Костоправ. Книга 1 (СИ) - Небокрад Максим
Тама в этом рассказе не упоминалась, однако в моих словах не было лжи.
— И вы решили, что потерпевший и господин Ставар — те самые поджигатели.
— Именно так, господин судья, — кивнул я. — Понимая, что они пойманы с поличным, я захотел поговорить с ними. В ходе беседы господин Ганнер сознался в поджоге крыла, наслаждаясь своей безнаказанностью.
— Господин судья, не вижу смысла принимать эти слова всерьёз, — встрял Дам. — Обвиняемый пытается оправдать свой проступок якобы какой-то провокацией! Господин Ганнер не участвовал в поджоге!
— Господин Дам, это важное замечание, однако сейчас говорит обвиняемый. Суд предоставит вам возможность выступить снова, если вы решите что-то добавить. — Ваннер отреагировал на выходку Дама совершенно спокойно, хотя должен был утихомирить его сразу же. — Господин Эйдан, продолжайте.
— После того, как господин Ганнер признался в поджоге, господин Ставар оставил нас. В дальнейшем господин Ганнер всячески оскорблял меня, мою семью и моих предков.
— Господин Эйдан, почему вы таком случае не предложили потерпевшему дуэль чести?
— Потому что господин Ганнер ясно дал понять, что не согласится на дуэль. Он сам отметил моё мастерство владения мечом.
В зале послышались смешки и шёпот.
— Соблюдайте тишину! — потребовал Ваннер, а затем спросил: — Господин Эйдан, вы хотите добавить что-то ещё?
— Да, господин судья. Я не отрицаю, что нанёс господину Ганнеру несколько ударов по лицу. Однако прошу заметить, что я его не калечил, как утверждает господин Торстейм. Также прошу заметить, что господин Ставар не мог видеть этой драки, потому что он ушёл ещё до обострения конфликта. Будь господин Ставар там, он постарался бы остановить меня, и это очевидно каждому. Исходя из этого можно сделать вывод, что господин Ставар и господин Торстейм дают ложные показания.
— Какая наглость! — возмутился Торстейм.
— Также хочу добавить, что после драки я сразу же направился к своему жилому крылу. Почти все студенты и мастера академии видели меня. Я был в саже и без рубашки, так как побывал в самой гуще пожара. На этом всё.
— Господин обвинитель, у вас есть какие-либо вопросы к подсудимому? — обратился Ваннер к Риду.
— Нет, господин судья.
— Слово предоставляется заместителю главы Магической академии Гилима — Алюре Нилсрафлуд.
Она скользнула по мне взглядом и, встав, сказала:
— Благодарю, господин судья. Я хочу заметить, что господин Эйдан всегда отличался прилежным…
— Госпожа Алюра, суду не нужны характеристики обвиняемого, — перебил её Ваннер. — Вас пригласили сюда как ответственное лицо и представителя академии. Всё, что мы хотим знать, — это детали происшествия.
— Что ж… Я не видела ни начало пожара, ни борьбу господина Эйдана с неизвестными поджигателями. Однако я готова подтвердить, что первой за помощью ко мне прибежала госпожа Азара. Также я готова подтвердить, что видела господина Эйдана после того, как мы утихомирили огонь. Он сразу же сообщил нам, что господин Ганнер признал свою причастность к этому инциденту.
— Это всё, госпожа Алюра?
— Я хочу понять, почему в качестве свидетеля не была приглашена госпожа Шаян, которая сейчас находится в зале. Она видела борьбу господина Эйдана с поджигателями. Она могла подтвердить сказанное им, а также описать рост и фигуры нападавших.
— Госпожа Алюра, сегодня суд рассматривает дело Эйдана Кастволка, а не поджигателей, — сказал Ваннер. — К тому же их личности только предстоит установить.
— У меня всё, господин судья.
— Слово предоставляется бывшей наставнице господина Эйдана, преподавателю Магической академии Гилима — Стилде Азб.
— Благодарю, господин судья. Я подтверждаю слова госпожи Алюры, так как находилась с ней рядом. И раз суду не нужны характеристики господина Эйдана, хочу сразу сообщить, что господин Ставар отказался показать своё правое плечо.
— Госпожа Стилда, какое это имеет отношение к сегодняшнему делу?
