Долгий путь домой (СИ) - Русич Антон

— Не впадай в панику! Данный блок станции является медицинским. Состоит из четырех отдельных боксов оборудованных отдельным шлюзом и накопителями энергии. Способен функционировать автономно. Прекрати раскисать. Ведь это информация из твоей памяти. Ты проходил здесь обучение в мед капсуле.

Тем временем корабль приближался к станции на довольно приличной скорости. Топливо закончилось, его не хватило для завершения торможения. И в моем распоряжении были только маневровые, они питались от реактора. Все что я мог следуя советам Лиски вогнать Скифа в подсвеченную дыру надеясь что внутренние переборки остановят корабль не разорвав его на куски. Капли пота текли по лицу заливая глаза. Система жизнеобеспечения скафандра не справлялась, да заряд батарей был в красной зоне. Я старался из всех сил не отклоняться от маркера проложенного нейросетью. Обломки станции барабанили по корпусу. Зацепив пару крупных я потерял щит, и теперь осталось надеяться на прочность брони. Столкновения сбивали корабль с траектории, мне приходилось корректировать отклонения. Если промажу мимо цели, то корабль ударившись об станцию, если переживет столкновение, отскочит как мячик и присоединится к другим дрейфующим обломкам. В этом случае мои шансы выжить равняются нулю. Реактор корабля способен работать еще многие годы, система регенерации воздуха замкнута и смерть от удушья мне не страшна, но запасы пищи и воды ограничены. Пара недель и я умру от жажды и голода в дрейфующем высокотехнологичном гробу.

Бегущие перед глазами цифры отсчитывали расстояние до точки соприкосновения. 1000-700-500-100 метров. В последний момент я не смог удержать Скифа на траектории, корабль зацепил край пробоины. Его закрутило вокруг своей оси. Корпус содрогался от ударов, со страшным скрежетом проламывая внутренние переборки станции. Активированные магнитные подошвы скафандра и прочность штурвала позволили не отправиться в свободный полет. И меня не размазало тонким слоем по рубке корабля. Картинка перед глазами расплывалась. Накопившееся за время короткого пути истощение, лишало последних сил. Лишь сервоусилители скафандра не давали выпустить штурвал. Удар. Темнота.

Глава 4. Робинзону трудно жить

С шипением поднялась крышка мед капсулы. Белые стены мед блока. Сел, огляделся. Квадратное помещение квадратов десять площади. Две мед капсулы, столик у стены и кушетка, в нише пристроился медицинский дроид.

— Ну что? Очнулся болезный? — материализовалась голограмма Лиски.

— Долго я отлеживался и как сюда попал?

— Наш полет остановила балка каркаса станции. Скиф от удара разломило пополам. Ты потерял сознание. Искин мед блока зафиксировал аварийную ситуацию на подотчетной территории и провел штатную процедуру эвакуации пострадавшего пилота. Мед дроид притащил тебя и засунул в капсулу реаниматора. Где ты продрых двое суток. — Лиска подошла к пищевому синтезатору и потыкала в сенсорный экран, виртуальным пальчиком прибор включился и выдал несколько контейнеров.

— Вставай, кушать подано.

Поднялся, достал комбинезон и ботинки из специальной ниши рядом с капсулой. Одежда и обувь имела универсальный размер и функцию автоподстройки по фигуре. Присел к столику и накинулся на еду. В капсуле внутривенное питание и организм получает все необходимое, но в желудке, словно черная дыра поселилась. Спустя несколько минут насытившись и с удовольствием потягивая кисло-сладкий сок из стакана я обратился к сидящей напротив Лиске:

— Ну и что будем делать дальше? Система жизнеобеспечения мед блока может работать автономно очень долго, но запас пищевых картриджей и воды не бесконечен.

— Да ты прав. Но вокруг разрушенная станция и я думаю, что многое сохранилось. При разгерметизации аварийные системы изолировали отсеки. В них должна сохраниться атмосфера. На складах пищевые картриджи. Часть складов сохранилась.

— Ну предположим, мы найдем пищу и воду. И что, буду до самой смерти болтаться на это станции? От сюда надо выбираться. Не дай бог архи или пираты вернутся. — воспоминания о рабстве заставили все внутри сжаться.

