Старуха 3 - Квинтус Номен
Потому что в Петровске заработали сразу две печи прямого восстановления железа, а возведенным там же электропечам энергию поставляла огромная (по нынешним временам) электростанция, построенная рядом с угольным карьером. И по меркам всего этого огромного комплекса металлургический завод потреблял электричества вообще крохи…
Но Вере металлургический завод был не особо и интересен, ее больше химический привлекал. Там было налажено производство акрилонитрила – пока относительно небольшое, но одновременно там же был выстроен (уже выстроен) огромных цех, в котором этот акрилонитрил должен был превращаться во что-то полезное. Над процессом превращения работало человек пятьдесят, из которых три десятка было химиков (большей частью – выпускников университета) и два десятка инженеров. И примерно сотня рабочих, причем довольно высокой квалификации. В свое время Лаврентий Павлович, рассматривая Верину заявку на персонал этого химкомбината, недовольно поинтересовался:
– Ты решила, что квалифицированные рабочие в недрах НТК целыми выводками рождаются?
– Убеждена, что нет. Но еще больше убеждена, что если какой-то рукожоп на металлургическом, скажем, заводе в состоянии угробить лишь себя и, если у него руки особо кривые попадутся, то вместе со всей бригадой, то такой же рукожоп на химическом заводе сможет легко и непринужденно угробить весь город, в котором химзавод выстроен будет.
– А там…
– А там завод будет просто огромный… не сразу, но обязательно будет. И там каждый высококвалифицированный рабочий будет наносить стране такую огромную пользу…
– В рублях и копейках оценить сможешь?
– Нет. То есть могла бы, но не хочу. Я в другом оценю: один рабочий с этого завода даст стране – поначалу даст – материалов столько, что они заменят тонну, а то и две, алюминиевых спецсплавов для авиации.
– Поначалу, говоришь? А потом?
– А потом – это зависит от того, что там инженеры придумают. И тамошние, и из «Химавтоматики» – им уже примерно рассказала, что придумывать надо. Ребята стараются, года через два, глядишь, что-то приличное и придумают…
– Вот любишь ты темнить!
– Я не темню, я еще сама не знаю, что у них получится. И как скоро – но все же надеюсь на лучшее.
– Ну, судя по тому, что я теперь хожу в пиджаке из твоих ниток сплетенном… Но ты мне за результат ответишь!
– Обязательно. Как и всегда…
Сейчас Вера увиденному очень порадовалась. А еще больше порадовалось услышанному:
– Старуха, ты была права: мы получили уже волокно толщиной в десять микрон, и все параметры получились почти такие же, как ты и говорила. А после обработки у нас получилось вообще что-то очень интересное. Вот, правда, по цене…
– Насчет цены, – ответила девушка встретившим ее химикам – можете вообще не беспокоиться, тут у вас инженеры работают, и сделать цену приемлемой – это уже их задача.
– Ну, они, конечно, стараются… но все же их маловато…
– Они не одни стараются, в «Химавтоматике» два отдела им помогают. Так что… а сколько вы сейчас можете готовой продукции сделать? В сутки, например…
– Полтора килограмма, больше никак не получается. У нас пока установка только с одним блоком фильер, вторую хорошо если осенью изготовят…
– Полтора килограмма? Пока этого будет достаточно.
– Достаточно для чего? Мы прикидывали…
– Вы не туда прикидывали. А теперь, с учетом ваших производственных мощностей, прикидывайте в другом направлении… то есть я хотела спросить: вы модуль упругости-то проверили?
– Ну да, тебе журнал показать?
– Давайте. Так… это мне нравится. Тут модуль упругости в полтора раза выше, чем у резонансной ели…
– И что?
– И то. Если из этого сделать скрипку… да, вот сделайте-ка мне скрипку.
– Старуха, мы вообще-то химики, а не скрипичных дел мастера.
– И что? То есть задача у вас очень простая, лютье для ее решения не понадобится. Вы просто берете скрипку – любую, можете хоть Страдивари взять или Гварнери… или двадцатирублевую, из дров струганную пьяным подмастерьем в подвале: тут только размеры и пропорции важны, а они у всех примерно одинаковые. Скрипку ломаете… то есть разбираете, все детальки измеряете и делаете точно такие же, но из наших материалов. Затем их склеиваете вместе… насчет клея вы сами, как химики, подумаете и придумаете. И всё, тут и работы-то…
– Вер, мы наши образы в пятисоттонном прессе…
– На заводе рабочих высших категорий пруд пруди, они вам все формы нужные изготовят. Мне скрипка нужна до кона лета…
– Ты, кажись, вообще спятила…
– Когда кажется, то креститься нужно. Ну подумай сам своей несмышленой головенкой: когда проклятые буржуины прознают, что тут огромный завод строится? Но если мы буржуинам намекнем, что завод-то тут по производству дешевых скрипок из пластмассы на радость советским мужикам…
– Ты это серьезно?
– Ну так к балалаечной фабрике буржуи интерес полностью потеряли, как сообщают нам компетентные органы.
– А балалаечная – она по несколько тысяч балалаек в месяц выпускает, а мы…
– Будете выпускать по сотне скрипок. Надо через отдел кадров НТК и скрипичных мастеров набрать на работу, может, они тоже что-то умное скажут.
– Вер, балалайка в магазине восемнадцать рублей стоит, а такая скрипка хорошо если в тысячу уложится!
– В убыток мы их продавать не станем, а буржуи поймут, почему тут так рабочих много… то есть поймут, что и им продукции едва на зарплату хватает. А так как скрипки получатся не хуже, чем у Страдиварей с Гварнерями… у итальянцев-то настолько резонансных материалов не было!
– Это ты… и как ты только в эту сторону подумать смогла? Я смотрю, – сообщил один из химиков, оторвавшись от справочника, – тут резонанс куда как лучше, чем даже у гренадила, и если попробовать из нашего пластика кларнеты делать…
– Делайте, что хотите делайте. Разных музыкальных инструментов чем больше, тем лучше. В любом случае они стране пригодятся… хотя бы детей учить в музыкальных школах: такую скрипку или кларнет никакой ребенок поломать не сможет!
– Так уж и никакой? – ухмыльнулся кто-то из Вериных собеседников, очевидно, сам уже детьми обзавестись успевший.
– Ну, большинство детей сломать не смогут, все одно – экономия на музыкальных школах. Стране нужны
