Стальной кулак (СИ) - Тыналин Алим
Черноярский хотел что-то ответить, но в этот момент из кабинета вышел Петров, грузный мужчина в сером костюме, начальник технического отдела.
— А, товарищи! — он окинул нас внимательным взглядом. — Как хорошо, что вы уже встретились. На совете обсудим все детально.
Черноярский молча развернулся и зашагал по коридору, его френч натянулся на напряженных плечах.
— Зря вы его так, — пробормотал Зубцов, когда мы остались одни. — Он этого не простит.
— А я и не рассчитываю на прощение, — я достал папку с документами. — Лучше расскажите, кто еще будет на совете.
После встречи с Черноярским я отправился к человеку, с которым познакомился после автопробега — полковнику Дорохову. Его небольшой кабинет в здании Артиллерийского управления был заставлен макетами орудий и техническими справочниками.
— Положение серьезное, — Дорохов постучал пальцами по папке с результатами испытаний. — Черноярский уже заручился поддержкой Тушина и Бережного. А это серьезные фигуры в военной приемке.
— А что думают в танковом управлении? — я отхлебнул крепкий чай из граненого стакана.
— Там раскол, — Дорохов понизил голос. — Молодежь за ваш дизель. Но старая гвардия… Они привыкли к бензиновым моторам. Все, что сложнее, вызывает у них недоверие.
В дверь постучали. Вошел полковник Самохин, худощавый, с аккуратно подстриженными усиками. Я знал его как одного из ведущих специалистов по моторам.
— Я изучил ваши материалы, — сказал он без предисловий. — Впечатляет. Особенно расход топлива. В условиях длительного марша это может стать решающим преимуществом.
— Тем более что с бензином у нас есть трудности, — многозначительно добавил Дорохов.
Самохин кивнул:
— Именно. Но Черноярский давит на другое. Говорит, что дизель сложнее в производстве, требует более квалифицированного обслуживания…
— У меня есть детальные расчеты по технологии, — я достал еще одну папку. — И данные по подготовке персонала.
Следующий час мы детально разбирали технические вопросы. Я видел, как загораются глаза Самохина. Настоящий инженер не может не оценить преимущества новой конструкции.
— Хорошо, — наконец сказал он. — На совете я вас поддержу. Но нужны еще голоса.
— Есть идея, — Дорохов потянулся к телефону. — Сейчас позвоню Трубникову из испытательного центра.
К вечеру у нас сформировалась небольшая, но влиятельная группа поддержки. Трубников, начальник испытательного центра. Братья Касаткины из военной приемки. Полковник Кольцов, специалист по топливному обеспечению.
— Самое важное не дать Черноярскому монополизировать тему боевого опыта, — подытожил Дорохов. — У нас тоже есть фронтовики. И они понимают, что будущая война потребует много новой техники.
Я возвращался в квартиру рядом с заводом пешком, обдумывая результаты дня. Ситуация складывалась неплохо, но расслабляться рано. Черноярский наверняка готовит какой-то сюрприз к завтрашнему совету.
В почтовом ящике меня ждала телеграмма от Варвары: «Дополнительные испытания подтвердили все параметры тчк Держитесь тчк».
Анализируя эту встречу за ужином, я понял. Черноярский опаснее, чем казалось. Он фанатично верит в свою правоту. А фанатики, облеченные властью, способны на многое.
Я достал бумагу, начал набрасывать план действий. Нужно готовиться к серьезной борьбе.
Заснул поздно, почти сразу, как только голова коснулась подушки. Проснулся рано утром. Посмотрел на часы, время еще есть.
Прямо из квартиры Степан отвез меня в ВСНХ.
Большой зал заседаний ВСНХ постепенно заполнялся людьми. Тяжелые портьеры на высоких окнах приглушали утренний свет, создавая полумрак. Массивные люстры под лепным потолком отбрасывали желтоватые блики на длинный стол, покрытый зеленым сукном.
Я сидел в середине стола, просматривая записи. Рядом расположились наши сторонники — Самохин, Дорохов, братья Касаткины. Черноярский занял место напротив, его высокая фигура во френче выделялась среди штатских пиджаков и кителей.
