали, пока не выбежали на открытую площадку, посередине которой что–то светилось, заливая всё вокруг холодным и неестественным голубым сиянием.
— Что это? — остановившись и с трудом найдя дыхание для двух слов, спросила у эльфа я.
— Место силы, — темный, на чьем лице читалась отчаянная решимость, пошел прямо к каменному постаменту, водруженному посреди поляны.
Свет шел от камня с выбитыми надписями, прочесть которые я не смогла, зато смог эльф. Дракон жался к нам, втягивая длинную шею, которую я на автомате гладила, наблюдая за водящим по камню пальцем и что–то шепчущим темным.
— Что делаешь?
— Спасаю нас. Или наоборот. Как повезет.
— Луаронас, может, не стоит? — спросила я, но осеклась: вокруг поляны на деревья рассаживались здоровые крылатые твари. — Это что, гарпии? — Не веря глазам, я рассматривала уродливых, но всё же человекообразных созданий с крыльями.
— Да.
Эльф не отрывался от своего занятия. Я же, сглотнув, достала дубину.
— Что вообще происходит? — не выдержала я неизвестности. — Почему они не нападают?
— Успокойся и постарайся не делать резких движений, — посоветовал мне темный. — Гарпии — падальщики, они не нападают сами, за очень редким исключением. Но если они здесь — значит, есть и тот, кто нападет.
— А как нам поможет этот камень? — Стоять и ничего не делать, когда от чувства опасности на всем теле встают дыбом волосы, мягко говоря, непросто.
— Он усилит мою магию, и я смогу продержать какое–то время защитный купол, — Луаронас по–прежнему производил непонятные мне манипуляции с постаментом, а гарпии тем временем активизировались, предвкушая вкусный поздний ужин. Или они только с темнотой просыпаются, и мы попались им как раз на завтрак?
— А что ты имел ввиду под «наоборот»? — я понимала, что глупо торопить эльфа и лучше его вообще не дергать, но ничего не могла с собой поделать.
— Активный источник привлечет к себе всю нечисть в округе. Но его однозначно почувствуют маги и придут к нам на помощь. Если успеют.
Гарпии, громко хлопая крыльями, вспорхнули и кучненько уселись на паре ближайших к нам деревьев. Из страшных пастей с острыми, как иглы, зубами шло змеиное шипение, в больших лупатых глазищах отражались злоба и голод. На здоровенные лапы, обхватывающие толстые ветки, с длинными загнутыми, как серпы, когтями, лучше вообще не смотреть. Честно говоря, не знаю, почему эти падальщики не нападают сами, — я бы на их месте уже давно самостоятельно и без особого труда с нами разделалась. Хорошо, что они мыслят иначе.
Плохо, что со стороны дороги к нам что–то приближалось — что–то злобное и рычащее. Дракон крупно дрожал, эльф дрожал мелко и одними ушами, а я готова была грызть собственную дубину.
— Скоро там? — не выдержала я. — Нас вот–вот кто–нибудь сожрет!
— Не получается! — Луаронас ударил кулаком по отшлифованному камню, но ничего по–прежнему не произошло. — Он должен легко активироваться силой, одним прикосновением, но почему–то не откликается!
В этот момент на поляну вышел тот, кого мы все так долго ждали, — точнее, ждали гарпии, а мы, понадеявшись на источник силы, просто потеряли драгоценное время, за которое могли попытаться убежать. Впрочем, от здоровенного вервольфа или кого–то очень на него похожего, стоящего на двух длинных лапах, покрытого шерстью, со звериной головой и капающей из пасти слюной по бездорожью не побегаешь. И по дорожью не побегаешь. От утробного рыка внутри всё заледенело, а ноги приросли к земле. Положив трясущуюся ладонь на темный камень источника, я мысленно прошептала: «Пожалуйста». Как никогда нам нужно было чудо, за которое я готова отдать всю силу, только бы спастись.
И чудо случилось. Земля под ногами завибрировала, неестественно яркий, похожий на вспышку молнии свет ослепил, затопив поляну, до боли резанув глаза, в воздухе разлился запах, напоминающий аромат ультрафиолета, знакомый всем