— Прямое, господин судья, — ответила она. — Господин Эйдан упомянул, что ранил одного из поджигателей. В том числе господин Ставар отрицает, что именно он получил ранение. Прошу заметить, что я хотела осмотреть руку господина Ставара, но он категорически отказался.
— Госпожа Стилда пытается запутать суд, — вмешался Дам. — Господин судья, обратите на это внимание!
— Не перебивайте, когда я говорю, господин Дам! — вдруг раздражённо бросила Стилда.
— Господин Дам, суд учтёт ваше замечание, — кивнул Ваннер и добавил: — Госпожа Стилда, продолжайте.
— Также прошу заметить, что Дом Бьерд отказал мне в осмотре господина Ганнера.
— Для чего вам осматривать потерпевшего, госпожа Стилда? — уточнил Ваннер. — Господин Торстейм является таким же целителем, как и вы.
— Потому что я целитель Магической академии Гилима и имею полное право осмотреть пострадавшего ученика! Господин Торстейм заявил, что травмы господина Ганнера очень серьёзны. Тогда почему Дом Бьерд отказывается пустить меня? Я могла бы осмотреть господина Ганнера и оценить его состояние.
— Госпожа Стилда, Дом Бьерд имеет право отказать вам. Показаний господина Торстейма достаточно.
— Я настаиваю, чтобы суд обязал их…
— Суд не станет обязывать пострадавшую сторону к чему-либо. Вы всё сказали?
— Я… Да, господин судья.
— Слово предоставляется бывшему наставнику господина Эйдана, преподавателю Магической академии Гилима — Ингвару Офинсу.
— Благодарю, господин судья, — громко сказал Ингвар. — Прежде чем начать, хочу отметить, что господин Эйдан один из самых достойных…
— Господин Ингвар, суду не нужны характеристики обвиняемого.
— Господин судья, я отдал четыре года Службе магического правопорядка и три года три года — Службе розыска. Я знаю, что должен и что могу говорить, поэтому хочу подчеркнуть: господин Эйдан — один из самых достойных людей, которых я встречал в своей жизни. Он честный, добросовестный и порядочный представитель Дома Кастволк. Также хочу подчеркнуть, что господин Эйдан дал клятву Безликим, чего не сделал ни один другой участник сегодняшнего заседания. Господин обвинитель и господин Дам пытаются выставить господина Эйдана зверем, который напал без какой-либо причины. Я же хочу задать вопрос всем присутствующим: хоть кто-нибудь верит в эту ложь?
Я никогда не видел Ингвара таким… жёстким. Его речь нашла отклик в зале и породила шумные обсуждения. Ваннер грозно постучал кулаком по столу и объявил:
— Тишины! Господин Ингвар, соблюдайте правила суда! Не путайте публичное выступление с дачей свидетельских показаний!
— О конфликте между господином Ганнером и господином Эйданом знает вся академия и немало благородных, господин судья, — как ни в чём не бывало продолжил Ингвар. — Их дуэль видел сам король Фридолин! Разве вам не кажется странным, что господин Эйдан якобы без какой-либо причины напал на господина Ганнера? Напомню вам, что на скамье подсудимых сидит чемпион турнира! Если бы господин Эйдан хотел покалечить или убить господина Ганнера, разумнее было бы добиться дуэли чести! В конце концов, господин Эйдан сам мог прилюдно оскорбить господина Ганнера и вынудить его принять вызов!
В зале послышались одобрительные голоса. Это замечание звучало убедительно.
— Господин Ингвар, не превращайте суд в балаган! — воскликнул Ваннер. — Если вам нечего сказать по делу, то сядьте.
— Мне есть что сказать, господин судья. Господин Эйдан не лжёт, ибо ложь претит самой его натуре. Он воспитан в лучших традициях благородства и никогда не опустится до бессмысленной жестокости. Да, он мог вспылить, мог сорваться. С кем не бывает? Но он и в гневе остаётся человеком чести. Иначе разве сидел бы он сейчас перед нами? Разве принёс бы священную клятву перед богами? Лжец и негодяй на такое не способен! Я призываю вас, досточтимые, не торопиться с выводами. Присмотритесь и вы увидите истину. Оправдав господина Эйдана, вы спасёте невинного от незаслуженной кары. Я закончил, господин судья.
