Синдзи-кун: никто не уйдет обиженным - Виталий Хонихоев
С тех пор о самом Джиро и его делах мало что известно, кроме того факта, что в городе у него порядок, что все под контролем и беспредела не наблюдается. Дюк бросает быстрый взгляд на затылок терпеливо ждущей Кали. Тот, кто думает, что якудза — это одна единая организация на всю страну — жестоко ошибается. Это скорее конгломерат организаций и индивидов, каждый из которых преследует свои собственные цели, иногда они могут договориться, а иногда дело может дойти и до войны. И где, как не тут применимы циничные законы оценки стоимости свеч. Что дороже — вести войну или согласится на невыгодное предложение? Если и есть люди, в глазах которых жизнь их людей оценивается в конкретных суммах и профитах, то это именно они — боссы, руководители, оябуны.
И среди всех этих уважаемых людей по всей стране — выделялась Кали. Нет, не тем что она — женщина. Среди уважаемых людей были и женщины. Например, Манами «Ива» Сора в Киото или Серендипити из Окинавы. Нет, Кали выделялась потому, что ее вотчиной было Токио. И не просто Токио, а самый центр, Сити. Поговаривали, что каждая иена, которая зарабатывается и тратится в Сити — обязательно передает Кали свою десятину. Дюк знал, что на самом деле это только слухи, но состояние семьи Кали на данный момент и вправду могло превышать бюджетные траты государства по некоторым вопросам. На нее работали лучшие из лучших. Например — Дюк. Негласно она со своими «Неудержимыми» занимала третье место по силе среди всех организаций. Уже поэтому тот факт, что они пришли в этот ресторанчик раньше чем старый дракон Джиро — было некоторым пренебрежением со стороны последнего. И чем дольше Кали ждет этого выжившего из ума старика — тем больше к нему будет счет. Услышав какой-то звук, Дюк поворачивает голову. Ага, а вот и он. К их столу шаркающей походкой, опираясь на трость — подходит седой старик в традиционном темно-синем кимоно. За его плечом — девушка в белом кимоно, расшитым большими фиолетовыми цветами.
— Прошу простить меня за опоздание — обозначает поклон старик: — память совсем ни к черту стала. Все стал забывать, кабы не Кика-чан, так и про встречу забыл бы… — он садится за стол и прикрывает глаза, так, словно неимоверно устал.
— Кали-сама, это Джиро-сама… — спешно кланяется девушка в белом кимоно с огромными гиацинтами, стараясь как-то загладить неловкость: — он в последнее время много болеет…
— Мне уже лучше, Кика-чан. — открывает глаза старик: — и я рад приветствовать вас на нашей земле. К сожалению, погода в последнее время и вправду оставляет желать лучшего, вот косточки и побаливают… но, впрочем, что я все о себе… как вы доехали?
— Долетела. — отвечает Кали: — долетели отлично. Правда нам не разрешили воспользоваться посадочной площадкой в центре города — пришлось брать автомобиль с аэропорта.
— К сожалению сейчас посадочная площадка на крыше «Хилтона» недоступна — кивает старый «дракон»: — некоторое время назад там произошла… неприятность.
— Чертова Акира… — бормочет вполголоса сопровождающая старика девушка в белом кимоно: — опять…
— Мне так и сказали — говорит Кали, слегка отодвигаясь и позволяя появившейся официантке наполнить бокал: — мне даже показалось что в вашем городе происходит многовато … неподконтрольных событий.
— Мне тоже так показалось — криво улыбнулся старик и Дюк слегка напрягся. Такой вот намек на то, что Сейтеки отбилось от рук и все больше неподконтрольно ему — такой намек обычно всегда обострял ситуацию, потому что мог быть воспринят как угроза. Дескать, справится не можешь? Ну так отдавай, мы справимся, порядок наведем, а то твои совсем мух не ловят. Но старик не напрягся, не нагрубил в ответ, даже не обозначил что все на самом деле под контролем и слухи врут. Нет, он спокойно признал, что в этом городе что-то происходит не по его воле.
— Даже так? — Кали кладет подбородок на сложенные пальцы своих рук и смотрит на старика: — а я приехала чтобы разобраться в … некоторых неудачных событиях. Получается, я не с тем разговариваю? — Дюк морщится, стараясь, чтобы это не заметили. Кали по-прежнему продолжает быть гайдзином, она не понимает, что в таких вопросах надо долго танцевать и никогда не называть вещи своими именами, так и обидеть людей можно. А наиболее вежливо и предупредительно ведут себя те, у кого есть ядовитые зубы и когти, клыки и лезвия, потому что глупо умирать из-за грубого слова, сказанного невпопад.
— Кха-кха… — кашляет старый Дракон Джиро и достает из рукава видавшую виды треснувшую трубку. Неторопливо набивает ее табаком и поднимает трубку вверх, словно ожидая, что кто-то сзади прикурит ее. Наступает неловкая пауза и девушка за плечом у старика — краснеет и наклоняет голову. Достает позолоченную зажигалку и щелкает ею.
— Ах, да. — бормочет старый Дракон, глядя на это: — Акира… давно уже… извини, что напоминаю, Кика-тян, старая привычка…
— Ничего страшного, Джиро-сама, я теперь с собой всегда зажигалку ношу — отвечает девушка в белом кимоно и прячет зажигалку в рукаве.
Старик раскуривает трубку и выдувает струю дыма к потолку. Еще входя сюда, Дюк приметил зеленые таблички с перечеркнутой сигаретой и надписью «У нас не курят», но такие мелочи не волновали старого оябуна.
— В эпоху «Весны и Осени», армия гуна Хуаня столкнулась с неожиданной проблемой. — наконец говорит старый Дракон: — Гучжу находилось довольно далеко от царства Ци. В поход армия Хуаня отправлялась весной, а завершила его только зимой. К этому времени уже выпал снег, и окружающий пейзаж изменился настолько, что войска не могли найти обратную дорогу. Тогда главный советник Гуань Чжун сказал гуну Хуаню: «Старые лошади всегда помнят дорогу, по которой они уже прошли однажды. Почему бы нам не положиться на их мудрость? Пусть они сами ведут нас». — он закончил свою речь и снова затянулся дымом из старой, потрескавшейся трубки.
— Вот я вас, старых оябунов никогда не понимала — говорит Кали и вздыхает: — что за манера говорить загадками. «Да» означает «да», «нет» означает «нет», зачем умножать сущности? Сейчас эпоха интернета, быстрого общения, быстрых договоренностей, нет у нас времени по три дня сидеть над