Председатель совета, грузный Петров, открыл заседание:
— Слово предоставляется товарищу Черноярскому.
Черноярский поднялся, его светло-серые глаза с желтоватым отливом обвели зал:
— Товарищи! — его командирский голос с хрипотцой гулко разнесся под высоким потолком. — Я выступаю здесь не просто как специалист. Я говорю как человек, прошедший три войны. Как боевой командир, знающий, что нужно армии!
Он сделал эффектную паузу:
— Нам предлагают заменить проверенный бензиновый мотор на некий «чудо-дизель». Нас убеждают, что он мощнее и экономичнее. Но давайте посмотрим правде в глаза!
Черноярский начал расхаживать вдоль стола, припадая на правую ногу:
— Что такое дизельный двигатель? Это сложнейший механизм, требующий высокоточной обработки деталей. Это особое топливо, которого у нас нет в достаточном количестве. Это необходимость переучивать весь персонал!
Его голос креп, наливаясь праведным гневом:
— А теперь представьте фронтовые условия. Грязь, мороз, необходимость быстрого ремонта. Где мы найдем квалифицированных механиков? Где возьмем запчасти? Куда денем существующие запасы бензина?
Он резко развернулся, шрам через бровь побагровел:
— Я видел, как горят танки! Как гибнут экипажи! И я не позволю подвергать риску наших бойцов ради технических экспериментов!
По залу прокатился одобрительный гул. Черноярский явно задел чувствительные струны у многих военных.
— Поэтому, — он выдержал паузу, — я предлагаю прекратить эти опасные эксперименты. Сосредоточиться на развитии проверенной техники. А средства направить на увеличение выпуска существующих машин!
Он сел под аплодисменты своих сторонников. Я заметил, как переглянулись братья Касаткины. Выступление было сильным.
— Слово товарищу Краснову, — объявил Петров.
Я медленно поднялся. Никакого командирского голоса, никакой патетики. Только факты.
— Товарищи, я начну с цифр, — я раскрыл папку с документами. — Дизельный двигатель показал мощность шестьсот лошадиных сил против четырехсот у бензинового. Расход топлива в два раза ниже. Ресурс до капитального ремонта в полтора раза выше.
По залу пробежал шепоток. Я продолжил:
— Теперь о производстве. Да, дизель сложнее. Но у нас уже работает линия по выпуску точных деталей. Подготовлены специалисты. Налажена система контроля качества.
Я достал следующий документ:
— Теперь о топливе. Мы разработали проект увеличения производства дизельного топлива. Причем его себестоимость будет ниже бензина. Но самое важное, мы сможем производить его из отечественного сырья.
Черноярский что-то резко сказал своему соседу. Я сделал вид, что не заметил:
— Теперь о боевых условиях. Дизельное топливо менее пожароопасно. При попадании снаряда бензобак часто становится причиной гибели экипажа. С дизельным топливом такой риск значительно ниже.
Я обвел взглядом зал:
— Но главное даже не это. Мы стоим на пороге новой эпохи. Будущая война потребует машин с большей мощностью, с лучшей защитой. А значит, с более тяжелой броней. Бензиновый мотор уже достиг предела своих возможностей. Дизель — это шаг в будущее.
В зале повисла тишина. Я выдержал паузу:
— Поэтому я предлагаю провести сравнительные испытания. Пусть два танка — с дизелем и с бензиновым мотором — пройдут одинаковый маршрут. В реальных условиях. И тогда все станет ясно.
Черноярский вскочил:
— Это провокация! Вы хотите затянуть решение вопроса!
— Напротив, — я позволил себе легкую улыбку. — Я хочу, чтобы решение было принято на основе фактов, а не эмоций.
Началось бурное обсуждение. Я сел, краем глаза заметив одобрительный кивок Самохина.
— А почему просто маршрут? — вдруг закричал Черноярский. — Я наслышан про ваши поездочки с грузовиком. Но танки это вам не игрушки. Вы попробуйте дизель в реальных боевых условиях? Он там сразу же себя покажет, все недостатки тут же вылезет! Что, молчишь, Краснов? Ну, ты готов отправить свой дизельный танк на войну?