— Полностью с тобой согласна, — кивнула девушка, — в первую очередь нам нужны базы знаний. Технические, пилотские, инженерные. Все что найдем. По данным реаниматора твой ИИ (интеллектуальный индекс) равен 240 пунктам. Что весьма приблизительно. Для точного определения нужно специализированное оборудование. Но инженерный минимум 210. С этой стороны проблем нет.

— Понятно. Задача минимум — вода и хлеб насущный. Задача максимум — отремонтировать одно из корыт, что болтаются снаружи и убраться от сюда.

— Совершенно верно! Вперед мой герой! — провозгласила Лиска.

Следующие две недели мне пришлось пахать словно рабу на галерах. Болванка, что пробила корпус станции, последующие приземление Скифа превратило пространство перед шлюзом мед блока в сплошной завал. Вот его и пришлось, вручную разбирать. Отсутствие гравитации облегчало работу. Магнитные подошвы скафа позволяли перетаскивать плавающие в пространстве обломки. Найденный в завале технический дроид одарил меня плазменным резаком с куском манипулятора в место рукояти. Мини реактор находился внутри корпуса и его приходилось таскать. Веса в дроиде было килограмм триста в полной комплектации. Уцелело лишь половина. При помощи резака процесс значительно ускорился.

Прошло двадцать дней. Смену дня и ночи определял искин мед блока. В содружестве придерживались десятичной системы. Двадцать часов в сутках, десять дней декада или неделя по нашему, три декады в месяце, десять месяцев в году. Такой календарь был принят в космосе. На планетах был свой календарь в зависимости от параметров планеты. Вчера я закончил разбор завала и наконец, смог проникнуть в транспортный коридор. Этот коридор опоясывал ярус станции и позволял доставлять грузы в любую точку. Ширина десять метров, высота метров шесть позволяла перемещать крупногабаритные грузы. Энергия отсутствовала, лишь луч фонаря закрепленного на шлеме разгонял мрак. В нижнем правом углу обзора полупрозрачное окошко, на котором отображалась схема яруса и мое положение на ней. Схему любезно предоставил искин мед блока. Рядом, не давая мне сойти с ума от одиночества, топала Лиска. Периодически проходя сквозь застывшие гравиплатформы. Луч фонаря выхватил из темноты лежащий на боку контейнер. Створка была приоткрыта, и из него вывалилось несколько упаковок, что парили в нескольких сантиметрах от пола. При приближении выяснилось, что это пищевые картриджи, упакованные в вакуумные пластиковые упаковки. Контейнер не прошел в дыру в завале, и упаковки пришлось перетаскивать вручную. Аккуратно связав их кабелем, что черной змеей свисал с раскрытого кабель канала, закрепил их недалеко от шлюза.

— Ну вот запасы на зиму сделали.

— Пищевые картриджи это очень хорошо, — согласилась Лиска. — Но нас интересуют расположенные на этом ярусе жилые кубрики техников, там есть шанс найти технические базы и уцелевших тех дроидов.

— Да пару дроидов не помешает, а то вроде космос, фантастическое будущие и все такое, но спина скоро отнимется как летом на даче в разгар уборки урожая.

Вернулся в транспортный коридор. Путь до жилых помещений принес два визуально целых скафандра с разряженными батареями и замороженными пиратами внутри, а может и не пиратами. А такими же бедолагами, как и я. Оттащил их к шлюзу и пристроил к картриджам. Осмотр кубриков техников оставил тяжелое впечатление. Секция на десять одноместных кубриков. Все двери закрыты. Пришлось работать резаком. Срезал замки, медленно выпуская сохранившийся воздух. Руками отжал дверь.

Небольшое помещение два на три метра. Внутри выдвижная кровать, небольшой столик и стул из пластика. Небольшая ниша санузла и вещевой шкаф составляли все удобства. Тщательный осмотр находок не дал. Все однообразно как в казарме срочников. Гигиенические принадлежности, сменный комбез в шкафчике и все, от слова совсем. И везде одно и то же. В паре кубриков присутствовали хозяева. На замороженных лицах мертвых людей было выражение полного покоя. Что очень не правильно для человека медленно умирающего от удушья и холода.