Князь Голицын - Дмитрий Лифановский
— Да.
— Ты ведь хочешь прекратить свои мучения?
— Да.
— Тогда нам надо решить что делать сейчас, а что потом.
— Что тут решать? — пробухтел Нафаня, — Вырываем мальчишку из струны, и поселяем у меня в поле сохранения. Все равно он такой судьбы не желает, а другую мы предоставить не можем.
— Ничего не получится. Здесь только сознание Петра, душа находится в 1882 году. В теле или рядом не знаю, да и неважно это. Так что метод получается какой-то садистский, а в результате получим чистое сознание. Базы то не будет, вот и сознание заодно потеряем. Зато муки причиним просто запредельные.
— А ты становишься более человеком, — подметил очевидное Нафаня.
— Это плохо? Хотя чему удивляться. Я уже чувствую свою связь с телом.
— За тобой было интересно наблюдать, как ты изображал человека пользуясь, прошлой памятью. Даже тело человеческое каким то образом изображать смог. Так что, когда станешь человеком с тобой еще интереснее будет. Мне вообще нравится общаться с живыми. И не только с людьми, но и с животными. В тех долинах.
— Поверь скоро тебе общения много предстоит, да и работы будет немерено. О долинах будешь думать, что ты там бездельничал.
— Верю, но вернемся к мальчишке. Что ты предлагаешь?
— Для начала надо уйти в твою долину, утащив туда Петра. Это чтобы не произошло здесь непредвиденных случайностей. Мне придется развернуть свое поле на максимум накачивая его энергией. Ты за одно понаблюдаешь за мной со стороны, и если получится будешь передавать картинку. Мне нужно определить образовалась ли у меня линия жизни с телом, и насколько она протянется при удалении. Рвать то ее в любом случае придется. И по телу, придется тебе понаблюдать за ним. Думаю трех месяцев тебе хватит, потом если не вернусь уничтожишь. Такое бесхозным оставлять нельзя.
— Думаешь не возвратишься? — а Нафаня переживает.
— Видимо да, но я постараюсь этого не допустить. Тело-то мое собственное и не поверишь, я к нему привык. Оно мне дорого как память. Мне придется накачать себя энергией под завязку. Я думаю выдавить Петра из струны в одна тысяча восемьсот восемьдесят второй год. Использовать энергию буду из наших запасов в поле, а собственные запасы это на непредвиденные случаи. И уже там в одна тысяча восемьсот восемьдесят втором году, при подтверждении Петра, отправлю его в тело, применив на него свои лечебные матрицы. Либо оборву его линию жизни, отправив на перерождение. Но в любом случае получается что действовать я буду в другой параллели. Так что вероятность остаться в нашем мире близка к нулю. По тому и говорю, три месяца и все.
— Мне придется опять пройти через эту жуть?! Да и еще в обратном порядке?! — княжич был на грани паники. Но тут уже ничего не попишешь, других вариантов нет.
— Увы, это так. Но не расстраивайся, там мы будем вдвоем. Вот еще что хотел тебя спросить. Ты не будешь возражать если я сниму копию твоей памяти? Понимаешь у нас историю столько раз переврали, что правдивые данные уже не возможно найти. А тут первоисточник, грех не воспользоваться.
— Хорошо. А когда?
— А что тянуть? Вот в долине и сниму, заодно с Нафаней поделюсь. Нафаня, готов к путешествию?
— Готов. Только у меня такой вопрос крутится. Наш мир потерял бонусы, из-за того что он не помог параллели встать на самостоятельный путь развития. Так?
— Да.
— Но нам с тобой выдали аванс в развитии. И это только для помощи Петру в решении его проблемы. Неужели такое возможно? Как-то не вяжутся глобальные проблемы двух миров, и мелкие проблемы двух отдельных людей.
— Хм, тут тогда появляется интересный момент. Мне даже вспомнилось одно высказывание: «О роли личности в истории». Получается наш мир бонусы все-таки получит, при условии помощи Петру. А их мир получит возможность к развитию через Петра.
— И какие же бонусы получит наш мир? — нет, ну какой ехидный дух!
— А ты подумай. Я дал тебе возможность управлять огромной площадью, с очень большим количеством задач. В принципе моя задача выполнена, и я остаюсь не удел. Но вот у тебя в ответственном управлении целая Земля. И очень мощный инструмент. Который пинком под зад толкнет нашу цивилизацию в космос. Сам понимаешь что выход в космос и освоение за земных и солнечных пространств делает войну на земле бессмысленной. Так какие бонусы получил наш мир?
— Я что буду управлять мирами?! — вот тут Нафаню проняло.
— Это вряд ли. Но кто тебе мешает подготовить таких же администраторов? Ты ведь тогда будешь не один.
— Извините, но я все равно не понимаю! — вмешался в наш высокоинтеллектуальный диалог по перспективам управления мирами Петр.
— И что же ты не понял?
— Понимаете, если развитие миров завязано на различии исторических данных, то там я вроде бы как был. А если я здесь появлюсь в одна тысяча восемьсот восемьдесят втором году, что-то же должно произойти с вашим миром?
— Нет, Петр, все совсем не так. Там ты должен не появиться, а прожить жизнь. Видимо право на жизнь у тебя настолько спорное, что был только один вариант для этого. И его осуществила твоя мать. Ты своим решением все начал разрушать. Сам подумай, кто надоумил твою матушку обучать тебя в столь раннем возрасте? При условии, что дворяне в девятнадцатом веке своими детьми не занимались, совсем не занимались. Или вот еще почти невероятное действие. Каким образом казак взялся за твое обучение? Твоя мать приказать ему не могла. Да и ему покинуть станицу не так-то просто. Он ведь к служивому сословию приписан. А тут взял и ушел со службы, это ведь натуральная самоволка. Или почему Вяземские стали помогать твоей матери, и приписали тебя к князьям Голицыным? Почему твой дед и родня Валуевы до сих пор молчат и никак не обозначат своего отношения к твоему рождению? А твою матушку между прочим в семье Валуевых очень любили. Что кометы нашептали? Я думаю, что точно нашептали. С нашим же миром все по-другому. Родился ты или нет, значения не имеет. Главное условие, что о тебе не знают. Вот и протащило тебя через двести лет к нам. Значит опубликование знаний о твоем рождении в этом времени, уже
