Жизнь Внутри Наруто: Ураганные Хроники - Александр Василенко
— Ещё не всё! — Выкрикнул он сверху и в полёте направил удар ногой прямо в морду хищнику собрав столько чакры в стопе сколько мог, чтобы сделать удар сильнее. От такого у медведя из пасти вылетел десяток зубов, и он упал.
— Чёрт! Его не вырубило! — Выкрикнул Конохамару приземлившись и увидев, что медведь вновь поднимается на задние лапы.
— Надо было просто бить по голове! — Выкрикнула девочка.
— Что теперь делать, я уже не могу его держать? — Кричал мальчик в очках.
— План Б! Держите его ещё крепче! — Конохамару вызвал ещё двух клонов, которые с первым кинулись на медведя и также стали сдерживать хищника обхватив его с разных сторон. — Я использую печать подавления! — Он достал из подсумка миниатюрный свиток и прокусив себе палец закатал рукав на рубахе. Проведя окровавленным пальцем по правой ладони, он коснулся ладонью печати в свитке перенося рисунок на свою руку, что заняло у него, примерно три секунды.
Это был рекорд.
На тренировке никогда не получалось превзойти порог в пять секунд. Завершив подготовку, Конохамару прыгнул вперёд, выставив правую руку и собрав чакру в ладони. Он смог коснуться груди медведя, но цепь в руках мальчика в очках начала скользить и медведь, почувствовав слабость, начал резко дёргаться. Конохамару не смог завершить технику, ведь почти мгновенно раскидав детей и освободившись от цепей, медведь начал яростно махать лапами и ему пришлось отпрыгивать резко назад. Все его теневые клоны лопнули, прикрывая товарищей от лап разъярённого зверя. — Дерьмище! — Выкрикнул Конохамару на русском, вспомнив, как много раз наблюдал за Наруто во время его утренней зарядки и часто слышал подобные словечки, когда у того, что-то не получалось.
Медведь побежал на парня, но тот, не растерявшись, убрал руки за спину, нащупав в подсумке сюрикены и резко метнул в него сразу восемь штук. Сюрикены попали в цель, но лишь слегка замедлили атаку медведя, что позволило Конохамару уйти резким перекатом. Попытавшись отбежать назад не глядя, он споткнулся о камень.
«Чёрт! Плохо дело!» — Пронеслось в голове Конохамару, который с перепуганным лицом наблюдал, как медведь снова замахнулся на него когтистой лапой. Сейчас он бы никак не успел уклониться, но за пол секунды до удара, медведя будто резко парализовало. Присмотревшись он увидел, что на секунду медведь глянул куда-то вперёд и глаза зверя покраснели. В них появилось четыре зрачка, три из которых начали вращаться вокруг центрального. Застывший над парнем зверь мог лишь дрожать, а за спиной Конохамару услышал звук мгновенного перемещения.
— Опять ты… — Раздался голос за спиной Конохамару, обратившийся к медведю. — Честное слово… Ничему тебя жизнь не учит, косолапый.
Обернувшись, Конохамару увидел черноволосого парня с тщательно уложенными назад волосами, в чёрном, как ночь, плаще с высоким воротом в маске хищной птицы. Из-под развевающегося на ветру плаща проглядывался серый бронежилет с наручами и поножами.
— А ты чего ждёшь, пацан? Поднимайся…
— Ага… — Ответил Конохамару и быстро поднявшись на ноги отбежал за спину члена АНБУ.
— Спать. — Коротко произнёс черноволосый, не отрывая взгляда от глаз медведя и тот резко рухнул на землю потеряв сознание.
«Офигеть… Это ведь была техника шарингана?!» — Пронеслось в голове у Конохамару.
«Мы тут заморачивались с ловушками и рисковали жизнью, а он разобрался с ним одним взглядом.» — Сжав кулаки подумал Конохамару.
— Где ваш наставник? — Строго спросил парень в маске глянув на Конохамару через левое плечо.
— Я здесь, лейтенант-сама. — Внезапно перед ним, мгновенным перемещением, появился мужчина в круглых солнцезащитных очках и в стандартном обмундировании Конохи.
— Какого чёрта?! Твой ученик мог погибнуть! — Крикнул на него парень в маске. Шиноби упал на одно колено и поклонился, ударив кулаком в землю.
— Моя ошибка, лейтенант-сама. Я думал, что дети справятся. Услышав, что всё пошло не по плану я поспешил им на помощь, но вы успели раньше. Благодарю вас и прошу, простите мою оплошность!
— Бог простит… — Произнёс парень в маске. — Это будет в рапорте на имя Хокагэ. — На этом мужчина в очках сглотнул. — Теперь забирай их и пошёл вон с глаз моих…
— Эй! Ты ведь Саске, так? Учиха Саске! — Внезапно выкрикнул Конохамару, догадавшись кто скрывается под маской ястреба и показывая на него пальцем продолжил. — Спасибо, что помог, но со старшими мог бы и повежливее! — Решил он заступится за наставника и взглянув ему в глаза увидел ярко-горящий алым вращающийся глаз, пробирающий до костей своим Кю.
***
Открыв глаза и вздрогнув увидев собственный потолок после такого сна, Конохамару резко поднял туловище, скидывая с себя тонкое покрывало. Вокруг, в его комнате, был небольшой «творческий беспорядок». После смерти дедушки никто из родственников не приходил к нему в гости и не заставлял больше убираться в комнате. Мать и отец Конохамару уже давно отказались быть шиноби и занимались земельными делами клана в стране Огня. Глянув на будильник, он понял, что проснулся на три минуты раньше и потому нажал на кнопку уже поднявшись на ноги. На календаре в его комнате текущая дата была обведена кружочком, а прошедшие дни были дополнительно перечёркнуты.
Первое августа.
Сегодня был ровно месяц, как он стал шиноби. Хоть им в итоге и засчитали задание как выполненное, но тот случай с медведем уже три дня не выходил из головы Конохамару. Из-за того, что тот только разозлил лейтенанта АНБУ своими выкриками, его сэнсэю досталось ещё больше и сейчас Эбису был временно отстранён от командования, а команда Конохамару после выходных была направлена по одному на усиление разных постов. Два выходных пролетели незаметно и сегодня он заступал в наряд в резиденции Хокагэ. Он точно не знал, чем именно ему там предстоит заниматься, но по опыту нарядов на почтовой службе и в госпитале примерное представление у него уже сложилось. Чего-то важного генину-новичку никогда не доверят, а шанс доказать свою силу он потерял из-за оплошности с медведем.
Быстро позавтракав он достал из холодильника заранее приготовленную еду, положив в рюкзак, который таскал с собой в подобные наряды и поспешил собираться, а затем в резиденцию.
Раньше ему дозволялось играть там сколько душе угодно, и он знал
